На грани (СИ) - Вернер Ник

На следующем перекрёстке Настя свернула в переулок и пошла к месту тренировки обходным путём, зная, что будет чувствовать себя странно, если будет идти за Марком всю дорогу.

Четыре часа тренировки пролетели незаметно, и Настя, попрощавшись со всеми на неопределенный срок, решила, что пора идти домой и собираться в дорогу. От вечерней тренировки её освободили, и времени у неё на сборы было предостаточно, но всё же она хотела управиться заранее, пусть у неё почти всё уже и было готово. Однако её планам не суждено было осуществиться.

— Привет! — подкараулила её Марена у ворот ристалища.

— Привет, — поздоровалась Настя.

— Идём ко мне домой, дело есть! — хитро прищурившись, сказала Марена.

— Давай я к тебе попозже зайду? — устало сказала Настя. — Мне ещё собираться надо.

— Это важнее! — не сдавалась Марена и, схватив подругу за рукав, потащила её за собой по улице.

— Что ж у тебя такого важного, что не может подождать пару часов? — не сдавалась Настя, но за подругой всё же пошла, мягко высвободившись.

— Дома расскажу, — загадочно улыбнулась Марена, и Настя сдалась.

«Наверное, сегодня просто день такой, — подумала она. — День непонятных событий».

— Рассказывай, что у тебя стряслось, — спросила Настя, когда они зашли домой.

— Ты сначала раздевайся и проходи, — весело ответила Марена.

Настя вздохнула, разулась, сняла куртку, шлем, перчатки и зашла в гостиную.

— Садись, — похлопала Марена по лавке у окна, приглашая Настю присоединиться.

— Ну? — недовольно спросила Настя, присаживаясь рядом. — Рассказывай уже, пока не стемнело!

— У тебя появилась возможность проявить себя! — восторженно сказала подруга и, не дожидаясь, пока Настя её перебьёт, быстро продолжила: — Ко мне Марк приходил, просил ему собрать еды в дорогу. Я согласилась, так что иди! Готовь для своего суженого!

— А? — не поняла Настя.

— Я говорю, приготовь Марку еду в дорогу! А я ему вечером отдам. Там уже сама решай, если подвернётся случай — рассказать, что это твоя еда или нет. Можешь ему и подарок какой-то неявный передать. Наши бы парни сразу просекли, а он вряд ли. Рушничок ему положи вышитый или ещё чего.

Настя сначала покраснела до самых ушей, а потом чуть не упала в обморок — оперлась на стену дома.

— И куда же вся твоя смелость делась? — захихикала Марена. — Как за мужиком из дому сбегать, так ей не страшно, а как пирожков напечь — обморок.

— Так это… — замялась Настя. — А вдруг…

— Что вдруг? Ты ничего не теряешь. Даже если ему твоя стряпня не понравится, то позор будет на мне.

— Но…

Марена встала и скомандовала:

— Вон печь, иди готовь! Он просил еды на четыре дня. Марш выполнять!

— Слушаюсь, — вырвалось у Насти, а потом она поняла, кто и что командовал, но было поздно.

Пришлось испечь хлеба с пирожками и ограбить закрома подруги на другие припасы. Если бы она сделала это дома, возникли бы вопросы, а так Марена её очень этим выручила.

Домой ей всё же пришлось сбегать — за подарком. Идея ей очень понравилась, и она решила, что и тут Марена права. Вышитый её рукою рушник — самое простое, что можно подарить. Тем более будет дарить Марена, и Марк точно ни о чём не догадается.

«Скорее всего, он даже не возьмёт его с собой, — думала она, роясь в сундуке со своим приданым и выбирая самый красивый, но небольшой новенький рушничок. — Но моё дело подарить. Он же потом вернётся сюда, по идее. Вот мой подарок и будет его здесь ждать. А если к тому времени мне Марк уже не будет интересен, то так и будет — не обеднею».

Выбрав, что она хотела, Настя спрятала подарок за пазуху и снова пошла к подруге в гости. Хлеб с пирожками как раз должны были остыть, и пора было складывать всё в корзину.

— Знаешь, я подумала, — сказала Марена, наблюдающая за подругой, раскладывающейся всё красиво в корзине. — Я и от себя подарок передам. Мне показалось, что прошлый раз ему понравились мои пряники. Я сейчас.

