Цена спокойствия (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка"

Коваль окинул школьный двор цепким взглядом:

— Что значит странный, Марусь? Если он единственный выживший, может, хоть посмотрим на него? Вдруг помощь нужна?

Максим молча разглядывал окна школы.

— В принципе, время у нас есть, — осторожно сказала ведьма, — до рассвета в Вырай заходить всё равно не стоит. Вот только если с нами что-нибудь случится, кто Настёну домой вернёт? Там ведь не только человек, но и гадость какая-то

— Короче, Андреич. Решай сам, — покачал головой Слава. — Маня права, но если мы сейчас отсюда свалим, я себе долго этого не прощу. Да и интересно, что там такое в подвале.

Бондаренко вздохнул:

— Головой понимаю, что рисковать не стоит, иначе Настя останется совсем одна. Но я всегда детей учил, что нужно помогать людям. И сейчас сам себе буду противоречить? Потом просто не смогу смотреть Настюше, да и мальчикам, в глаза. Вдруг этот человек на краю гибели? Мы достаточно опытные, из стольких передряг выбирались. Так что давайте быстро разберёмся. Марин, можешь о местном что-то конкретней сказать?

— Нет, — потёрла лоб колдунья. — Заклятие само по себе поверхностное, да и то, что в подвале, мешает. Ясно одно — он очень похож на Диму Павлюка, ну, проводника. Такой же ущербный разум. Хотя, может, я ошибаюсь из-за помех.

В коридоре первого этажа было тихо, прохладно и сумрачно.

— Фонит. — Слава поморщился и потёр плечо там, где под рукавом пряталась наколка.

— И не слабо, — согласился Бондаренко.

— Будьте наготове. — ведьма наколдовала слабый источник света над головами.

Стали видны странные пятна и потёки на стенах. Возможно, они имелись и на полу, но под слоем мусора было не разглядеть. Приреченцы внимательно осматривали обстановку.

Обломки мебели, какие-то железки, тряпки, разодранные матрасы… но самым жутким были покосившиеся стенды с фотографиями лучших учеников школы, расписанием занятий и объявлениями для родителей — они совершенно не вязались с окружающей обстановкой да и вообще, с современным миром. Вячеслав подошёл к стене и присвистнул:

— Обалдеть. Гляньте, какие шикардосные фотки.

Изображения улыбающихся детей и подростков прекрасно сохранились благодаря стеклу. Вот только все до единой фотографии имели дефект — у школьников вместо глаз зияли обугленные дырки.

— Это же надо было так стараться, — пробормотал биолог, — снять стекло, прожечь каждый портрет…

— Ага, а потом всё повесить назад и заявить, шо так и было́. — Закончил за друга Коваль. — Интересно, это тот аноним, которого Маня унюхала, или кто-то другой?

На верхних этажах что-то загремело, послышался торопливый топот.

— О, вот и абориген активизировался. Ну, что? Сначала в подвал, или этого найдём?

— Давай сначала с человеком разберёмся. Может, он всё объяснит, — предложила Сычкова.

На втором этаже в магическом источнике света необходимость отпала из-за окон. В кабинетах отсутствовали двери, и стало понятно, что они давным-давно превращены в жилые помещения. Почти везде стояли кровати, пару раз попались даже двухъярусные. Правда, лежанок в виде грязных матрасов было больше.

И снова потёки на стенах и брызги на тёмном покорёженном паркете.

В самом дальнем кабинете что-то снова громыхнуло.

— Эй! Друг! Не бойся, выходи! — зычно крикнул Вячеслав.

— Тише! — зашипела Марина. — Ты что творишь!

— А чё он ныкается? — не смутился Коваль.

Из дальнего кабинета выскочил человек. К груди он прижимал толстую тетрадь в клеёнчатом переплёте. Несколько секунд гости и хозяин школы смотрели друг на друга. Максим дружелюбно помахал:

— Здравствуйте, простите, что мы без приглашения…

Мужчина в обносках восторженно взвыл, всплеснул руками, из-за чего тетрадка и карандаш упали на пол, развернулся и понёсся вниз — с той стороны коридора тоже обнаружилась лестница. Визгливый голос полетел по гулким коридорам:

— Есть! Нашёл! Пришли! Сами!

