Эти проклятые жизни - Миф Эльмира

Затем я резко открыла глаза и вдохнула, теперь уже снова находясь в своей комнате. Ещё пару минут я не осознавала, где сновидение, а где реальность. Руки и ноги опять смогли шевелиться. Я глотала ртом воздух, словно ранее находилась под водой и теперь старалась разгладить легкие изнутри. Было ощущение, что их придавила тяжелая бетонная плита и всю ночь лежала на груди, мешая дышать.

На улице светало. Пасмурное небо заслоняло серым полотном раннее солнце. Наверняка, если я подойду к окну, то замечу влажный туман, накрывающий августовские желтеющие листья. Дом тоже не проснулся. «Даже для Рони ещё слишком рано», – подумала я и взглянула на часы. 5:44. Не желая разбудить бабушку, что чутко спит, я решила остаться в постели. Мне точно не удастся уснуть. Я подложила под спину ещё одну подушку и принялась обдумывать свой кошмар. Всё было слишком реально. Перед глазами все ещё стоял образ Шантии, ее безумный и мстительный взгляд, от которого по телу прошлись мурашки, а волосы на руках встали дыбом.

Я видела папу, почти такого же как раньше, далеких 15 лет назад. Вполне логично, что я запомнила его молодым, но во сне он казался гораздо старше. По его волосам прошлась седина, насыщенно голубые глаза потускнели и выглядели такими уставшими. У рта и на лбу пролегли глубокие морщины.

Нет, воображение сыграло в злую шутку. Возможно, сон вовсе ничего не значил. Я старалась отбросить дурные мысли и подумать о другом, но в голову как на зло подкралось вчерашнее воспоминание. Ничем не лучше. Я разозлилась и винила Итана за растоптанную самооценку. Винила себя за чрезмерно мягкий характер и дурацкую привычку всего бояться. Я даже на долю секунды разозлилась на Рони, что заставила пойти на глупую вечеринку. Злость переросла в обиду. Она оставила меня с ним наедине.

«Это неправильно», – подумала я. «Как нелепо винить подругу. Она уж точно не причём. Не стоит вообще никого винить. Глупо. Всё уже прошло. Я пообещала себе стать сильнее. Я научусь давать отпор», – эти мысли должны были вдохновить, но я чувствовала себя как выжатый лимон.

Внизу послышались тихие шаги. Может быть, бабушка уже проснулась. Я поднялась с кровати, сняла вчерашнее платье и юркнула в ванную комнату. Горячий душ должен помочь. Лучшее средство от стресса.

– Мне нужен план, – почему-то в слух произнесла я, пока тёплая струя воды помогала взбодриться. Наполненная решимости, я вышла из душа, накинула тёплый махровый халат и спустилась на кухню. Раз уж я сегодня «ранняя пташка», значит, в кой-то веке, моя очередь готовить завтрак.

– И кому тут не спится? – поинтересовалась бабуля, накладывая корм Баузеру.

– Судя по всему, и у меня бывает бессонница, – улыбнувшись, ответила я.– Кофе?

– Да, спасибо. Как погуляли?

– Нуу… В целом неплохо, – не очень правдоподобно соврала я. Не стоит заставлять ее переживать.

– Хорошо.

Она не стала допытывать меня вопросами, но я прекрасно знаю, что она видит, когда я вру.

Я принялась печь панкейки. Не удивительно, но через 20 минут Рони уже вбежала на кухню и села за стол:

– Вот это да. Что сегодня за день такой? Я-то думаю, почему намечается гроза? А это ты застала погоду врасплох, своим пробуждением, – засмеялась подруга.

– И как у человека может быть хорошее настроение по утрам? – спросила я, заваривая кофе.

Рони ничего не ответила и принялась щедро поливать панкейки кленовым сиропом. Пока бабуля отправилась переодеваться, я села напротив и прошептала:

– Нам нужно поговорить. Наедине.

– Ты о вчерашнем вечере?

– Нет, вот как раз таки об этом, я говорить не хочу. Ночью мне приснился сон… Очень странный. Я думаю, что он что-то значит, – я рассказала Рони о ночном кошмаре и попросила совета. – Может, стоит найти Аарона вживую? Теперь мы знаем с чего все началось, но вопросов не уменьшилось. Возможно, он подскажет как с этим жить. Есть ли вероятность, что ему снилось тоже самое, что и мне? Я не могу ждать следующего перехода в другую жизнь, чтобы его удивить. Кто знает, когда и где это произойдёт? – я так быстро все протараторила и почувствовала облегчение, чего не скажешь о Рони. Она вытаращила глаза, удивляясь не свойственной мне манере быстро говорить.

