На грани (СИ) - Вернер Ник

«Хорошо получается, — мысленно хвалил Ярослава Орэн. — Как-то уж слишком подозрительно хорошо он обращается с „девушкой“… Что-то явно недоговаривает… Завтра уже можно приступать к парным боевым тренировкам, вот только надо понять, что же он недоговаривает, а то я чувствую себя идиотом».

Орэн понял, что он увидел достаточно, и решил, что можно и отдохнуть, пока дожидается своего ученика. Пока его грифон дрых, заняться ему было больше всё равно нечем. Он растянулся на пледе, что заранее постелил рядом с грифоном, и закрыл глаза. Спать ему не хотелось, просто и небо, и снег вокруг были слишком яркими, чтобы на них долго смотреть.

«Интересно, как Маренка там поживает… Соскучился я… Никогда не думал, что можно скучать по девушке, по одной особенной девушке. На других даже смотреть не хочется, когда её нет рядом — нужна только она. Интересно, почему раньше такого не было?..»

Мысли его стали забредать явно не в ту степь, и Орэну пришлось укатиться с пледа и засунуть голову в снег, чтобы их остановить. Помогало не очень, но тут он услышал хлопки крыльев и дрожь земли, а следом и насмешливый голос Ярослава:

— Наставник, ты что, решил в снегу утопиться?

Пришлось выныривать и пытаться вытрясти снег из растрёпанных, слегка вьющихся русых волос с медным отливом.

«Давно пора стричься, — подумал Орэн, но потом вспомнил, что он отращивает волосы, чтобы его седина не так странно смотрелась, и поменял мысль: — Пора уже волосы в хвост завязывать, что ли? А то скоро сам себя в зеркале не узнаю».

— Ну как? — спросил Ярослав, подойдя поближе.

— Не помогло, — ответил Орэн.

— Что не помогло? — не понял Ярослав.

— А что «ну как»? — усмехнулся Орэн и на него посмотрел.

Ярослав закатил глаза, вздохнул и ответил:

— Я хотел спросить, как у меня получается летать? Нормально?

— Отлично получается! — честно признался Орэн и улыбнулся.

— Я серьёзно спрашиваю! — возмутился Ярослав.

— Я серьёзно и ответил, — продолжая улыбаться, ответил Орэн, а потом его лицо сделалось задумчивым, и он спросил: — Можно личный вопрос?

— Спрашивай, — равнодушно ответил Ярослав, всем видом показывая, что он готов к любым вопросам.

— Ты девственник? — невозмутимо спросил Орэн.

Ярослав покраснел, но всё же ответил:

— Н-нет.

— О как! — воодушевился Орэн. — Значит, я не ошибся. И ты не женат?

— Нет, — уже «остынув», ответив Ярослав.

— Как интересно… Ты садись, не на допросе, — предложил Орэн, подвинувшись на край пледа.

Ярослав сел рядом.

— А девушка есть?

— Нет у меня девушки! Чего пристал? — возмутился Ярослав.

— Не кипятись, — похлопал его по плечу Орэн. — Мне действительно интересно, где вы девушек берёте тогда? Им же до свадьбы нельзя, как я понял. Да и во внешний мир вы тоже вроде бы не бегаете.

— Тут возможны варианты… — уклончиво ответил Ярослав.

— И-и-и? — не сдавался Орэн. — Давай, рассказывай. Мне про Семейный Уклад мало чего успели тогда рассказать. А теперь и спросить не у кого больше: из школы попёрли, из Касты Жрецов выгнали.

— Как выгнали? — удивился Ярослав и посмотрел на Орэна.

— А ты думал, за мою выходку меня по головке погладили? Сказали: «Молодец! Иди, тренируй наше будущее поколение»? Ага, как же — так и выгнали! Но мы не об этом, а о девушках.

