Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

М-да, этой стране не помешает твёрдая рука истинного правителя… Когда власть делят несколько человек, у каждого из которых свои интересы, неизбежно возникают проблемы.

— Хорошо, но у меня здесь два договора, — сказал я. — Кто наш второй союзник?

— Успенские, род технократов. Их войска опоздали на битву при Орловке и были накрыты на марше артиллерией фон Берга.

— Опоздали, говорите… Или не слишком торопились?

— Полагаю, что второе, — скривился Базилевский. — Когда барон Успенский узнал о гибели вашего отца, то заключил с нашими врагами сепаратный мир.

— Как он смог, если подписал договор своей кровью? — спросил я.

— Это свинец, не так ли? — юрист взглянул на тубусы. — Он частично блокирует магию. А после смерти вашего отца никто не принял титул и главенство над Очагом и не подтвердил наличие кровного договора. Все эти факторы вместе, должно быть, позволили барону Успенскому спокойно выйти из войны.

— А что будет, если я заново активирую договор?

— Успенский будет обязан соблюдать условия. Или же с ним произойдёт то, что написано в договоре. Простите, но я не знаю, что это может быть.

— Уже любопытно, — усмехнулся я, постучав пальцем по тубусу. — Как только покинем Владивосток, сразу открою.

— Не торопитесь, ваше благородие. Как вы верно заметили, договор ещё необходимо заново активировать, для этого нужно обладать родовым кольцом. Да и в целом владеть магией. А вы ведь пока не исправили… свой недуг, — сделав паузу, закончил Филипп Евгеньевич.

— Я разберусь с этим, как только вернусь в поместье, — ответил я.

Скоро мы приехали на рынок и прогулялись по нему. Я выбрал хороший кусок свежего мяса, купил хлеба, овощей и отыскал лавочку, где китаец торговал лучшими сортами чая со своей родины. Взял немного разных сортов, и заодно вдруг понял, что неплохо знаю китайский язык.

Похоже, пуля в голове уничтожила далеко не всё… Или же нейронные связи постепенно восстанавливаются, ведь я стал вспоминать кое-что о семье и другие вещи из жизни прошлого Владимира.

— Откуда вы так хорошо знаете мандаринский диалект, господин? — спросил лавочник.

— Я шесть лет жил в Тибете. Выучил не только местный язык, но и ваш.

— У вас очень хорошее произношение, господин, — китаец сложил руки перед собой и поклонился. — Это честь, говорить с вами на моём родном языке. Вот, возьмите этот чай в подарок. Отличный шэн пуэр, его собирают рядом с деревней, где я вырос.

— Благодарю, — я с улыбкой принял блинчик прессованного чая.

Воспоминания о Тибете и Китае натолкнули меня на одну мысль. После Владивостока я собирался поохотиться на крупного монстра, у которого неизбежно будет сильная магическая аура. Это значит, огнестрельное оружие будет бесполезно, и нам пригодится кое-что другое.

Поэтому я заехал в оружейный магазин и приобрёл там несколько многозарядных китайских арбалетов. На родине они назывались чо-ко-ну.

Скорострельное, но неточное оружие. Впрочем, этот недостаток легко компенсировать, если заряжать магические болты.

После этого мы отправились в особняк Базилевского.

В начале улицы стояли два мрачных типа в потёртой одежде. Явно люди Зубра. Вот и славно, я так и думал, что кто-нибудь наблюдает за домом юриста…

Артём встретил нас на пороге:

— Наконец-то, ваше благородие! Я уж думал, что-нибудь случилось.

— Всё отлично, — ответил я, доставая из-за пазухи пачки денег.

— Ого… Ого! Ничего себе! Да ну на! — всё громче восклицал Артём с каждой новой пачкой. — Откуда⁈ Вы что, банк ограбили?

— Всего лишь сходили туда. Ты пришил гербы на куртки? — спросил я.

— А то! — рыжий продемонстрировал истыканные иголкой пальцы.

— Молодец. Теперь садись на лошадь и проедься по разным пристаням. Найди человека, у которого есть свой паром и заплати ему, — я вытащил из одной пачки несколько купюр и вручил их парню.

— И что у него попросить? — уточнил Артём.

— А вот это самое важное… — сказал я.

Объяснил Артёму всё, что ему нужно было знать, и тот уехал. А мы с Базилевским отправились в гостиную, попросив Игната заварить нам только что купленного зелёного чаю.

