Разборки в Пандемониуме (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич

— Сам император, конечно же, — ответила Каси. — Это его руки, и его ответственность.

«Нефигово вы доверяете своему императору, — Подумал Лопатин. — Как будто бы даже чрезмерно, если я правильно составил о нём мнение. Потому что у него не то что в империи, даже в столице творится лютый бардак и все делают, что хотят, а он ни ухом ни рылом».

У Влада окончательно испортилось настроение — он уже не ждал ничего хорошего от предстоящего мероприятия. Тем более, оно с самого начала казалось ему сомнительным. Он даже порадовался, что они, наконец, добрались до здания суда — можно было уже выкинуть из головы переживания и дурные предчувствия.

За всю жизнь Лопатина ещё ни разу ни за то не судили. Если, конечно, не считать мирового суда за просроченный штраф, но там всё прошло буднично и скучно. Пришёл в какой-то кабинет, ответил на пару дежурных вопросов, получил дополнительный штраф, и — свободен. Здесь ситуация несколько отличалась. Здание суда, очевидно, было тоже из старых. Он уже научился отличать постройки, которые остались в Пандемониуме с древних времён, возведённые до того, как материк провалился в бездну, от новостроек.

«Интересно, здесь тоже есть своя „Алиса“? — Задумался Лопатин. — Или уже померла от бескормицы? А может, и не было её? И, кстати, а в императорском дворце с этим как?»

Они вылезли из грузовика, окружённые полицейскими поднялись по лестнице. На ступенях было множество зевак, и журналисты тоже присутствовали. Даже выкрикнули несколько вопросов. Обращались в основном к Каси. Очень похоже на то, как подобные сцены изображались в земном кино, только местные акулы пера были, пожалуй, менее зубастыми. По крайней мере, провокационных вопросов старались избегать. Просто просили демонессу объяснить, как же так получилось. Кто-то упрашивал рассказать причины конфликта. Отвечать, впрочем, не потребовалось — никто дорогу не заступал, а самых нетерпеливых отпихивали грозные полицейские.

«Очень кинематографичная сцена, — подумал Влад. — Не зря Каси велела приодеться, и сама нарядилась. Смотримся мы прямо как герои какого-нибудь фильма».

И действительно, демонесса сегодня нарядилась в лёгкое алое платье до середины бедра. И ещё подкрасила губы, таким же цветом, хотя обычно избегала косметики. Зато от украшений она на этот раз отказалась полностью.

— Красный — цвет крови, смерти и справедливости, — пояснила она. — Это символично, а у нас любят символы. Жаль, что у вас с Александром нет красных костюмов. К тому же после суда нам ещё предстоит визит, помните? Нужно выглядеть красиво.

Влад с другом тогда переглянулись с сомнением, и только что у виска пальцем не покрутили. Оба очень сомневались, что предстоящее разбирательство пройдёт вот так легко, походя. Они согласились, чтобы не спорить и не поколебать уверенность девушки в себе, но теперь Влад был даже рад, что они так нарядно выглядят.

«Встречают-то по одёжке, как ни крути. Вон, светлорождённые тоже, смотрю, вырядились».

Вход в здание суда впечатлял — дверь находилась будто бы в горстях огромного демона с грозным взглядом. Бюст как будто вырастал из стен здания, и выполнен был ну очень реалистично. Ещё и раскрашен, в отличие от привычных Владу античных статуй.

— Это Аамон, первый император и великий судья, — пояснила демонесса, подтолкнув землян, которые перед входом невольно затормозили. — Мифический персонаж, ещё из тех времён, когда мы были на земле. Хотя, думаю, он и тогда был мифическим — это очень древняя личность, о нём даже в анналах истории почти нет никаких сведений. Он олицетворяет правосудие и мы сейчас как бы вручаем себя в его руки. Так что не задерживайтесь, а то подумают, что мы не решаемся.

— Но имя у него есть, он не анонимный, — Заметил дядя Саша.

— Конечно! — Фыркнула Каси. — Неужели ты думал, что к нынешней системе пришли сразу, без всяких изменений? Когда-то было по-другому. В древние времена считалось, что вершить суд может только император, ибо он устанавливает законы, и кому как не императору следить за их соблюдением? Однако со временем население разрасталось, даже на Земле, когда мы были одной только расой. Сейчас император тоже имеет право судить, и он остаётся единственным неанонимным судьёй. Точнее, даже не так. Все анонимные судьи как бы отказываются от своей личности на время суда, становятся лишь проводниками воли государя… это если вдаваться в мифологию.

