Как смела эта женщина будить в ней такие ужасные чувства по отношению к себе?!
Сара вырвала руку и вернулась в аппаратную. Лишь войдя туда, она поняла, сколь чужда ей эта Мириам Блейлок. Здесь все казалось таким приветливым, знакомым, уютным. В палате же было что-то... неуловимое, что-то, странным образом напомнившее ей зловещую атмосферу клетки Мафусаила. Как и там, в палате присутствовал какой-то мерзкий запах, правда немного другой, сладковатый, – и грубое вожделение, прикрытое мантией величия, но на деле столь же необузданное, как и ярость Мафусаила... Дьявол – если он вообще существует – наверное, безумно красив. Как Мириам" В Мафусаиле же проявилось другое дьявольское начало – Зло. Он вопил от ненависти даже тогда, когда умирал. Но Сара не верила в такое Зло. Единственное Зло, в которое она еще могла бы поверить, таилось в мрачных закоулках человеческой души, где поражение оборачивалось победой, а победа заключалась в том, чтобы закрыть глаза на истину.
– Сегодня ночью ее будут мучить кошмары, это уж точно, – сказала Сара. Она была в этом совершенно уверена. Человек, подобный Мириам Блейлок, ни одной ночи не смог бы провести без кошмара.
* * *
Том пораженно смотрел на экран монитора. Между Сарой и Мириам явно что-то происходило. Его собственное отношение к Мириам Блейлок уже определилось – ему не хотелось бы иметь такую пациентку. И ему хотелось, чтобы и Сара не ввязывалась в это дело. Не надо ей всяких там психологических сражений, которыми вечно занимаются все эти Мириам во всем мире.
– Просто богатая сучка. Мне она не нравится. Сара кивнула. Том видел, что она расстроена и огорчена. И она стала такой после встречи с миссис Блейлок. Бедная девочка была, по сути дела, совершенно беззащитна. Стоило только надавить на нее, и она теряла всякую способность сопротивляться.
– Ну что, поехали дальше, – сказал Том. Он решил вести себя так, будто ничего не произошло, – тогда, возможно, холодность, которую Сара выказала по отношению к нему, рассеется сама по себе. В конце концов, он заслужил это. Он прекрасно понимал, что удержать ее будет трудно и ему часто придется идти на уступки, – ведь любовник из него скверный, да и другом он был ей отнюдь не всегда, – но ему так хотелось доставить ей радость, и он готов был отдать Саре все, что имел.
Сара прислонилась головой к его плечу.
– Ты стал ужасно лаконичен... Благоприятный случай – Том чуть было не дал волю рукам.
– Я тревожусь о тебе, дорогая. Ты, кажется, расстроена.
Сара кивнула на экран монитора. Мириам лежала, читая журнал.
– Да.
– Что тебе в ней не нравится? – Он вспомнил о приглушенном разговоре между ними, о том, как они держались за руки.
– Она... просто какое-то чудовище, – даже не знаю, как сказать. Есть в ней что-то ужасно странное, чуждое... Помнишь, какой смысл вкладывали древние в слово monstrum?
Том улыбнулся.
– Монстр. Чудовище.
– Не только. Это еще и нечто необыкновенное, чудесное. Божественное создание. Неотразимое и роковое.
Том снова взглянул на монитор. Расстояние между богами и женщиной с журналом в руках казалось слишком большим.
– Мне она просто не нравится, – заметил он. – Скучающая, эгоистичная, богатая, слегка сдвинутая, судя по ее одежде. Может быть, коллекционирует какие-нибудь штучки типа высушенных голов.
Он был в восторге от того, что вызвал смех Сары. Он всегда в таких случаях испытывал облегчение: преподносишь скромный подарок – а он вдруг воспринимается как бесценный дар.
– Иногда, – заметила она, – у тебя бывают удивительные моменты прозрения.
– Благодарю вас, сударыня. Теперь, надеюсь, вместо того, чтобы волноваться, ты обратишь свое внимание на меня и подаришь мне поцелуй. – В ее взгляде наконец-то промелькнула искорка радости. Сжав ладонями ее щеки, он поцеловал подставленные ему губы.
Неожиданно, с легкой обидой, он осознал, что она смотрит мимо него, на этот чертов монитор.
– Господи, Том, что это она сейчас взяла?
Это была книга, которую Том прекрасно знал.
– Разве ее не было в гостиной для пациентов?
– Ну откуда там взяться моей книге? Конечно нет, она не для пациентов. – Сара в ошеломлении смотрела на экран. – Бред какой-то! Что за странную игру она придумала?!
Мириам читала лежа, соблазнительно закусив зубами нижнюю губу, в глазах светился живой интерес. Уронив голову на руки, Сара тяжело вздохнула – словно всхлипнула. Том склонился к ней.
– Я слишком устала для игр, – сказала она. – Глупая женщина с ее глупыми играми.
– Милая, почему бы тебе не бросить это дело? Поезжай домой или возвращайся в лабораторию. Я сам разберусь с миссис Блейлок.
– Я должна быть здесь. Я же специалист.
– Здесь много хороших врачей. Я, например.
Сара, выпрямившись, покачала головой.
– Я взялась за это дело, – ответила она, – и не вижу ни одной разумной причины, чтобы его бросать.
* * *
Мириам закрыла книгу «Сон и возраст» и откинулась назад. Кровать оказалась вполне сносной, но еще больше порадовало ее это чудесное ощущение безопасности. Ее собственный дом представлял собой великолепно оборудованное убежище, но круглосуточно работающая больница с большим штатом сотрудников была ничуть не хуже. Не было ни вахтеров, клюющих носом в то время, когда огонь поднимается вверх по лестницам отеля, ни грабителей, болтающихся по коридорам, ни возможности оказаться вдруг словно на электрическом стуле, забравшись в ванну при неисправной электропроводке. Больницы достаточно безопасны для Сна. Даже задвинув плиту над Джоном в подвале, она не чувствовала себя дома достаточно комфортно. Ему еще нужно будет умереть совсем, слишком хорошо разбирался он в охранной системе дома. Она умиротворенно расслабилась. Может быть, она помечтает, как когда-то, о благословенных лесах прошлых времен – или о бесконечном, многообещающем будущем Неспокойные сновидения чаще всего приходили в тяжелые времена, когда она была напряжена, измотана. В кризисных ситуациях Сон требовался ей каждые двенадцать часов, вместо двадцати четырех. Чем сложнее были проблемы, тем чаще ее отвлекал от них Сон.
