Имперский колонист (СИ) - Кощеев Владимир

Она открыто улыбнулась.

— Что ж, в этом плане, пожалуй, я с вами соглашусь. Не желаете подышать свежим воздухом? — тут же спросила она. — Признаться, я немного устала, бегая по залу, чтобы удовлетворить всех наших сегодняшних гостей.

А вот наверняка и та самая провокация. Быстро оглядев зал, я нашёл Дарью сидящей за столиком с другими гимназистками.

— Боюсь, я не могу оставить сестру здесь одну, — ответил я, повернувшись к хозяйке приёма.

— О, не переживайте о Дарье Владиславовне, — с улыбкой махнула рукой Смирнова. — Уверена, Семён и Светлана позаботятся о ней. В конце концов, они ведь учились в одном классе.

Я хмыкнул, убирая бокал на столик.

Пока ходил между гостями, наставил камер по всему помещению. Миниатюрные, соединённые в сеть, они давали достаточный обзор, чтобы отслеживать передвижения Дарьи. Если Семён или кто-либо ещё посмеет позволить себе лишнего, я успею прийти на помощь.

— В таком случае, — повернувшись к хозяйке приёма так, чтобы оказаться ближе обычного, выдохнул я практически ей в лицо, — Полина, веди.

Мои действия заставили её чуть заметно вздрогнуть, губы Смирновой раздвинулись, она была готова потянуться за поцелуем прямо сейчас. Но я уже отступил и предложил ей свой локоть.

— Куда такая красивая девушка хочет пройти?

Она приняла мою руку и повела нас на выход из бальной залы. Танцевать особо никто не стремился, что было неудивительно — старшая часть гостей занята разговорами, молодые слишком хорошо друг друга знают, чтобы танцевать. Мог бы пригласить мою сестру Семён Тихонович, но он хозяин приёма, тогда пришлось бы и остальным предлагать, а значит — терять время на ненужных девушек.

Буквально за соседними дверьми оказался выход в зимний сад. Густые заросли, составленные так, чтобы казались естественными, встретили нас лёгким ароматом цветов, травы и влажной почвы. На самом деле приятно, как будто мы не покинули душный зал, а оказались сразу же в первозданном и диком лесу.

Но главное достоинство, разумеется, в том, что дорожки вели так, чтобы нельзя было разглядеть уже находящихся в саду людей. Полагаю, скоро мы найдём место для уединения, закрытое ко всему прочему от распространения звуковых волн. Чтобы нас никто не подслушал.

— Красиво, — кивнул я, продолжая шагать рядом с Полиной Тихоновной.

Смирнова прижалась ко мне горячим боком, мне достаточно было опустить руку, чтобы огладить её бедро. И с каждым шагом я чувствовал, как она то замирает, то напрягается, будто пытается набраться смелости, чтобы повиснуть на мне и доверить всё остальное природе.

— Спасибо, — негромко и с ноткой смущения ответила хозяйка приёма. — Ещё бабушка организовывала этот сад. С детства любила здесь отдыхать.

— Часто приходилось оставаться одной? — уточнил я, следя за тем, как мы всё дальше отходим от входа и смещаемся к центру помещения.

Сад был небольшим, не больше ста двадцати квадратных метров, и в нём вполне можно было бы заблудиться, если бы не стеклянный потолок, позволяющий быстро сориентироваться.

— Вам и правда интересно? — добавив в голос немного сомнения, хмыкнула она.

Я пожал плечами.

— Просто поддерживаю разговор, пока мы идём к достаточно уединённому месту, — ответил я. — И я с нетерпением жду, чем же закончится эта прогулка. Иногда я крайне любопытный, хотя и чертовски не люблю сюрпризы.

Моё заявление заставило её немного сбиться с шага. Интересно, она правда считала меня настолько непроходимо тупым, что я не пойму, к чему всё идёт, или просто не ожидала, что я соглашусь, и, вероятно, ей придётся идти до конца?

— Вы… — она запнулась, переходя на шёпот. — Всё понял и не отказался?

Я развернул её к себе лицом, и Смирнова сделала шаг вперёд, вставая вплотную ко мне. Её руки скользнули по моим, девушка прижалась грудью, заглядывая мне в глаза снизу вверх.

— Полина, — аккуратно поправляя умышленно выпущенный из причёски локон, произнёс я. — Ты совсем не уважаешь мужчину, перед которым хочешь задрать подол платья?

