Гулы - Кириенко Сергей

— Но вы не понимаете! Нам нужен кто-нибудь из высших чинов полиции!..

Последние слова мужчина проговорил быстро, с явным напряжением в голосе — словно боялся, что сидящий за рулем полицейский не станет его больше слушать. Окончание фразы почти заглушил рев двигателя, и все-таки Гольди расслышал в голосе мужчины нечто, что заставило его обернуться.

Повернувшись назад, он смерил мужчину внимательным взглядом: на лице человека в зеленом было написано напряжение, но не более того, — выражения тщательно скрываемого страха, которое он привык видеть на лицах преступников, здесь не было. Похоже, человек этот чувствовал себя уверенно, хотя и сидел в полицейской машине.

— Нам нужен кто-нибудь из руководства полиции, — повторил мужчина.

Пару секунд комиссар смотрел в серые глаза человека, потом вытащил из кармана свое служебное удостоверение и, подняв его, коротко произнес:

— Начальник отдела по расследованию убийств комиссар Гольди. Подходит?

Старик и мужчина переглянулись. Затем человек в зеленой рубахе вытащил из нагрудного кармана маленькую карточку, протянул ее к прутьям решетки и быстро заговорил:

— Послушайте, комиссар, моя фамилия Белов, по профессии я теолог, русский, здесь нахожусь по делам. Этот человек, — кивнул он на старика, — имеет иранское гражданство и происходит из одного из старейших родов Персии. Его зовут Аз Гохар. Думаю, вы понимаете, что мы не имеем ничего общего с вашими обычными клиентами?

— Если так, то что вы делали с автоматом возле монастыря, в котором погибли двести человек?

Задав вопрос, Гольди взялся за рычаг переключения скоростей — он решил не тратить время на разговоры здесь, а отвезти этих людей в Террено и допросить их в комиссариате. Однако выражение лица мужчины опять заставило его помедлить — это было специфичное выражение, какое возникает у человека, который говорит что-то одно, а окружающие воспринимают его слова совсем по-другому.

— Подумайте, комиссар, — быстро проговорил тот, кто назвался Беловым, — неужели бы мы останавливали машину с полицейской сиреной, если бы совершили преступление? Неужели вы думаете, что мы хотели, чтобы нас арестовали?

— А чего же вы ждали?

— Мы хотели добраться до кого-нибудь из полиции, чтобы объяснить, что случилось в монастыре и что еще может произойти в этом городе!

Гольди прищурился, внимательно глядя через прутья решетки.

— И что же произошло в монастыре? Вы там были?

— Да.

Короткий ответ мужчины заставил комиссара медленно снять руку с рычага скоростей. Посмотрев на часы, он сказал:

— У вас есть минута, чтобы объяснить это…

Старик и мужчина снова переглянулись. Гольди показалось, что мужчина облегченно вздохнул. Он приготовился услышать его быструю речь, однако заговорил не мужчина, а старик. Тот, кого назвали потомком рода Аз Гохар, подался на сиденье и принялся говорить медленно, скрипучим голосом, похожим на шелест песка в пустыне:

— То, что произошло в монастыре, было предсказано три тысячелетия назад: великий тахши Аб Нусир предрек, что цветущий город погибнет, но еще раньше погибнут воины, защищающие его…

— Что это за бред? — выдавил Гольди, отшатываясь на сиденье. — Говорите, что произошло в монастыре!

— Вы — комиссар, — говорил старик, словно не слыша слов Гольди, — и должны быть в курсе всего, что происходит в Террено. Сколько всего произошло в этом городе, чего вы не в состоянии понять?.. Странные пропажи людей, загадочные убийства, которым нет объяснения, исчезновения трупов с кладбищ — ведь вы уже знаете об этом?.. — Глядя на посеревшее лицо комиссара, старик продолжал: — Вижу, что знаете… Но это только начало — легкий бриз перед разрушительным ураганом. Те, что пришли в этот город, пойдут до конца: тысячи будут убиты, чтобы родить одного Нового, трупы будут падать на трупы, и кровь будет литься рекой, но и это не остановит их. Лишь когда умрет последний человек…

— Стоп! — выдохнул Гольди. Судорожно вздохнув, он проговорил: — Или вы немедленно рассказываете, что произошло в заброшенном монастыре, или я сейчас же еду в комиссариат!