— Стой! — завопил Коваль. — Ты куда полетел!

— Пришли! Пришли! Я молодец! — послышалось с нижнего этажа. Потом что-то металлически заскрежетало, и снова стало тихо.

— Ты была права, Маруся. У мужика в голове бо-о-ольшая вавка, — Вячеслав постучал пальцем себе по лбу.

— Надо его найти, — пошла вперёд Марина. — Хотя мне всё это по-прежнему не нравится.

Когда поравнялись с тем классом, из которого выбежал местный житель, притормозили. Спальные места здесь отсутствовали. Можно сказать, помещение сохранилось в первозданном виде — парты, стулья, шкафы со стеклянными дверцами, портреты писателей на стенах. Тоже с уничтоженными глазами. А вот пятен крови не было.

— Наверное, пока жили в стабильности, пытались учить детей, — пробормотал Максим, подобрал загадочную тетрадь и положил её в рюкзак. — Верну. Чтобы не боялся нас.

— Типа, гляди, какие мы добренькие? Ты вещички потерял, а мы назад подогнали? Хорошая мысль, может, перестанет носиться, как ужаленный. — Коваль обогнал сестру и заглянул в лестничный пролёт. — Нихренашеньки не видно. Темень, как и с той стороны, возле входа.

Ведьма, ни говоря ни слова, создала маленький шарик света и отправила его вниз.

— О, вижу дверь в подвал, — пбрадовался Вячеслав. — Спускаемся.

По подвалу шли осторожно, стараясь не шуметь. Из-за огромного количества хлама скорость передвижения была не очень большой. Светящийся шарик Марина послала чуть вперёд, чтобы её компания оставалась в темноте, но при этом могла рассмотреть окружающую обстановку. Коваль держал наготове топор, Бондаренко, поразмыслив, взял в руку пистолет — арбалет он не любил за достаточно медленное взведение, а в подобном месте скорость могла многое решить. К тому же биолог зарядил «Беретту» серебряными пулями, которые прекрасно работали с некоторыми видами нечистой силы, да и в обычном, человеческом злодее замечательно делали дырки.

Где-то впереди слышалось сопение, приглушённые стоны и чавкающий звук. Марина негромко выругалась, не притормаживая, вытащила из рюкзака телефон и переложила его в карман штанов.

— Оно что, его жрёт? — прошептал Слава.

Ответ нашёлся тут же. Источник света выхватил в углу багровую копошащуюся массу — огромную, словно стог сена, амёбообразную, с лоснящейся поверхностью, на которой то тут, то там выступали лица, руки, спины и прочие части человеческих тел. К существу прижимался давешний житель школы. На первый взгляд это действительно выглядело так, словно создание пытается сожрать человека, но потом до путешественников дошло. Мужчина сопел, стонал от удовольствия и ритмично двигал тазом, создавая тот самый чавкающий звук. По его спине и бокам медленно текла вязкая слизь. На каждое движение чудовище отвечало содроганием желеобразной туши.

Выглядело это настолько отвратительно, что Марина едва успела повернуться — ещё секунда, и содержимое её желудка оказалось бы на ботинках Славки. Который, к слову, даже не заметил, что произошло с ведьмой — он был занят выплёвыванием всевозможных ругательств. Побледневший Максим поднял руку с пистолетом, но стрелять пока не стал — любитель плотских утех задвигал тазом очень быстро, после особо сильного толчка взвизгнул и на пару секунд замер, затем отступил на шаг от своей «партнёрши» и, тяжело дыша, сказал, глядя на гостей:

— Я так рад, что вы пришли. Она довольна. С тех пор, как еда кончилась, она меня не подпускала или делала больно. Спасибо!

Приреченцы с омерзением наблюдали, как рыхлая вагина медленно втягивается в тело существа, а затем на её месте появляется выпуклость, напоминающая человеческую ступню. Впрочем, нога тоже быстро исчезла.

— Хрен подбери, ур-род, — процедил Славка, — здесь дама.

Мужчина моргнул и поправил обноски штанов.

— Вы не могли бы объяснить, что это за создание? — Бондаренко, в отличие от друга, был предельно вежлив, но оружие не опускал.

— Это? — удивлённо оглянулся человек. — Это не создание, это Викочка, любовь всей моей жизни!