Калейдоскоп смерти - Си Цзысюй

— Хорошо, — Линь Цюши понимал, что это задача не из лёгких, но попробовать придётся в любом случае. Он тоже стал изучать куклы-амулеты на потолке, продвигаясь следом за Жуань Наньчжу.

На ткани, в которую завернули голову, изображались одинаковые черты лица, несколько простых штрихов, но на самом деле каждая чем-то отличалась. У некоторых глаза были тонкими чёрточками, у иных – кругами, да и в общем не нашлось бы двух одинаковых кукол.

Покуда Линь Цюши внимательно вглядывался в нарисованные лица, монах сделал шаг вперёд, явно направляясь к выходу из храма.

Заметив это, Линь Цюши весь похолодел внутри и крикнул:

— Наньчжу, давай быстрее, похоже, у нас мало времени!

— Хорошо!

Похоже, когда статуя монаха покинет храм и намокнет под дождём, случится нечто страшное. И насаженная на посох голова Цуй Сюэи была тому подтверждением.

Слишком много кукол… просто огромное множество! К тому же они постоянно раскачивались, делая процесс поиска ещё сложнее.

Статуя продолжала продвигаться к выходу и уже почти оказалась на пороге. В таком положении кто угодно давно бы поддался панике, но Линь Цюши, что удивительно, сохранял спокойствие. Сейчас лучший способ предотвратить любые неприятности – отыскать нужную куклу-амулет. Все остальные мысли – лишние.

Взгляд Линь Цюши бродил от куклы к кукле, и вдруг он заметил одну, висящую в самом углу.

Эта кукла Тэру-тэру-бодзу была точно так же завёрнута в белую тряпицу и точно так же издавала жалобные крики. Но всё же имелась одна деталь, отличающая её от других, – она плакала, точнее, нарисованные на ней черты изображали плачущее лицо.

Уголки ртов других кукол поднимались наверх, и только у этой оказались опущены вниз, а под глазами даже изображались капельки слёз. Увидев эту Тэру-тэру-бодзу, Линь Цюши сразу закричал:

— Жуань Наньчжу, взгляни сюда, это она?!

Жуань Наньчжу быстро подошёл и тоже увидел куклу, на которую указывал Линь Цюши.

— Снимем, посмотрим! – предложил он.

Кукла висела довольно высоко, Линь Цюши в одиночку не смог бы её достать, пришлось поднять Жуань Наньчжу, чтобы тот дотянулся до куклы.

Жуань Наньчжу оторвал нитку, которой Тэру-тэру-бодзу была привязана к потолку, и снял куклу.

— Разворачиваю, — предупредил он и совершил задуманное.

У них оставалось не так уж много времени на размышления, монах почти добрался до порога, ещё два-три шага, и он покинет храм.

Развернув ткань, внутри они обнаружили человеческую голову.

Линь Цюши немного волновался, не решаясь даже отвести глаз от куклы, однако увидев внутри голову, принадлежащую монаху, наконец испустил вздох облегчения.

На лысой голове виднелись точки цзеба¹, глаза монаха были закрыты, на лице застыло умиротворение и сострадательная улыбка, он не издавал ни криков, ни плача, как другие головы внутри Тэру-тэру-бодзу.

¹Точки цзеба в количестве девяти на голове монахов символизируют по одному из девяти правил поведения, которым должны следовать монахи. Они наносились особым методом прижигания: на голове монаха устанавливали девять тлеющих ароматических конусов, которые, догорая, оставляли ожоги на коже.

— Что теперь? – Линь Цюши посмотрел на голову, затем обернулся к статуе монаха. – Приделаем к телу?

— Я попробую, — ответил Жуань Наньчжу. – Но не гарантирую, что она подойдёт…

С такими словами он осторожно приблизился к статуе монаха с головой в руках, протянул руки и аккуратно поставил голову на шею статуи.

Голова распахнула глаза, сияющие, словно угольки в печи, и произнесла молитвенную фразу «Амитабха».

В храме поднялся сильный ветер, он захватил падающие снаружи капли дождя, которые попали на лицо Линь Цюши. Мужчина забеспокоился, но вдруг услышал чистый звон упавшего на пол бронзового предмета.

Звук был до боли знакомым – это стукнулся о храмовый пол бронзовый ключ.

Посох в руке монаха обернулся ключом! А на месте посоха теперь оказалась голова Цуй Сюэи, которую статуя схватила обеими руками.

