Грань (СИ) - "Ishvi"

Наруто застыл, вслушиваясь в тишину. Она была настолько густой, что звенела в ушах и отдавала неприятной пульсацией в висках да затылке. Хотелось услышать хоть что-то, но потом приходило осознание, что в такой ситуации тишина - не самый плохой вариант.

Осмотрев брошенную тележку горничной, Узумаки нашёл на нижней полке коробок спичек, который тут же сунул в карман. Но этого явно было мало, чтобы согреться в подступающих осенних холодах. Заметив блеснувшую связку ключей в плетёной корзинке, он сжал их в руке, поднимаясь.

Неприятные мысли было очень удобно глушить, размышляя над тем, как им выжить ещё несколько дней. Блондин отлично понимал, что даже он не сможет продержаться ещё неделю без еды и чистой воды, а холод рано или поздно возьмёт своё, лишив уставшее тело последних сил.

Неизвестно было, на что способен Девятый, но и проверять особенно не хотелось. Наруто давно убедился, что существо внутри него вряд ли походит своей выносливостью на простого человека, но сейчас «у руля» был он, Узумаки, и руки сжимали этот самый руль всё слабее и слабее.

Стоило попытаться найти тёплую одежду и антисептик, если такое вообще осталось лежать нетронутым. Парню казалось, что с каждым днём ожог на руке Саске становится всё страшнее, когда тот поправлял распустившийся и разлохматившийся бинт.

«Тебе всего лишь нужно дать мне позаботиться о нём», - усмехнулось внутри, и Наруто лишь скривился, прикладывая руку к первой двери.

Ощущать себя простым дополнением к ходячей аптечке было отвратительно. Так же отвратительно, как и знать, что таковым тебя воспринимает и Учиха. Собственно, какое ему дело до того, что о нём думает Саске? Ведь всё то время, что они были рядом, их общение мало чем отличалось от нынешнего. Никто никому ни в чём не клялся, не обещал и даже словом не обмолвился о чём-то, что после можно было рассматривать, как нечто, навязывающее определённые обязательства.

Ключ раздражённо повернулся в замочной скважине, и Узумаки запоздало осознал, что для начала неплохо было бы прислушаться к происходящему за дверью и только потом открывать ту. Но было уже поздно: створка с тихим скрипом начала вваливаться внутрь и Наруто отступил на шаг назад, смотря перед собой.

Из комнаты пахнуло спёртым воздухом, принёсшим с собой запах пыли и ничего больше. Если бы в замкнутом пространстве был труп, то блондин, открыв дверь, почувствовал бы это сразу, но сейчас пахло лишь затхлостью и немного сыростью.

Темнота медленно рассеивалась перед глазами, открывая смутные очертания широкой кровати, комода и небольшого телевизора на тумбочке в углу.

Шагнув внутрь, Узумаки осмотрел тёмные углы и, внезапно прикрыв глаза, сел на кровать, откладывая пистолет рядом с собой. У него появилось такое ощущение, будто бы кто-то вытащил батарейки из его тела, заставив почувствовать себя самой настоящей пустой марионеткой. Наверное, это была та степень, та черта, у которой он балансировал всё то время, что они добирались до отеля. Наверное, это была его личная грань, которую сейчас всё-таки удалось пересечь. Увы, не без потерь.

Всё то, что считал настоящим, оказалось простым полигоном, выстроенным для каких-то непонятных ему игр сумасшедших учёных. Они наблюдали за своими подопытными, возомнив себя Богами. Наблюдали за тем, как неискусственные люди влачили своё искусственное существование. Управляли их судьбами, решали: кому быть настоящим, а кому родиться в подземной лаборатории, став всего лишь той самой чёртовой аптечкой на случай апокалипсиса.

Наверное, действительно было бы легче позволить Девятому взять контроль над его разумом, сдавшись раз и навсегда. Ведь смысла в этой жизни не было, и Учиха оказался прав - они просто двигаются по инерции, потому что привыкли двигаться и больше ничего не знают, кроме как этого глупого бесцельного выживания.

Такими же были и его подобия чувств, которые он изо всех сил пытался считать настоящими. Дружба, интерес, симпатия… всё это оказалось кем-то умело прописано в его сознании и вложено в разум так тонко, что сначала даже не получилось разгадать фальшивку от оригинала.

