Лихоморье. Трилогия (СИ) - Луговцова Полина

– Кто ты такой?! – воскликнула Тильда и попыталась выдернуть руку. – Что еще за чертов чертог?!

Мужчина содрогнулся от смеха.

– Чего греха таить, черти здесь водятся, твоя правда, но чертог-то мой!

– Вообще-то я шла в другое место, – сообщила Тильда, немного осмелев из-за шутливого тона собеседника. – Мой друг куда-то исчез, и я заблудилась. Здесь, случайно, не появлялся мужчина? Высокий такой, лет сорока?

– Да кто тут только не появлялся… Бывает, заходят разные люди… Ступай-ка ты лучше, гостья долгожданная, в мои покои, чего у порога-то стоять! – Незнакомец потянул ее за собой, не дожидаясь согласия «гостьи», и ноги Тильды заскользили по ледяному полу. Слово «долгожданная» ей очень не понравилось, потому что могло означать, что отпускать ее хозяин «чертога» не собирается.

– Мне надо человека найти! – Она решила еще раз попытаться выяснить что-нибудь о Вадиме Бранимировиче. – Так был здесь мужчина или нет?

– Был да сплыл! – Незнакомец рассмеялся трескучим смехом, напоминающим звук трескающегося льда.

– Что? А давно он ушел? – оживилась Тильда.

– Давно – не давно́, тебе все одно!

– Что значит «все одно»?! А ну, пусти!

– Куда рвешься-то? Назад нет пути. Со мною будешь жить-поживать!

От такого заявления Тильда обмерла.

– Еще чего не хватало! Пусти, ч-черт, мне домой надо! – Она с силой дернула руку и, поскользнувшись, удержалась на ногах лишь благодаря мертвой хватке своего провожатого. Тот повернул к ней мертвенно-синюшное лицо. В глубине черных глазниц что-то полыхнуло. Когда он заговорил, в его голосе появился угрожающий оттенок:

– Домой? А где он, дом? Там, где родные-любимые ждут? Ну, а ты-то куда пойдешь? Кто тебя ждет не дождется? Что, нет таких? Вот, меня полюбишь, и будет у тебя дом. А чертом меня не зови! Негоже Темного Властелина чертом кликать!

«Откуда этот жуткий тип знает о том, что меня никто не ждет?! – поразилась Тильда. – Как он догадался?!»

Будто услышав ее мысли, хозяин «чертога» вновь заговорил:

– Птица-девица Сирин все о тебе в песне пропела: жаждешь ты, чтоб все тебя любили да тобой любовались, а сама-то, если кого и любила, так разве что одну себя.

– Да какая еще любовь?! – возмутилась Тильда.

– Вот я о том и толкую! – кивнул незнакомец. – Выбирай теперь: полюбишь меня – получишь полцарства в награду, а нет – в льдину стылую превратишься, коих в моем чертоге видимо-невидимо. И то, если я добрый буду, а это редко бывает. Буду зол – чертям брошу на растерзание. Вон они, голодные, чуют тебя!

Тильда огляделась. Возня у озера стала активнее. Какие-то темные существа, скрытые клубами пара, пыхтели и взвизгивали, толкаясь, но не показывались на глаза. Вдруг там мелькнуло что-то, похожее на копытце, но скрылось слишком быстро, – могло и показаться. Тильда тряхнула головой, прогоняя наваждение. В подобную чушь она верить не собиралась.

– Ну, хватит! – решительно воскликнула она. – Некогда мне слушать дурацкие сказки! Отпусти уже, пойду я выход искать!

– Вот же дура! Неужто не скумекала? Пришла уж, пришла ты! Дальше дороги нет. Сирин твою песню спела.

– Какую еще песню? – не поняла Тильда. – Песня здесь при чем?

– Так ведь посмертная же! – Синюшный тип оскалил зубы и, явно забавляясь, звонко щелкнул ими прямо у Тильды перед носом. Ахнув, она отшатнулась – не только от испуга, но еще и потому, что изо рта шутника разило какой-то дохлятиной.

– Сирин – вестница смерти, разве ты не знала? Она встречает всех, кто приходит в Лунный Чертог! – Из черных глазниц Властелина внезапно вырвались снопы черных хлопьев. Он продолжал злорадствовать: – Твои прекрасные синие очи сожрут черви, если осмелишься меня отвергнуть!

Тильду передернуло от омерзения. «Лучше уж черви», – подумала она, с неприязнью глядя на скалящийся череп. Хозяин «чертога» тотчас разочарованно взвыл:

– Негодница! Такая же, как и все прочие! Погибель выбрала! Ну, так и сгинешь!

