Влюбленный призрак - Ефимова Марина Владимировна

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46

– Не переживайте, Владислав. Поверьте, сейчас я выгляжу настоящей красавицей, не то что пару дней назад… Бодяга отлично помогает в таких случаях.

Пригласив покоробленного визитера в пустующую кухню, единственное помещение без стеклянных стен, я поплотнее закрыла дверь. В закутке перегорели почти все лампочки, царил неприятный полумрак, гудел холодильник, пахло едой.

– Вы здесь явно не для того, чтобы заказать детский праздник. Так ведь?

Было ясно, что тайм-аут, взятый Протаевыми, закончился, скоро грянет буря.

– Марк Федорович просил вам передать вот это… – Секретарь поставил на стол портфель и вытащил большой конверт, внутри которого угадывалась папка.

– Что это?

– Меня не поставили в известность.

Выполнив несложное поручение, Влад ретировался.

Он уже открывал дверь, когда я опомнилась:

– Может быть, подскажете контакты Софьи? После инцидента сломался телефон, и у меня не вышло восстановить ее номер. Нам нужно договориться о новой встрече.

– Насколько мне известно, Софьи Николаевны сейчас нет в стране, – огорошил меня очкарик. – Она улетела еще на прошлой неделе.

– Как улетела? – опешила я. – Когда?

– Если я не ошибаюсь, то в среду вечером.

– В среду? – недоверчиво переспросила я. Получалась какая-то чепуха. Она просила меня о встрече, а сама в этот день улетела за границу?

– Что-то не так? – вежливо спросил Влад.

– Нет, все в порядке, – я потрясла конвертом. – Спасибо.

Когда бестолковые переговоры с клиентками закончились, я открыла конверт и с удивлением обнаружила полное досье на Марка Протаева, в котором были скрупулезно собраны факты из жизни архитектора, начиная с детской метрики. На первом листе отправитель пришпилил записку:

«Надеюсь, теперь мы знакомы настолько, чтобы ты захотела спасти меня от моей семьи».

Не удержавшись, я улыбнулась.

Дача Протаевых находилась в поселке, где любили селиться знаменитости и богатые горожане. Старый особняк поразительно отличался от шикарных дворцов, тесно жавшихся друг к другу высоченными каменными стенами-заборами. Он стоял практически на берегу реки, и, скорее всего, каждую весну стоически переживал половодье.

В гости к матушке Марка нас вез водитель.

– Почему ты не за рулем? – полюбопытствовала я, расправляя на коленях строгую юбку-карандаш.

– Во время семейных встреч мне хочется или напиться, или удавиться, – глядя в окно, пробурчал Марк, пребывавший в отвратительном настроении. – Предпочитаю первое.

Опоздав из-за пробок, мы прибыли уже в густых сумерках, в старом саду с коряжистыми яблонями набухала темнота. Промозглый холод забирался под одежду. От дыхания в воздух вырывались облачка белесого пара. В неярком свете маленьких фонариков, расставленных по краю дорожки, каменные плитки блестели от тонкого ледка.

В досье говорилось, что у близнецов была сводная сестра Ирина, а мать, хранительница очага Елизавета Потаповна, переживала пятый, стремительно угасающий брак с мужчиной – практически ровесником сыновей. Дочь и состояние достались матери Марка от первого замужества за дипломатом, от второго брака с крепко пьющим художником – близнецы и долги, а двух следующих бывших супругов она до сих пор привечала в доме.

Когда мы вошли в гостиную, то вся честная компания уже сидела за круглым столом, накрытым белой шелковой скатертью. На секунду я оробела, увидев старинную фарфоровую посуду с таким количеством приборов, какое мне не приходилось видеть даже в ресторанах. Резные хрустальные бокалы преломляли свет от люстры с тканевым абажуром. Стены, отделанные деревянными панелями, были увешаны картинами неизвестных мне художников. Среди них наметанным глазом я различила и работы, скорее всего принадлежавшие Алексею.

– Вы опоздали! – Елизавета Потаповна встала из-за стола, чтобы позволить сыну поцеловать себя в щеку.

– Здравствуйте, – улыбнулась я и протянула бутылку с красным вином, купленную исключительно ради вежливости. – Это вам.

