Готика Белого Отребья (ЛП) - Ли Эдвард

МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ, внезапно оказавшийся на его банковском счету, оставил он её вопрос без ответа.

- Ну, да. Я не могу этого отрицать.

Она обняла его, прижалась губами к его губам и принялась ласкать их языком. В то же время она потрогала его промежность.

- Давай потрахаемся! Ну же! - oна повалила его на кровать, намного быстрее, чем он успел хоть что-то понять. - Ты действительно - Tот Cамый!

- Дон, пожалуйста, - попытался он остановить ее. - Сейчас не время, и не то место.

Она засунула руку ему в штаны.

- Я даже не попрошу тебя надеть “резинку”. Я хочу, чтобы ты кончил в меня! Если я забеременею, у меня будет ребёнок, и я клянусь, что даже не подам на тебя в суд на алименты! Это будет наше дитя любви!

- Нет, нет, правда, я слишком стар для такой спонтанности, - взмолился он.

В этот момент в комнату, пятясь, вошёл Портафой, неся в руках что-то тяжелое.

- Прошу прошения, сэр, но я хотел бы показать вам вот это, и посмотреть, сможет ли оно удовлетворить ваши потребности.

Смущенный и выпрямившийся Писатель оттолкнул Дон.

- Призрак великого Адриана! - воскликнул он. - Где вы ее нашли?

Побеждённая Дон рухнула на кровать.

- Привет, Портафой.

- Мисс Дон, рад вас видеть, - сказал портье, невольно взглянув на её грудь, и поставил предмет своей ноши на стол.

Этот предмет был очень старой печатной машинкой.

- Я видел ее в кладовке, сэр, много раз. Мне сказали, что она была здесь задолго до моего появления в гостинице.

Писатель подскочил к ней в экстазе.

- Не верю своим глазам! - воскликнул он; он узнал эту модель с первого взгляда. – Это - «Ремингтон Стандард» №2! Мистер Портафой, это - “Мона Лиза” среди печатных машинок!

Портье посмотрел на громоздкую машинку.

- Кто-то говорил мне, что её забыл какой-то постоялец во времена, когда гостиницей владели Гилманы, но лично мне так не кажется, уж больно она старая, сэр…

- Я бы сказал, - заметил Писатель, смотря на подарок, - эта модель впервые появилась в 1874 году!

Седые брови Портафоя поползли вверх.

- Ну, это уже кое-что, сэр, и, возможно, она всё ещё в рабочем состоянии.

Писатель осмотрел её с ювелирной интригой, и обнаружил, что части машины чистые и хорошо смазанные. Стержни и валик выглядели как новые.

- Она полностью отреставрированная, - прошептал он, разинув рот.

Он вставил бумажную брошюру со стола в машинку и принялся печатать.

- Она работает!

- Это было вместе с ней, сэр, - cказал портье, протягивая маленькую картонную коробку, полную запечатанных целлофаном металлических колпачков.

- Ленты! - oбрадовался Писатель. - Да ещё и новые!

- Я рад, что вы нашли удовлетворение в машинке, сэр. Не стесняйтесь использовать её, как посчитаете нужным. Менеджер не возражает.

- Спасибо, мистер Портафой! - Писатель обнял его. - Вы просто находка! Это мой счастливый день!

- И мой тоже, сэр. После обхода я отправлюсь в банк. Сегодня я получил письмо от адвоката по недвижимости из Уилбрэхема, содержащее чек на сумму 10 000 долларов. Это наследство от дальнего родственника, которого я никогда не знал.

- Я счастлив за вас, мистер Портафой!

- Благодарю вас, сэр. Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится, сэр.

Культурный портье ушёл прежде, чем Писатель успел достать чаевые. Вау! Сначала я получил миллион долларов, а теперь ещё и ЕЁ! - подумал он.

Дон осталась лежать в элегантном темном костюме хозяйки похоронного бюро. Она смотрела на него с благоговением.

- Легенда действительно оказалась правдива. Ты действительно Tот Cамый.

- Сомневаюсь, Дон. Но забавно думать, что так оно и есть. Все мифологии уходят корнями в некую нить истины.

- Ты не шутишь, - сказала она, схватив его за руку, вытащив из комнаты. Она закрыла за ними дверь и повела его к лестнице. - Мы идём к машине Дикки прямо сейчас!