Наруто опустил голову на руки, зарываясь пальцами в отросшие пыльные волосы и стягивая их в кулак. Острая боль, прокатившаяся по затылку, по позвоночнику, покрыла тело каким-то ощетинившимся колкими шипами доспехом.

«Ты хотел чувствовать», - безразлично напомнил Девятый внутри.

Узумаки усмехнулся, тут же прикусывая губу. Он был тем самым искусственным человеком, который решил, что способен обыграть Высший разум, обмануть своё Предназначение и хотя бы на шаг приблизиться к настоящим людям. И плевать было на то, что его кровь, плоть и кости мало чем отличались от остальных. То, что заложили в эту оболочку, никогда не станет реальным, никогда не узнает, как это - быть живым.

Киба умер потому что сработал заложенный в нём инстинкт: защитить того, кому не было дело до самого Наруто. Как оказалось, Саске тоже был чем-то вроде искусственного человека, без умения чувствовать по-настоящему.

А чувствовал ли сам Узумаки?

Любопытство, интерес… все мы испытываем что-то сродни этим чувствам, когда сталкиваемся с новым в своей жизни. Для блондина же вся эта жизнь была чем-то новым.

Но таким бессмысленным, что вновь захотелось оказаться в небольшой палате, чувствуя, как ослепительно-белый свет выжигает сетчатку.

И знать, что где-то ждёт твоя искусственная жизнь, прикидывающаяся близким другом, ставшая им лишь впоследствии.

«Чувства… ты никогда не узнаешь, что это такое. Подумай, Наруто. Зачем тем, кто создал тебя, закладывать в твой разум умение чувствовать? Ты был создан не для этого».

И сейчас слова Девятого казались верными. Нужно было перестать бежать от цели своего создания и прекратить играть в живого человека. Тогда, возможно, всё это станет легче.

Шорох где-то сбоку заставил Узумаки вяло повернуться на прозвучавший хриплый стон. Из двери, напротив проёма комнаты, в которой он сидел, медленно начало выходить нечто длинное, тёмное. Сначала ему показалось, что это всего лишь игра света и тени, но затем Наруто понял, что тварь, которая продвигалась на запах живого мяса, сплошь была покрыта застарелыми ожогами.

Куски сползающей кожи висели на ней, чуть покачиваясь от каждого движения. В этих больших прорехах виднелись почерневшие от огня кости, а внутренности за открытыми рёбрами казались сморщенными гнилыми фруктами.

Когда-то оно было человеком и, если судить по кое-как сохранившимся лоскутам одежды на теле, женщиной. Безобразная голова, обтянутая обгоревшей кожей, скалила жёлтые крупные зубы, неестественной полоской светлея на серо-чёрном фоне.

Тварь не видела его, но отлично чувствовала. И, протягивая руки перед собой, безошибочно вошла в его комнату. Парень даже не пошевелился, спокойно глядя на неё снизу вверх, чувствуя безразличное оцепенение. Он знал, что Девятый не появится по первому щелчку пальцев. Он знал, что тот не станет пытаться защитить его, если рядом нет Саске, чьей жизни пока не грозит опасность.

Тварь ткнулась ногами в спинку кровати, взмахнув руками перед собой. Она беспомощно загребала воздух, но не могла обойти кровать. Узумаки даже усмехнулся вяло, наблюдая за тщетными попытками зомби дотянуться до него.

***

Учиха смотрел перед собой, удивлённо подняв бровь. Наруто вылетел из комнаты так быстро, что он не успел даже ухватить его или же врезать по физиономии, чтобы прекратить этот всплеск странных обвинений.

Наверное, Саске был удивлён этим так сильно, что не сразу понял, что Узумаки рванул прочь из единственной сравнительно безопасной комнаты во всём отеле. А когда понял, то тихо ругнулся, поднимаясь и захватывая следом катану с пола.

Нужно было найти этого придурка и рассказать, что так делать не стоит.

- Сиди здесь, - бросил он проснувшемуся из-за громкого хлопка дверью Гааре и, оглянувшись на красноволосого, молча вышел из столовой.