— Девушкам надо оставаться девственницами до свадьбы, — ответил Ярослав, — чтобы пройти Свадебный Обряд и получить Благословение Рода на будущую семью. Но можно обойтись и без Обряда, и даже без Благословения родителей, а просто начать жить вместе. У нас это не запрещено и не особо порицается, ведь в жизни бывает по-всякому, и дело здесь не в прихоти или похоти. Например, не всегда возможно получить Благословение, или условия не позволяют провести Обряд… Так вот, возвращаясь к твоему изначальному вопросу: не у всех девушек в жизни всё хорошо складывается, даже у нас здесь, где мы пытаемся их защищать и оберегать всеми силами. Остаются бездетные вдовы или девушки… без права на семью. Не их это вина, что им не повезло, а заботы и ласки хочется всем. Такие иногда и приходят в мужской дом. Они у нас становятся сёстрами: нам готовят, убирают, стирают… Всё остальное только по обоюдному желанию. Мы сестру никогда взаперти не держим, и никто не имеет права присвоить её себе. Она живёт у нас, сколько хочет и с кем хочет, и уходит, когда хочет. Для неё отгорожена отдельная часть дома, на которую мы можем заходить только по её приглашению. Последняя сестра ушла от нас за месяц до того, как ты объявился, поэтому ты видел там только мужчин и мальчиков.

С каждым следующим словом голос Ярослава становился всё грустнее и грустнее, и Орэн уже был не рад, что спросил, но всё же решил, что раз поднял эту тему, то надо узнать всё до конца.

— Значит, юношам до свадьбы девственниками быть не обязательно? — решил уточнить он. — По крайней мере, меня ничего не спрашивали и Обряд провели.

— Не обязательно, — ответил Ярослав. — Но верь в это или нет, и для нас есть свои ограничения: чем больше у тебя в жизни было разных женщин, тем быстрее ты стареешь. Мы считаем, что за каждую связь с новой девушкой или женщиной мужчина отдаёт один год своей жизни. Другими словами, если у тебя их было тридцать, то ты проживёшь на тридцать лет меньше.

— Всё! — усмехнулся Орэн. — Помру молодым!

— Не придуривайся, — усмехнулся в ответ Ярослав. — Было б у тебя их тридцать, ты бы выглядел не на двадцать пять, а на тридцать пять сейчас, а то и старше. Сейчас тебе вообще ничего не грозит — у тебя есть жена. С ней ты расстаёшься со своими годами только в первый раз и после рождения каждого чада. Но мне кажется, что это уже и не такая плохая цена за новую жизнь.

— Значит, я всё же помру молодым! — подытожил Орэн. — Я хочу много детей!

— Ты неисправим, — засмеялся Ярослав. — Ты помереть хочешь пораньше или всё-таки детей?

— Детей, конечно! — возмутился Орэн.

— Тогда переставай записывать себя в покойники, — серьёзно ответил Ярослав. — Не кликай беду. Детей народить — мало, их ещё и воспитать надо.

— Я знаю, — серьёзно ответил Орэн. — Пожалуй, шутить так больше не буду. Кстати, раз мы затронули эту тему, можешь мне ещё рассказать про «левый» и «правый» берег? А то я так и не успел спросить у Любомира и до сих пор не могу понять, почему Марена меня назвала «правобережным на левом берегу».

— Могу. Но раз мы о семье говорим, я тебе расскажу только то, что касается Семейного Уклада на Левом и Правом берегах, а то если рассказывать с самого начала, то мы можем заболтаться, и нас сожрут проголодавшиеся «девушки».

— Подходит, — согласился Орэн.

— Тогда слушай…

Ярослав начал свой рассказ. Орэн слушал внимательно и пропускал каждое его слово через призму того, на что успел насмотреться за свою недолгую, но насыщенную событиями жизнь. Всё, что он знал до этого, каким-то волшебным образом укладывалось на свои места и принимало вид уравновешенной системы со своими законами и закономерностями. А когда Ярослав начал чертить на снегу круги, разделённые накрест на четыре части, то в голове Орэна сложилось воедино то, что он слышит сейчас, и то, что рассказывал ему до этого Любомир. Пусть он до конца и не понял связь таких разных тем, но он понял, что она однозначно есть.

Название левого и правого берегов пошло от названий берегов реки: правый — низкий и пологий, левый — высокий и крутой. Почему так, а не наоборот? Мы называем берега по течению реки. Все наши реки текут с севера на юг от вершин Дремира. Значит, если мы путешествуем во внешний мир, то мы идем по реке с севера на юг — по течению, и пологий берег у нас всегда справа, а крутой — слева.

Если ближе к теме и сильно упростить, то можно сказать, что изначально на правом берегу селились земледельцы и скотоводы — те, кому нужен был неограниченный доступ к воде. На левом же — ремесленники и воины. Первым нужен простор, вторым — защита или сплочённость. Так на левом берегу начали появляться города и крепости, которые впоследствии защищали и правый берег.