— Я просто никак не привыкну к вашей продолжительности жизни, — Сказал Влад. — У вас изменения очень уж медленные. Ты рассуждаешь о тех временах, которые были задолго до провала, а ведь и провалились в бездну вы бесконечно давно. По нашим меркам. Удивительно слышать, как в довольно современном обществе сохраняются столь давние традиции. Все эти проводники воли, руки императора. Пафосно и символично.

— Мне кажется, или ты относишься к этому с насмешкой? — Прищурилась Каси.

— Да нет, мне просто странно и непривычно. А как оно действует на самом деле, и не является ли красивой фикцией, прикрывающей такую же грязь и предвзятость, как на Земле, мы очень скоро узнаем.

Внутри здания суда тоже всё выглядело очень торжественно. И одновременно — грозно. У Влада такое ощущение иногда возникало при входе в храмы — ты чувствуешь себя маленьким и незначительным под взглядом чего-то огромного, бесстрастного, равнодушного. Он из-за этого не любил посещать церкви — кому понравится чувствовать себя пылью?

— Да уж, серьёзно у вас тут к правосудию относятся, — пробормотал дядя Саша. — Как будто бы даже стрёмно становится. Хочется спрятаться и убежать.

«А может, тут всё-таки дело ещё в основе особняка, — Успокоил себя Влад. — В местной Алисе. Если она, конечно, тут есть».

Судья был действительно безлик. Они вошли в просторный, но почему-то плохо освещённый зал, и он уже был там — стоял за кафедрой. Даже рост и фигуру не определишь, потому что она теряется в странном искажении пространства. В один момент глянешь — кажется орк, в другой — демон или даже человек, а может, ещё какой-нибудь разумный. Как будто меняются картинки, и мозг просто не успевает зафиксировать хоть одну из них.

— Прошу всех соблюдать тишину. — Голос звучал со всех сторон, и определить, кому он принадлежит, было невозможно. Мужской, женский — неизвестно. — Отвечайте на вопросы полноценно, и по возможности правдиво.

— А если невозможно — то что, врать можно? — Влад не выдержал, спросил у Каси тихо-тихо. Очень уж удивительно было. На Земле-то требуют, чтобы в суде говорили правду. Влад не думал, что кто-то ещё его вопрос услышит, но судья, видно, обладал каким-то феноменально чутким слухом и ответил вместо демонессы:

— Требовать от разумных говорить правду бессмысленно, потому что если бы все говорили правду, суд не потребовался бы. Кроме тех случаев, когда обе стороны уверены в своей правоте. Повторюсь — пожалуйста, соблюдайте тишину. Если у вас какие-то вопросы, задавайте их, подняв руку. И предварительно дождавшись, когда закончит говорить прежний оратор.

Влад послушно заткнулся и постарался всем видом показать, что понял, и больше не по делу раскрывать рта не будет. Скептическое настроение уходило — очень уж внушала атмосфера, поневоле проникаешься уважением и почтением. А судья продолжил. Он представил всем присутствующим стороны, и попросил:

— Обвиняющая сторона, пусть ваш представитель опишет суть претензий.

Со скамьи поднялся светлорождённый и вышел на сцену.

— Я буду тем, кто представляет обвиняющую сторону. Атташе Эринрандир, проживаю и работаю в посольстве светлорождённых в Пандемониуме. У нас есть претензии к господину Владу и госпоже Касиодорре, по другому делу, которое будет рассмотрено во время другого разбирательства. Они совершили пиратский налёт на Кузницу Бездны и похитили гражданку Светлого Токлиана, а так же неустановленное количество граждан Кузницы, гномов, которые имеют обязательства перед Светлым Токлианом. Вчера нам стало известно, что похищенная гражданка находится в Пандемониуме, и мы немедленно отправились в особняк госпожи Розмор для того, чтобы обсудить возвращение похищенной гражданки Лилианны. Однако встреча не состоялась, потому что стоило нам выйти из машины, на нас было совершено нападение двумя разумными. Это был старший помощник на корабле госпожи Лилианны, Ори Морисон, и человек Влад Лопатин. Они дождались, когда мы выйдем из машины, и без предупреждения напали на меня и моего помощника, совершив несколько выстрелов из метательного оружия. Покушение не удалось, поскольку мы были готовы к конфликту. На нас с помощником были кирасы, которые не позволили нанести нам непоправимый вред, однако мы получили ранения, а так же испытали моральные и физические страдания. Мы немедленно вызвали полицию и попытались восстановить справедливость, однако указанные личности отказались пускать ваших стражей порядка. Тогда мы, желая возмездия, наняли группу разумных, которые должны были прорваться в особняк госпожи Касиодорры и доставить на суд указанных личностей, но наёмники потерпели неудачу. И только личное вмешательство начальника полиции, подкреплённое санкцией на арест, заставило обвиняемых покинуть особняк.