Истинный (СИ) - Прокофьев Роман

Скай: Фиксирую интенсивную энергетическую активность на глубине около сорока-пятидесяти метров. Обнаружена азур-сигнатура небесного ранга, вероятно, ведущая бой со множественными противниками. Фиксирую многочисленные последовательные атаки и использование темпорального смещения. Без дополнительного воздействия Рунами небесного ранга противостояние имеет неблагоприятный прогноз!

Похоже, Братья — те, что ждали под водой, — атаковали главу Гармонии, того самого Полководца, что Кейнор упорно называл «маской». Они были золотом, а он небом, хоть и потрепанным в битве, и шансов у них… не было? Даже с помощью Золотой Змеи?

Но небо было и у нас.

— Смотри и запоминай, Истинный! Сегодня ты увидишь, как умирает ложь Вечности! — произнес Ледяной Кузнец, простирая руки к бурлящей поверхности воды.

Весь этот пафос, что Белого Дьявола, что других Братьев, меня уже порядком забавлял, но поправлять небесного Восходящего — так себе идея. И надо признать, что Кейнор имел на него право, потому что в следующий миг он опять сотворил нечто невообразимое.

Зеленая пульсация в глубине замерла, будто замороженная. Или не будто? На поверхности возникло бурное волнение, а затем из глубин в потоках воды показалось нечто огромное. Это был… монолитный кусок полупрозрачного льда, настоящий айсберг! Внутри, как в стеклянном шаре, застыли большие и малые обломки, подводные существа, включающие монструозного Осьминога, а в самом центре смутно виднелось зеленое марево, внутри которого угадывались очертания странной, очень странной фигуры, обвитой золотыми кольцами огромной змеи. Эта мгновенная заморозка казалась невозможной — все живые существа должны были погибнуть. Однако они, кажется, даже шевелились, а изумрудная аура Полководца медленно пульсировала.

Кейнор величественным жестом вырвал айсберг из воды, направив его к суше. Сквозь прозрачный лед я рассмотрел еще одного участника этой замороженной драмы — знакомый силуэт Белого Дьявола, охваченный странным голубым заревом. Вот он где!

Оказавшись на поверхности, айсберг мгновенно покрылся сетью трещин, разбежавшихся по всей прозрачной глыбе. Так, словно ледяной плен не мог сдержать скованных внутри Восходящих. Еще мгновение — и он с грохотом взорвался, оседая тучей мокрых осколков!

Подводная схватка продолжилась на суше, но принять участие в ней мне не довелось, слишком быстро все произошло. По правде говоря, я даже не успел понять, что и как случилось.

Полководец, кажется, сумел разорвать объятия Золотой Змеи. Настоящий монстр — он был похож не на человека, хотя и имел две руки, две ноги и одну голову, а скорее на некую очень продвинутую роботизированную систему. Двух с половиной метров ростом, покрытый сплошной черной броней с вкраплениями иллиумовых элементов и лицом-шлемом, состоящим из фрактального переплетения изумрудных линий, он казался настоящей машиной, квинтэссенцией уже виденных мною Клинков. И все же это был Восходящий, уже лишенный половины конечностей и судорожно дергающийся в путах Живых Цепей.

Да. Хранителя Вечности сковали оружием Вечности — и я даже знал, кто сделал это. Белый Дьявол, покрытый ледяной коркой и израненный, подходил к нему, занося для удара странный клинок с мерцающим лезвием. Появилась и Сатори — так вот она какая, прекрасная русалка из сказки, с чешуйчатой кожей и волосами цвета морской волны, — и огромный Осьминог, настоящий монстр, напоминающий помесь человека и спрута. Братья медленно окружили пойманного врага, зеленый отблеск сделал лицо Кейнора похожим на мертвенную маску. И я окончательно убедился, что Братья, все до единого, едва ли не страшней самого Полководца. Они были ягодами с одного поля, точно такие же чудовища, просто некогда проигравшие более сильным…

— Лед слышит, твоя игра закончена, — сказал Кейнор, возвышаясь над Полководцем. — Есть ли тебе что сказать Братьям, маска Хранителя?

— Трое судят, один молчит… — экзарх Гармонии и говорил как испорченный бета-когитор. — Это вы… называете Восхождением?