Я рассказал Филиппу Евгеньевичу, как собираюсь покинуть Владивосток. Он выслушал меня, задумчиво поправил очки и сказал:

— Дерзко. Вы уверены, ваше благородие?

— Уверен. Враги такого точно не ожидают.

— Вы правы — кивнул Базилевский. — Что ж, тогда я позвоню Артуру и отдам необходимые поручения…

Помощник юриста обещал, что всё сделает, как надо. А ближе к вечеру вернулись мои дружинники — немного усталые, но довольные.

— Докладывайте, бойцы, — сказал я, встречая их во дворе. — Как всё прошло?

— Отлично, ваше благородие, — улыбнулся Секач, слезая с лошади. — За нами постоянно следили.

— За нами тоже! — смеясь, сказали другие солдаты.

— Вот и славно. Отдыхайте, можете помыться — здесь есть водопровод.

— Ещё поди, и вода горячая? — тёмные глаза Ночника заблестели.

— Конечно. А на кухне — мясное жаркое, которое для всех нас приготовили, и свежий хлеб. Отдыхайте, вы заслужили.

— А рыжий где? — спросил Секач.

— У него особое задание, — улыбнулся я.

г. Владивосток

Пристань у бухты Сухопутная

— Ах ты рыжий подонок, — процедил Паук, почёсывая татуированную шею и наблюдая за Артёмом. — Слышь, Бурый, может, мы его где-нибудь в переулке кокнем? Командир обрадуется.

— Жубр шкажал, в городе никого не тжогать, — прошамкал Бурый.

Зубов у него во рту было меньше, чем пальцев на руках, которых тоже было всего девять. Хотя шепелявил он явно не поэтому, а потому, что когда-то давно получил в лицо кувалдой.

В любом случае разобрать, что он говорит, порой было почти невозможно.

— Что?

— То! Жубр шкажал…

— Да понял я, — отмахнулся Паук. — У тебя что изо рта, что из задницы одинаковые звуки выходят.

— Шлышь, ты… — нахмурился Бурый, сжимая здоровенные кулаки.

— Да шучу я, шучу.

На пристани было много народу, в том числе бедняков, ищущих работу или просящих милостыню. Пауку неприятно было это признавать, но здесь ему было гораздо уютнее, чем в центре города или тем более возле того квартала, где жил юрист Градова. Среди красивых каменных особняков он чувствовал себя тараканом, который забрался на стол во время званого ужина.

— О, смотри! Артём с каким-то дедом разговорился… Чего это он, деньги ему дал?

— Угу, — промычал Бурый.

Артём тем временем отправился к коновязи, где оставил свою лошадь. Наёмники, которые стояли в тени возле рыбацкой лавки, исподлобья за ним наблюдали. Паук снова почесал немытую шею и задумчиво взглянул на старика, которому рыжий дал денег.

— Надо этого деда допросить, — сказал он. — Походу, рыжий заплатил, чтобы тот их по морю из города вытащил. Как думаешь?

— Угу, — снова промычал Бурый. Если ему указывали на невнятную речь, он обижался и потом только и делал, что мычал.

— Ладно, не дуйся. Пошли, побазарим с этим дедком.

Артём уехал, и наёмники направились к старику, который уже в третий раз пересчитывал деньги.

— Здорово, дядя, — сказал Паук и сплюнул сквозь зубы. — Как сам? Чем вообще занимаешься?

— Ну, здорово. А вы-то кто такие? — старик поспешно спрятал деньги в карман и насупился.

— А мы от Зубра, слышал про такого? — наёмник заткнул большие пальцы за пояс.

— Слышал… — дед отступил на полшага.

— Вот и молодец. Короче, дело такое: этот парень, который тебе сейчас денег дал, нам должен. Чуешь, откуда ветер дует? Всё просто. Либо ты нам бабки отдаёшь, либо рассказываешь, чего рыжий от тебя хотел. Как больше нравится?

— Да вы обалдели, что ли? — возмутился старик. — Я сейчас полицию позову!

— Хрен успеешь, — Паук шагнул к нему и щёлкнул выкидным ножом. — Я тебе раньше брюхо вспорю, а Бурый в море бросит.

— Угу, — согласился Бурый.

— Знаешь, как приятно, когда солёная вода прямо в рану течёт? — продолжал нагнетать Паук. — Давай, мля, рассказывай, пока я добрый!