- Но… мне нужно вздремнуть!

- К ебеням сон!

- И у меня есть обязательства перед редактором, я должен писать!

- Хрен тебе, а не писать! Давай, пошевеливайся!

* * *

Идти к “Эль Камино” было всё равно что бежать сквозь строй, но не буйной толпы, а толпы зевак и необъяснимо буйных горожан. Это описывается не для того, чтобы предоставить каждую деталь маловероятного похода дуэта к мифическому автомобилю, а для того, чтобы передать множество любопытных историй.

Их окружал благоговейный шёпот:

- Вот он!

- Это он?

У многих в глазах стояли слезы, других била истерика от радости. Похоже, что не менее десяти из собравшихся людей, недавно приобрели лотерейные билеты и выиграли крупные денежные суммы. Только что, наконец, пришла пенсия по инвалидности Генри Уилеру, а также медицинская страховка миссис Декстер, в которой ей уже трижды отказывали. А всего час назад жена Уолли Эберхарта, у которой были диагностированы терминальные проблемы с печенью, узнала, что у нее наступила чудесная ремиссия. Похоже, заказ гроба был преждевременным! Сам Уолли бросился сквозь толпу, чтобы обнять Писателя и пробормотать бессвязные слова благодарности.

Дон крепко держала его за руку.

- Это действительно ты, действительно!

На этот раз Писатель воздержался от обычного скептицизма.

Наконец, сквозь толпу к нему пробилась Джуни, шестнадцатилетняя девушка из массажного салона, задыхающаяся от жары, подбежав к нему, она обняла и поцеловала его.

- Я знала, что ты везунчик, я знала! У меня только что было одиннадцать клиентов “по-быстрому”! И они все дали мне по пятьдесят баксов на чай! Я никогда не “взбивала” стольким парням за один день!

- Я так рад за тебя, Джуни, - cказал он ошеломленно.

- Дорогу! Сдрыстните! Расступись! - командовал толстый мужчина. - Дайте ему пройти!

И тут толпа горожан расступилась.

В конце человеческого коридора красовался выцветший, чёрный “Эль Камино”, 1969 года выпуска. Казалось, машина ждала его.

- Давай сделаем это, - прошептала Дон.

Толпа затихла, когда Писатель открыл водительскую дверь и сел в машину. Дон разместилась на пассажирском сиденье.

Они долго смотрели друг на друга.

Дон наклонилась к Писателю, продемонстрировав тому своё пышное декольте. Она указала на три педали на полу.

- Это сцепление, это тормоз, это газ. Поставив правую ногу на тормоз, нажми на сцепление левой.

Писатель неуверенно последовал её инструкциям.

- А теперь, - прошептала она, - поверни ключ зажигания.

Вот где кончается фантазия, - был уверен он, - и сейчас реальность ударит меня по лицу. До сих пор всё это было галлюцинацией, - и он медленно повернул ключ. Двигатель взревел.

- Давай я прослежу, чтобы ты не сшиб какого-нибудь деревенщину, - сказала Дон, оглядываясь.

Все отошли от них подальше. От адского рёва двигателя у Писателя разболелась голова.

- Что теперь? - крикнул он.

- Надо включить первую передачу! Очень медленно отпускай сцепление и переведи ручку коробки влево, когда машина начнёт движение.

- Дон, я чувствую себя не в своей тарелке! - в отчаянии воскликнул он.

- Не будь пиздой! Просто сделай это!

Он так и сделал, только машина дернулась назад. Ну конечно, люди засмеялись!

- Ты врубил заднюю! Ставь на нейтралку, и давай сначала! - приказала Дон.

Он повиновался.

- Теперь поверни руль вправо и веди машину! - крикнула она, перекрикивая какофонию двигателя.

- Куда ехать?

- На ебаную заправку! У нас нет ни шин, ни бензина!

Отличная идея…

Маневрировать чудовищной машиной менее чем в ста футах от станции заправки было нелегко. Но в конечном итоге ему удалось припарковаться, хоть и криво.

К ним подошёл высокий блондин с перепачканным лицом, вытирая нос масляной тряпкой. Бирка на его грязном комбинезоне гласила: «Дэйв». У другого рабочего при их виде отвисла челюсть.