«Читает мысли!» – окончательно убедилась Тильда, а вслух сказала:

– Я еще даже не думала!

– Сгинешь! Сгинешь! – как заведенный, продолжал вопить Темный Властелин. – И никто по тебе слезинки не проронит! Никто не вспомнит и не затоскует!

Он оттолкнул ее. Тильде показалось, что она превратилась в снежинку, – ее понесло назад и закружило между колоннами. Она пыталась схватиться за них руками, но поверхность колонн была слишком гладкой, и пальцы соскальзывали. В конце концов, девушка упала навзничь и какое-то время двигалась по инерции, пока не врезалась плечом в одну из колонн. Пространство наполнилось дробным звуком удаляющихся шагов. Тильда села, прислонившись спиной к колонне, и огляделась, ища взглядом фигуру в плаще.

Вначале ей показалось, что она видит Вадима Бранимировича: та же походка, тот же наклон головы. Но это был Темный Властелин. За плащом, развевающимся за его спиной, тянулись длинные струйки черного тумана, отчего казалось, что плащ дымится. Кривой меч, вонзаясь в ледяной пол на каждом шагу, высекал из него россыпи сверкающих осколков. Хозяин Лунного Чертога ни разу не оглянулся на нее и вскоре исчез во мраке, сгустившемся вдали.

Стало тихо, только от озера доносились шорохи и тяжелое сопение. Тильда с опаской всмотрелась в завесу пара, но скрытые в нем существа не пытались выбраться из своего убежища. «Наверное, без команды «фас» они не нападают. Можно пока не волноваться», – подумала девушка и в изнеможении закрыла глаза. Тотчас поток мыслей хлынул в голову: «Где я? Что это все такое? Кто этот вонючий дистрофичный мужик? И как теперь отсюда выбираться?!» Она подняла голову и посмотрела вверх, туда, где белые колонны терялись во мраке. К своему удивлению, Тильда заметила, что мрак не был сплошным – кое-где выделялись светлые пятна, похожие на солнечные лучи, пытающиеся пробиться сквозь туманную преграду. «Неужели? – возникла у нее обнадеживающая догадка. – Можно ведь попробовать взобраться по колонне. Что, если там есть выход на поверхность?!»

Показавшаяся удачной идея стоила Тильде ушибов и слез: обхватив руками и ногами скользкий холодный столб, она пыталась по-обезьяньи вскарабкаться по нему, но, едва поднявшись на пару метров, сползала назад и падала на ледяной пол. Шипя от боли, вставала, лезла и снова падала. И снова… И снова… Бесчисленное количество раз… Сдалась лишь тогда, когда больше не смогла подняться – подкосились ноги. Она замерла на льду, уткнувшись лбом в колонну, и прислушалась к ощущениям: боль от ушибов быстро утихала, но это не радовало Тильду. Это означало, что она замерзает. Со щеки сорвалась слезинка и покатилась по полу ледяной бусиной. Над ней появилась движущаяся тень, и знакомая Тильде птица с женским лицом – Сирин – спикировала вниз, подхватила прозрачную горошину когтистой лапой и, взмыв ввысь, полетела прочь, лавируя между колоннами. Длинные волосы расстилались за ней черным покрывалом.

Тильда презрительно фыркнула и яростно размазала по щеке вторую слезинку. «Ну уж нет! Ни моих слез, ни моей смерти ты не дождешься, мерзкий дохляк!» С этой мыслью она вновь уставилась на колонну так, будто собиралась прожечь ее взглядом.

И отпрянула.

Оттуда на нее смотрели чьи-то глаза.

Не поверив увиденному, Тильда приблизилась к поверхности колонны и прищурилась, вглядываясь. Дрожь омерзения сотрясла ее. Внутри колонны находился человек. Мертвец. Очертания его тела угадывались под толстым слоем льда и выглядели так, будто, пытаясь взобраться на колонну, он примерз к поверхности, да так и умер, а потом сверху долгое время – возможно, годы, а то и десятки лет – лилась вода, наслаиваясь на его тело ледяной глазурью.

В этот раз Тильда отпрянула от колонны, чтобы больше к ней не прикасаться. Она поняла, к чему могут привести ее попытки. Есть ли наверху выход на поверхность, еще неизвестно, а смерть – вот она, смотрит на нее и… поджидает. Продолжая в том же духе, Тильда просто станет еще одним «потеком» на поверхности колонны, так похожей на оплывшую восковую свечу.