В её глазах метнулся испуг, но его место тут же занял азарт. Кажется, хозяйка приёма поверила, что всё идёт к тому, ради чего и затевалось. И теперь она ощущала себя хозяйкой ещё и положения.

Облизнув губы, на этот раз медленно и чувственно, чтобы я рассматривал её алый рот и кончик проворного влажного языка, она улыбнулась.

— Мужчины всегда не слишком сообразительны, когда дело касается красивых женщин, — с томным придыханием сказала она. — А я ведь красивая?

— Несомненно, — подтвердил я лёгким кивком и подтолкнул её в сторону беседки, до которой мы не дошли всего несколько шагов. — Очень красивая.

Она взяла меня за руку и, отступая спиной вперёд, вошла внутрь. Часы на моей руке сразу же вздрогнули трижды, и я усмехнулся. Беседка-то не простая, а как минимум с одной камерой! Молодцы, Смирновы, подготовились.

Улыбка на моём лице стала чуть шире, когда девушка притянула меня ближе к себе, заставляя встать почти вплотную. И первой положила руки мне на шею.

— Мне кажется, нам обоим очевидно, что мы невероятно подходим друг другу, — чуточку нервно сглотнув, зашептала она. — Ты умён, силён и в будущем станешь одним из влиятельнейших дворян Российской Империи. А я красивая, молодая и целеустремлённая. Если мы станем парой, Ярослав, мы сможем добиться большего. Вместе. И я пойду за тобой, куда бы ты ни пожелал. Сделаю всё, что ты захочешь.

Я взял её за подбородок и погладил его большим пальцем.

— Знаешь, в чём-то ты права, Полина, — негромко проговорил я. — Я уже увидел, что ты действительно молодая, красивая, соблазнительная, — я коснулся пальцем её губ, и она уже собиралась поцеловать его, но я сместил руку ей на шею. — И очень целеустремлённая.

Взгляд Смирновой поплыл, глаза заволокло и её немного вело вслед за мной, как кобру вслед за заклинателем, играющим на своей дудочке. Забавное сравнение, но в цель — опасная змея была в моих руках, я мог бы сделать с ней всё, что пожелаю. Вот только после этого придётся разбираться с ядом.

Краем глаза я заметил, как на небольшом экране, висящем у меня перед глазами, Семён Тихонович вдруг пошёл к двери в сад. Ну, учитывая камеры в беседке, картинка складывалась однозначная — сейчас Полина задерёт подол, открывая мне доступ — белья-то на ней нет! — и тут вламывается её брат, который устраивает сцену. Наверняка в саду есть проход «для своих», чтобы не идти несколько минут от дверей, а напрямик попасть в беседку.

Улыбнувшись, я отступил на шаг от Смирновой. Она поняла происходящее по-своему и коснулась края платья.

— Раз ты согласен, Ярослав, закончи, что начал, — возбуждённым, прерывающимся голосом прошептала она. — Пожалуйста…

И такая нотка просящая, словно заблудилась в пустыне и увидела меня с флягой вожделенной влаги. Полина чуть потянула платье вверх, открывая мне обзор на ажурную резинку чулок. Гладкая кожа так и просилась, чтобы её коснулись мои ладони.

— Прости, Полина, — покачал головой я, отступая на шаг. — Но между нами ничего не будет.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы разогнать туман в голове и осознать, что именно я сказал. В глазах девушки, только что готовой отдаться мне целиком, мелькнуло сначала удивление, а затем его сменила даже не злость, а ярость. Пылающая, обжигающая безо всякой магии.

— Что⁈ — выдохнула она.

— Семён уже мчится сюда, торопится засвидетельствовать, что я воспользовался твоей слабостью, — совершенно спокойно проговорил я. — А значит, за моей сестрой уже никто не присматривает. Так что, извини, ты замечательная и всё такое, не будь ты дворянкой, уже бы кричала в голос посреди этой беседки, но для меня семья на первом месте.

И, не дожидаясь реакции, я вышел из беседки. Ровно в тот же момент, когда её брат вышел между зарослями кустарника. Его довольная рожа настолько меня рассмешила, что я не удержался от улыбки.

— Князев! — воскликнул он, и его пальцы сжались в кулаки. — Что ты сделал с моей сестрой⁈