– Вот это утречко. Теперь понятно почему тебе не спалось. – Она отложила тарелку и поднялась со стула. – Если честно, я даже рада, что ты наконец морально подготовилась к тому, чтобы все прояснить. Самый простой способ найти Аарона, это поискать его в социальных сетях и связаться с ним, но, боюсь тебя огорчить, я уже искала его там.

– И?

– И ничего. Я не нашла даже слова об Аароне Корнеги.

– Черт! И почему я вдруг решила, что всё будет так просто? Может, он менял фамилию?

– Возможно, но в таком случае, это всё усложняет. Странно, что он нигде не засветился.

Сегодня мы решили остаться дома. Погода не радовала и периодически напоминала о себе тяжёлыми раскатами грома. Бабуля не выходила в сад. Я заметила, как она не находила себе места, постоянно пытаясь занять чем-то руки. В доме воцарилась тишина. Было ощущение, что все чего-то ждут, а оно не приходит, заставляя впадать в напряжение. Даже Рони была на редкость молчалива. Я же занялась работой без особого желания, разгребая почту. Мысли об Аароне не давали сконцентрироваться.

– Как сегодня холодно. – Бабушка тихо зашла в мою комнату и положила тёплый плед на кровать.

– И в правду. В этом году намечается ранняя осень. – Я закрыла крышку ноутбука и поднялась со стула, чтобы размять мышцы. – Где Рони?

– Эта сердцеедка мило воркует по телефону с каким-то пареньком. – Она присела на кровать и принялась теребить рукой край покрывала. Затем немного помедлив, спросила, – Как ты себя чувствуешь?

– Всё хорошо. А что?

– Сегодня ночью я слышала, как ты что-то бормотала, громко всхлипывала и, кажется, ходила по комнате. Не хочу вмешиваться, но на тебя это не похоже.

– Ходила? Странно. – Мысль о том, что я гуляла по комнате ночью, возможно, копируя всё, что я видела во сне, меня немного встревожила. Сама не знаю почему, но мне стало не по себе. Представив такую картину, на лбу выступили капли пота. – Я не хотела тебя тревожить, но раз уж ты спросила, то я и сама хотела поинтересоваться… Было ли такое, что папа или дедушка Бени видели Шантию во сне? Или я слишком восприимчива, а бурная фантазия выдала такой номер? – я проговорила то, что меня беспокоило с ощущением, будто ставлю себе диагноз.

– Я … я не знаю. Твой папа не говорил о таком, а Бени… Мы не хранили друг от друга секретов, но об этом мы не разговаривали, – в замешательстве ответила бабушка.

– Не бери в голову. Возможно, я и вправду себе навыдумывала. Не стоит переживать. – Я решила сменить тему, не желая признаваться ей и себе, что я очень напугана.

– Может пойдём вниз и …

Прерывая мой вопрос, прогремела гроза и свет в доме отключился. Я вздрогнула и подбежала к окну.

В детстве, во время грозы мы со школьными друзьями собирались на чердаке Мили Лориван, зажигали свечи и рассказывали друг другу страшные истории о призраках, нечисти и чёрной магии. Самые смелые из нас вызывали духов и придумывали всевозможные хитрости, чтобы нас напугать. Раньше я обождала грозу, а такие вечера оставили приятный след на душе, напоминая о весёлых деньках. Сейчас же, я вовсе не обрадовалась такому стечению обстоятельств. Ещё минуту назад я надеялась провести вечер под тёплым пледом, попивая горячий чай и стереть из памяти хитрую улыбку в отражении воды. Но как в наказание, я почувствовала крадущийся ужас, быстро размножающийся в темноте.

Опираясь на подоконник, я всмотрелась на улицу:

– Кажется, свет отключили и в соседних домах. Значит, не пробки. – Я отошла от окна и пыталась нащупать телефон на столе. Глаза ещё не привыкли к темноте. – Сейчас включу фонарь и поищем свечи. Странно, что Рони не запищала и не побежала к нам, – я засмеялась, представляя ее ужас. Как бы не было странно, но в детстве именно Рони больше всего боялась страшных историй и желала пойти домой, как дело доходило до вызова духов.