Марена вернулась с небольшим свёртком пряников, и Настя его тоже пристроила в корзину, а следом всё накрыла своим рушником.

— Готово, — смущённо заулыбалась она. — Надеюсь, ему понравится.

— У тебя будет много возможностей проверить, — улыбнулась Марена и обняла подругу. — Не переживай ты так. Как-никак вы будете целую неделю рядом, будет возможность и приглядеться, и пообщаться. А потом ещё и видеться будете часто до Совета и на Совете. Он обещал вернуться сюда. Значит, и в обратный путь, скорее всего, с вами отправится.

— Ой не знаю, Маренка. У меня такое чувство, что он сбежит от нас при первой же возможности.

Марена вздохнула и отстранилась.

— С этим мы уже ничего поделать не сможем, — грустно сказала она. — У любой хитрости есть свой предел — она бессильна перед силой или глупостью, и женская хитрость — не исключение.

«Она права», — загрустила Настя.

— Но! — взбодрилась Марена. — Не вешай нос! Если вам суждено быть вместе,то будете! Это я тебе как потомственная жрица говорю!

Настя слегка улыбнулась и тут вспомнила, что себя-то в дорогу она не собрала, а время уже было послеобеденное.

— Всё, Марен, я побежала! Мне ещё самой собраться надо. Благодарю тебя за всё!

Настя побежала одеваться и услышала вслед:

— Браслет не забудь! И счастливого пути!

— Всегда со мной! Благодарю за всё!

Подруга Маре́на из Рода Дэльве́на

Песня Помощи: Two Steps From Hell — Love Loss

Часть 2

Глава 29. Путь-дорога

Первый день путешествия на Совет в Катаренске, раннее утро.

Я вышел на центральную площадь Яренки и понял, что Дремир на меня разгневался. Нет, я не проспал и не опоздал. Нет, никто на меня не смотрел с ненавистью или презрением. Да на меня вообще ещё никто не успел посмотреть! Но я был точно уверен, что Дремир меня решил жестоко наказать за то, что я до сих пор не починил Священный Лес — я увидел Настю, держащую под уздцы своего коня и о чем-то беседующую с Пересветом. Коней в собравшейся компании было ровно столько же, сколько и наездников, включая меня. На её коне тоже была поклажа, а значит, она точно с нами.

«За что⁈ — мысленно взывал я к небу, пересекая площадь. — За что вы так надо мной издеваетесь?»

Небо молчало. Видимо, ещё не проснулось… И я обратил своё мысленное «за что» к Насте.

«За что ты выставила меня вчера идиотом? Могла бы и сказать, что едешь с нами… Ладно, идиотом я почувствовал себя только сегодня, но… Хрен с ним! Не впервой».

Я разозлился и на Дремир, и на Настю, и это, к моему облегчению, спасло меня от других ненужных мыслей. Когда я подошёл к Дому Старейшины, мои сегодняшние мысли полностью нейтрализовали вчерашние, и я был абсолютно спокоен и невозмутим.

Я учтиво поздоровался, и Яромир представил меня всем и всех мне. Кроме меня в путь отправлялось всего пятеро: Яромир, Мирослав, Пересвет, Ярослав и Настя. Если я ещё мог представить, что Мирослав — помощник Яромира, а Ярослав — Пересвета, то в упор не понимал, зачем им ещё и Настя с собой. Ужин, что ли, готовить? Да и это выглядело неправдоподобно — когда я жил в гостевом доме, с готовкой вполне справлялся Мирослав.

Ярослав подвёл ко мне моего коня, и я, поблагодарив его, погрузил на коня свою сумку.

— Выезжаем, — скомандовал Пересвет. — Мирослав едет первым. Я — замыкающим.

Я сел в седло и подъехал к Яромиру. Уж лучше я буду ехать с ним или за ним, чтобы никто из неугодных мне передо мной не маячил.

Мирослав повёл своего коня к улице, уходящей на запад, а не на юг, чем меня немного удивил, ведь Каанно-Тана-то на юге, но да ладно. Как я и предполагал, Яромир поехал вторым, ну и я пристроился третьим. Кто там ехал за мной, меня мало интересовало, и я не оборачивался.