— Помогите… помогите… — крики головы Цуй Сюэи постепенно затихли, полный ненависти взгляд застыл, кожа покрылась вначале чёрными трещинами, а потом и вовсе превратилась в камень.

Монах снова произнёс «Амитабха».

В тот же миг буря снаружи улеглась, чёрные тучи рассеялись, монах всё-таки вышел из храма и бросил голову, которую держал в руках, в каменный колодец.

А затем, высоко подскочив на каменных ногах, запрыгнул в колодец и сам.

Вода в колодце снова закипела и начала постепенно уходить, пока дно не пересохло окончательно.

Кости, лежавшие на дне колодца, тоже исчезли, будто после того, как гнев монаха успокоился, они тоже обрели свободу и покинули место своего заточения.

Услышав скрип, Линь Цюши обернулся и заметил, что там, где раньше стояла статуя монаха, теперь появилась чёрная железная дверь. Жуань Наньчжу уже подобрал с пола бронзовый ключ.

Куклы Тэру-тэру-бодзу больше не кричали.

— Как думаешь, что теперь у них внутри? – полюбопытствовал Жуань Наньчжу.

— Не знаю, — Линь Цюши даже не мог предположить.

— Давай посмотрим.

Жуань Наньчжу встал под одной из кукол и сделал Линь Цюши знак себя подсадить.

Делать нечего, Линь Цюши пришлось повиноваться и приподнять Жуань Наньчжу над полом, чтобы тот мог снять одну из кукол с потолка.

Развернув белую ткань, они увидели внутри человеческую голову, только теперь она целиком стала каменной.

— Интересно, можно ли захватить её с собой… — пробормотал Жуань Наньчжу.

— А если от неё нет никакого толка?

— Нет так нет, — ответил Жуань Наньчжу. – То, что не является полезным инвентарём, вынести вообще невозможно. Когда выйдем, она просто исчезнет.

Линь Цюши подумал, что удача ему явно благоволит – войдя за дверь всего несколько раз, он заполучил целых три полезных предмета.

— А что делать с этим Гу Юаньсы? Мы вернёмся в посёлок и расскажем Сяо Ча и остальным, что дверь открыта?

Дверь и ключ найдены, они с Жуань Наньчжу могут уйти прямо сейчас, но для них всё ещё существовала угроза в лице Гу Юаньсы.

— Возвращаться специально не потребуется, дождь закончился, за дверью теперь безопасно, рано или поздно они найдут дверь. Что касается Гу Юаньсы… Как ты сам считаешь? – Жуань Наньчжу посмотрел на Линь Цюши. – Если хочешь убить его, можем выйти чуть позднее. Это будет непросто, но способ всегда найдётся.

— Он… — Линь Цюши неоднозначно относился к этому человеку. Гу Юаньсы вступил в сговор, чтобы совершить преступление, и хотя преступниками были Линь Синпин и Цуй Сюэи, если бы не покупатель в лице Гу Юаньсы, сделка бы не состоялась. Здесь фраза «нет тела – нет дела» приобретала особый смысл.

— Пусть дверь сама его судит, — предложил Жуань Наньчжу. – Цуй Сюэи и Линь Синпин мертвы, и по правилам Гу Юаньсы получит двери самого высокого уровня среди погибших здесь. Линь Синпин как минимум прошла через шестую, так что следующая дверь Гу Юаньсы должна быть по крайней мере седьмой.

Человек, который только-только узнал о мире дверей, после второй сразу попадёт за седьмую… Шансы на выживание, говоря откровенно, не так уж велики.

— Ладно, — вздохнул Линь Цюши. – Считаешь меня слишком добрым?

— Если бы не твоя доброта, я бы не пригласил тебя в Обсидиан, — сказал Жуань Наньчжу. – Есть черта, через которую нельзя переступать. Только коснёшься её, покатишься по наклонной, и никто не знает, где окажешься в конце.

Отнесись Линь Цюши к Жуань Наньчжу иначе ещё за самой первой дверью, сегодняшней истории с ними никогда бы не произошло.

Линь Цюши понимающе кивнул. Пройдя вместе с Жуань Наньчжу через столько дверей, он прекрасно осознавал, что для того при желании не составлит труда навредить кому-то из членов команды за дверью. Если бы Жуань Наньчжу захотел, он бы просто мог по одному избавиться от всех сокомандников, а потом уже, соблюдая правила, разыскать ключ и дверь. Ведь если убивать чужими руками, то оставшаяся в неведении жертва не сможет отомстить.