Все мысли были о другом. И сегодняшняя поездка имела всего одну цель – обдумать предстоящее, в последний раз взвесить все «за» и «против», пока не сделан последний шаг. Прогулка по центру Северной Пальмиры, покупка обуви и все остальное было лишь второстепенными декорациями, оберткой, скрывающей подлинную цель Марго.
– Ваш заказ… – Рита даже не заметила, как возле столика материализовался «Пьер Ришар», ловко поставивший перед ней стакан с соком и вазочку с мороженым. – Приятного аппетита!
– Спасибо. Счет сразу принесите.
– Конечно. Э-э-э, чего это она?!
Физиономия кудряша, внезапно уставившегося Маргарите за спину, стала испуганно-озабоченной. Как у человека, вдруг увидевшего нечто неприятное, могущее коснуться его лично. А могущее и не коснуться…
Марго резко обернулась, едва не задев локтем вазочку с тремя шариками крем-брюле, отыскивая взглядом причину беспокойства официанта.
Причина уже почти встала на колени в каких-то трех метрах от резного деревянного ограждения ресторанной террасы. Прохожие замедляли шаг и… в основном, проходили мимо, старательно делая вид, что ничего не происходит.
– Воды, быстро!
«Пьер Ришар» ошалело тряхнул кудряшками и шмыгнул в глубь заведения, подчиняясь властному окрику Риты. Несколько посетителей ресторанчика уже с любопытством глазели в сторону тротуара, не делая попыток помочь.
Один – субтильный, с нервным лицом и недельной щетиной непризнанного гения – шустрил пальцами по экрану мобильного, перехватил телефон поудобнее… Ах ты чмо многогранное! Два глобуса тебе в ноздри, а не ролик на ю-тьюбе!
– Убрал, ну! – рыкнула Маргарита, с трудом преодолев желание вслух причислить его к сексуальным меньшинствам, выбрав самый оскорбительный синоним.
А то и вовсе выбить девайс из руки морального урода, снимающего на видео, как грузной пожилой женщине в темно-коричневом закрытом платье и такого же цвета, скрывающем большую часть лица, платке становится плохо.
Субтильного проняло моментально: металл в голосе Марго имелся не в виде смешного звяка чайных ложечек – он был ближе к лязгу передергиваемого затвора. «Непризнанный гений» испуганно дернул уголком рта, поспешно убрал мобильный и отвернулся, даже не пробуя вякнуть что-либо в ответ.
Рита подбежала к стоящей на коленях женщине, медленно кренящейся на левый бок и прижимающей ладони к голове. Схватила ее за плечо, не давая упасть. Почувствовав прикосновение чужой руки, та что-то пробормотала, и Маргарита облегченно выдохнула. Уже хорошо, что в сознании…
– Вы как? Встать можете?
Женщина неразборчиво пробормотала что-то еще, и Рита посмотрела по сторонам, понимая, что в одиночку не сможет дотащить ее до террасы.
– Помогите…
Жилистый молодой парень модельной внешности, в драных джинсах и рубашке с короткими рукавами вынырнул у нее из-за спины. Коротко бросил:
– Куда?
– Да вот туда давайте… – Марго мотнула головой в нужном направлении, подхватила женщину под руку. – На скамеечку посадить, а там видно будет.
Парень стал бережно поднимать владелицу коричневого платка:
– Давайте, бабушка, во-о-от так…
Женщину усадили за ближайший к входу свободный столик.
– Вода! – Официант поставил перед Ритой запотевшую бутылку «Бон Аквы», нерешительно затоптался на месте.
Маргарита правильно истолковала его заминку:
– Мне в счет включите.
– Ага… – с явным облегчением пискнул кудряш. – Еще что-нибудь? «Скорую» вызвать?
– Не надо «скорой», – еле слышно, но внятно сказала женщина. – Жарко очень…
– Попейте. – Марго скрутила пробку, поднесла бутылку к ее рту. – Помаленьку, не спешите.
– Спасибо, – женщина сделала пару глотков. – Холодненькая… Сейчас посижу немного, и полегчает. Не надо «скорой». Спасибо, дочка, что не бросила. И тебе, внучок, спасибо…
– Да не за что, – улыбнулся парень. – Я еще нужен?
– Торопишься – иди, – сказала Рита. – Не пропадем. Если что – найдутся помощники. Не все же только и могут, что на видео снимать!