Комиссар замолчал, и в салоне «ланчи» повисла гулкая тишина, нарушаемая лишь рокотом работающего мотора. С каждым мгновением она сгущалась и, казалось, готова была прорваться, словно электрический заряд с переполненного конденсатора… Прервал ее Аз Гохар: подтянувшись левой рукой к решетке, он заглянул через прутья в глаза комиссара и прошептал:

— Они пришли в монастырь и убили тех, кто мог защищать город, — убили воинов, понимаете?.. Теперь город в их власти.

— Кто они?

— Гулы… Дьявольские создания: существа не из плоти, читающие мысли людей, обладающие силой десятерых…

Гольди еще дальше отшатнулся на сиденье, выдохнув: «Сумасшедший!..» Он вдруг подумал, что старик этот бредит. Но тут же новая мысль обожгла его мозг: старик не сказал ничего, что бы противоречило тому, что он уже знает!.. Дьявольские создания появились в Террено, читающие мысли людей, обладающие силой десятерых… Он вдруг вспомнил слова Джей Адамс о светловолосом душителе, прочитавшем мысли ее и ее мужа, показания Пола Кирски о чудовищном монстре, которого не берут пули, выводы судмедэксперта о нечеловеческой силе ударов, от которых погибли люди в виколо Гарибальди и отец Винченцо… А откуда старик мог узнать о загадочных убийствах и исчезновениях людей в Террено? О пропаже костей с городского кладбища? Что он знает об этом? Они пришли в монастырь и убили людей, способных защитить город, сказал он.

Гольди почувствовал вдруг замораживающий душу холод. Внезапно из всех слов старика выкристаллизовалась одна лишь фраза: это дьявольские создания… Что-то шевельнулось в голове комиссара, и он понял, что это порог, за которым безвестность. Переступи он его сейчас, поверь в адских существ, появившихся в Террено, и он потеряет последнюю опору, поддерживающую его в липком кошмаре последних суток…

— Вы сумасшедший, — медленно, но отчетливо повторил Гольди, отвернулся от решетки и, переключив рычаг скоростей, нажал газ.

Машина рванулась с места, заставив людей откинуться на сиденьях. Старик скрипнул зубами, схватившись за плечо. Джей Адамс коротко вскрикнула, едва не выронив автомат…

Через десять секунд стрелка спидометра «ланчи» подобралась к стокилометровой отметке. Глядя на дорогу, Гольди слышал сквозь свист ветра в окне, как старик и мужчина о чем-то ожесточенно спорят на непонятном ему языке. Внезапно он бросил взгляд в зеркало и увидел лицо Борзо. От самого монастыря тот не проронил ни слова и сейчас сидел, прижавшись спиной к двери, и совсем не походил на всесильного дона Франческо, до сегодняшнего утра держащего в повиновении половину Террено. Сейчас на его лице висела сосредоточенная напряженность. На мгновение комиссару показалось, что Борзо нервирует соседство со стариком, но он тут же подумал, что это ерунда — ведь они встретились впервые.

Через короткое время в трехстах метрах впереди по дороге из-за поворота выскочили две медицинские машины с работающими мигалками. Еще через пять секунд они с шумом пролетели мимо «ланчи» и, быстро уменьшаясь в размерах, понеслись в сторону полицейского кордона. Бросив взгляд на часы, Гольди кивнул: с момента, когда Плацци вызвал медиков, прошло шесть минут. Затем он посмотрел на рацию, механически подумав: не попытаться ли вызвать Ризо, но решил отложить это до приезда в комиссариат.

Внезапно шум голосов позади прервался. Тот, кто назвался Беловым, прокашлявшись, проговорил:

— Послушайте, комиссар, этот человек слегка не в себе: последние дни он находился в большом напряжении, и теперь эта рана дала о себе знать — понимаете?

— Приберегите слова на потом — через десять минут мы будем в комиссариате, там вы и выговоритесь.

— Но вы не понимаете, — выдохнул мужчина. — Нам нельзя в комиссариат!.. Послушайте, многое из того, что говорил Аз Гохар, конечно же, бред. Но вы не можете так просто отмахиваться от очевидных вещей. Да послушайте же!..