— Мы называем это очищением, — ответила Сатори. — Запах таких как ты, отравляет чистую воду Единства. Но рыбы очистят черные кости.

— Глупцы… Жалкие тени Забытого… Ваши имена ничего не значат, а ваше место — за гранью бытия. Ваши жалкие усилия не остановят наш великий замысел.

Фигура Белого Дьявола излучала неприкрытую ненависть.

— Скажи другим Хранителям, что такая же судьба ждет всех рабов Вечности, осмелившихся сунуть свои пальцы в чужое пламя, — произнес он, прерывая скрипучий треск Полководца. — Единство больше не для вас.

— Передай, что таково условие Тысячи Братьев, — добавил Ледяной Кузнец, и я навострил уши, потому что это уже было интересно. Это уже походило на некое послание, которое Братья передавали Хранителям Вечности в ответ на… то, что говорил мне Посланник в своем Храме? Но тогда зачем вообще понадобилась эта битва, все эти жертвы и страдания?

Я знал ответ, хоть он мне и не нравился.

Никто не будет говорить со слабым. Только доказав свою власть и силу, можно говорить с могущественным врагом. Тогда, быть может, и он сочтет, что лучше принять условия и договориться, чем враждовать…

— Вы… лишь ничтожные фигурки, — ответ Полководца был ясен. — Вы пожалеете… когда небо обрушится на вас.

— Жалость — удел слабых, — ответил Ледяной Кузнец, и неумолимый приговор прозвучал в его тоне. — А теперь… умри.

С пальцев владыки Эргиаля сошла ослепительная искра. Она пронзила тело Полководца, превращая его в хрупкий, ломающийся лед, который мгновенно рассыпался на тысячи осколков.

Так все и закончилось. Быстро, буднично, без помпы и церемоний. Небесный Восходящий из Гармонии, экзарх, пришедший с армией уничтожить Эргиаль, был разбит, как ледяная статуэтка.

И вместе с ним пал Логический Узор. Та самая незримая паутина, что объединяла все воинство Гармонии, делая их единым кулаком. Вероятно, мощнейшая, небесная версия Объединения Разумов, а может — что-то иное, но факт оставался фактом — Сети Иерархии исчезали, уцелевшие корабли Гармонии пытались бежать, их наземные силы прекратили организованное сопротивление. Окончательный разгром, видимо, был лишь делом времени — без единого управления гармонийцы становились во много раз слабее. Мы победили, но радости не было. Ощущение, что я испытывал, стоя среди льда и руин, было странным — будто все только начиналось.

Втянув Руны, Кейнор медленно окинул взглядом поле битвы. На его лице отражалось ледяное спокойствие — ни радости, ни торжества, ни печали. Словно разрушение Эргиаля и гибель множества лед-кузнецов были лишь незначительной платой. А остальные Братья смотрели на меня.

— Это была славная битва, — наконец сказал Белый Дьявол, а небо на горизонте прошила последняя вспышка — какой-то из кораблей Гармонии нашел свой конец. — Но, видит Незримый, мы победили не потому, что сильнее, а потому что золотые крылья не побоялись потерять все.

— Тысяча запомнит имя того, кто дерзнул бросить вызов Вечности, — кивнул Ледяной Кузнец, а Сатори добавила:

— И воздаст достойную Славу.

Я стоял под взглядами существ, которые помнили рождение и падение цивилизаций. Исконных врагов Вечности, осколков проклятого и разорванного Единого. И понимал, что теперь мы — часть их извечной войны.

Войны, которая только что началась.

Эпилог

Я смотрел вниз.

Эргиаль все еще дышал дымом. Половина Ледяных Чертогов превратилась в исполинский шрам. Там, где раньше тянулись улицы, высились изящные башни, мерцали свет-деревья, теперь блестела треснувшая бугристая корка, на изломе сверкающая радугой звездного льда. Даже с высоты можно было рассмотреть, как лед-кузнецы уничтожают последние прожилки огня.

Но башня Кейнора снова стояла — такая же, как прежде. Ледяной Кузнец восстановил ее так легко, будто башня была одной из его Рун. Кто знает, может, так оно и было? И я стоял на ее вершине, глядя на разрушенный город. Немало времени и немало труда придется приложить лед-кузнецам, чтобы залечить эту рану…