– Я не пью, – с любезной улыбкой отказалась хозяйка от подарка. Я по-глупому хлопнула ресницами.

– Мама, ты в своем репертуаре, – буркнул Марк, забирая у меня бутылку. – Я попрошу, чтобы ее открыли.

Он исчез за дверью, оставив меня на растерзание зверю. Как-то сразу стало ясно, почему Протаев предпочитал надираться на ужинах с родственниками. Я провела в доме не больше пяти минут и уже пожалела, что не выпила бутылку в машине, когда мы стояли в пробке на выезде из города. Хотя бы воспринимала происходящее с юмором…

Между тем хозяйка дома хлопнула в ладоши и произнесла нараспев поставленным голосом:

– Давайте-ка, я представлю вас нашей семье…

– Зоя, – подсказала я.

– Какое чудесное пролетарское имя! – делано восхитилась женщина.

Кажется, у меня несколько вытянулось лицо. Интересно, только мне одной послышалось «плебейское»?

Она представляла людей, сидящих за столом, не забывая между делом указать регалии. Я приветливо улыбалась и кивала, моментально забывая имена и давая гостям прозвища: лысый адвокат, третий муж, смотрительница галереи, старшая сестра Ирина.

Судя по досье, Ирина стремительно приближалась к плачевному для старой девы возрасту – сорок лет. Видимо, она давно распрощалась с иллюзиями выйти замуж и сбежать к супругу на другой конец света, а потому по-прежнему жила с властной матерью.

Появился Марк, и нам наконец позволили присесть. Прерванная трапеза возобновилась. Зазвучали неспешные разговоры о каком-то не известном мне писателе, устроившем приятный вечер – чтение отрывков из нового романа.

Мне никак не давало покоя свободное место за столом, оставленное рядом с хозяйкой. Скрывалось в этом что-то тревожное и неправильное. Стояла тарелка, лежала сложенная льняная салфетка, пустовал стул. Точно к нам торопился еще один, очень дорогой, гость…

От неожиданной догадки нехорошо кольнуло сердце. Елизавета Потаповна ждала пропавшего без вести сына! Видимо, веря в его возвращение, она просила экономку ставить на один прибор больше, бросалась к телефону на любой звонок, подолгу стояла у окна. Вдруг за маской холодной, резковатой женщины проступили черты скорбящей матери, не желавшей расставаться с надеждой.

– Зоя, как понимаете, у нас исключительно творческая семья, – обратилась ко мне хозяйка ужина.

– Простите? – увлеченная своими мыслями, я пропустила весь разговор и не могла понять, что от меня хотят услышать.

– Чем вы занимаетесь?

– Я организую детские праздники.

В большой гостиной мои слова прозвучали как ругательство.

– Какая необычная профессия, – пробормотала Елизавета Потаповна, вероятно догадавшись, что с меня нечего взять, и тут же набросилась на «лысого адвоката»:

– Дорогой, не подливайте Марку! Прекратите немедленно, иначе он сорвется!

Буквально физически я ощутила, как мой спутник напрягся. Кашлянув, он отбросил салфетку и, процарапав пол ножками стула, поднялся:

– Мне нужно сделать важный звонок.

Его проводили гробовым молчанием.

– Мама, – начала Ирина, – опять ты начинаешь! Он три года отказывался сюда приезжать, а ты на него накидываешься. Еще и при посторонней девушке…

– А что такое? – не стесняясь гостей, фыркнула мать. – Зачем его провоцировать? Правда, Зоя?

– Провоцировать? – тупо переспросила я и вдруг с удивлением поняла: – Вы считаете, что ваш сын страдает алкоголизмом?

Сидящие за столом выразительно переглянулись.

– Ну, если так называть банальное бытовое пьянство… – с многозначительной миной встрял в разговор «третий муж».

– Постойте, – с озадаченной улыбкой вымолвила я, – но ведь Марк не переносит алкоголь. В прямом смысле слова. Его вырубает от одной рюмки.

Кажется, мои собеседники сильно сконфузились.

– Вы не знали?

Пауза наверняка затянулась бы до неприличия, если бы не появился виновник единодушного замешательства. От него веяло холодом. Вероятно, чтобы погасить раздражение, он выходил на улицу.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46