Последнюю фразу она произнесла так, чтобы непременно долетело до ушей субтильного. Тот нервно ерзнул и громко попросил счет.
– Тогда – убегаю, – помощник Марго чуточку виновато улыбнулся и быстро зашагал в сторону площади Восстания.
– Спасибо, что помогли! – спохватившись, бросила Маргарита ему в спину.
Парень обернулся на ходу и коротко махнул рукой. «Всегда – пожалуйста».
«Пьер Ришар» тоже ушел. Воду оплатят, от «скорой» отказались, остальное – несущественно… Посетители ресторанчика потеряли всякий интерес к происходящему, вернувшись к своим суши, пастам, пиву и десертам. Помогать, конечно же, хорошо и необходимо, но лежащий на тротуаре человек – это не в пример зрелищнее…
Женщина закрыла глаза и сидела молча, дыша медленно, но ровно; только лицо было мокрым от пота. Рита решительно потянулась к концам плотно облегающего голову платка, решив ослабить его. Ну не платье же с нее снимать? Конечно, так одеться при подобной душегубке на улице, учитывая возраст и вес женщины… Стоило предполагать, что может стать плохо.
С другой стороны, о причине, вынудившей ее выходить в зной именно в этом платье и платке, можно лишь догадываться… Да теперь-то чего? – главное, что живая.
Марго размотала концы платка, обернутые вокруг шеи, ловкими, экономичными движениями и потащила ткань с головы. Справа платок закрывал почти всю щеку и половину глаза, Марго не придала этому значения… ну съехал, когда женщина держалась руками за голову, стоя на коленях…
– Не надо!
Торопливый, умоляющий шепот заставил вздрогнуть и замереть. Пальцы вынырнувшей из забытья незнакомки сомкнулись на запястье Риты. Захват был неожиданно сильным, Маргарита невольно поморщилась от боли.
– Вы что? Я же… – Она осеклась и отпустила платок, увидев, что скрывалось под ним на правой половине лица.
– Не надо, – повторила женщина.
В ее голосе не было злости или недовольства. Лишь глубокое сожаление о том, что Марго смогла увидеть скрываемый от чужих глаз изъян.
Кожа на скуле, щеке и, кажется (Рита не успела разглядеть точно), – виске выглядела так, словно ее сначала долго и затейливо кромсали, не оставив живого места, а потом прижгли. Невеликих медицинских познаний Маргариты хватило на то, чтобы понять: увечье давнишнее.
Ледяные коготочки повторно мазнули по душе, на этот раз – надавив ощутимо сильнее. Марго закаменела лицом, боясь даже представить ситуацию, оставляющую схожую памятку от той стороны судьбы, что носит наряды исключительно траурных цветов и оттенков…
– Извините, я не знала…
– Ничего, дочка, – платок снова скрыл увечье от чужих глаз. – Ты же не нарочно. И мо…
Женщина сбилась на полуслове, поплыла лицом. Странно, но Рита как-то сразу поняла – это не новый приступ дурноты, а что-то совершенно иное…
Серо-голубые глаза незнакомки словно выцвели, стали блеклыми. Женщина неотрывно смотрела на Маргариту, и в этом взгляде не было любопытства или горечи.
Было что-то другое, пока непонятное Рите.
Внезапно незнакомка подалась вперед, ее губы медленно зашевелились, и до Марго долетел тягучий, еле слышный шепот. Который, казалось, перетекал не с языка в уши, а из взгляда – во взгляд…
– Кровь вижу… Подумай, не спеши. Не спеши. Смерть вижу, кровь…
– Что с вами? – тихо спросила Маргарита, чувствуя непонятную внутреннюю опустошенность. – Какая кровь? Куда не спешить? Вам плохо?
– Вижу… – донеслось в последний раз: лицо женщины стало прежним.
Она стерла пот со лба, взяла бутылку с водой…
– Какая смерть? – Марго протянула руку, чтобы тряхнуть незнакомку за плечо, но передумала. – Да отвечайте же!
Незнакомка с боязливым недоумением покосилась на Риту, потом ее взгляд неожиданно переполнился осознанным сожалением. Женщина вздохнула – глубоко, покаянно:
– Прости, дочка. Эта напасть сильнее меня, никак не совладать… Я с ней уже почти сорок лет мыкаюсь, такая вот доля выпала.
