Ласковые псы ада - Харрис Шарлин

Через полмили Рафаэль остановился.

— Магия высоко стоит, — сказал он тихо.

— Я знаю.

— Ты в этом виде медленнее. — Я бежала изо всех сил. Когда мы оба в образе человека, я быстрее. Но в образе воина он меня догонял. — Не успеваешь.

Я поняла, к чему он.

— Нет.

— Андреа…

— Нет!

— У нас мало времени. Там мальчик и с ним — не меньше двух вампиров. Мы даже не знаем, жив ли он еще.

У меня сердце билось громче молота:

— Ты не понимаешь. Я теряю над собой контроль, когда становлюсь ею.

— Прошу тебя, Андреа, — сказал он. — Мы теряем время.

Я закрыла глаза. Он был прав, мальчика надо спасать. Надо отобрать у Линн яблоки. Я должна…

Сорвав с себя одежду, я потянулась к той твари, что живет во мне. Она улыбнулась и выпрыгнула, потекла по рукам, по ногам, по спине, придавая мне силы. Кости вытянулись, мышцы раздулись, и я предстала свету, обнаженная.

У оборотней три варианта: человек, форма воина или животное. У меня только два: человек и тайная я.

Глаза Рафаэля вспыхнули красным, и он побежал.

Я подхватила арбалет — и бросила. Слишком длинные оказались когти, я с ним не управлюсь. Придется зубами и когтями.

Схватив игрушку, я зажала ее в кулаке.

Рафаэль виднелся вдали неясной тенью, и я бросилась в бег. И был он как полет, легкий и простой. Мышцы радовались работе, я летела прыжками, догоняя Рафаэля. И вместе мы мчались через лес, два гуманоидных кошмара, быстрые и ловкие, и едва слышен был наш шепот на ветру.

— Я тебя не вижу.

— А я не хочу, чтобы ты меня видел.

Нарочно выбирала такой путь, чтобы он видел лишь, как я мелькаю в листве.

— Не прячься, — попросил он.

Я не ответила.

Вдруг он вырвался из кустов, и прятаться мне было поздно. Он увидел меня всю: конечности, лицо — не зверя, не человека, груди…

— Ты прекрасна, — прошептал он, вихрем проносясь мимо.

— Ты извращенец.

— Идеальное сочетание человека и животного: пропорциональность, изящество, сила. Твой облик — это то, к чему мы стремимся. Что же тут извращенного?

— Я — человек!

— Я тоже. Тебе не нужно прятаться от меня, Андреа. Я считаю тебя красивой.

Никто: ни человек, ни оборотень, ни даже родная мать никогда мне не говорили, что животная форма может быть красивой. Внутри меня я-человек заплакала, закрыв лицо руками.

Мили так и мелькали, размытой тенью пролетел какой-то дом. Расступились деревья, прошелестели кусты — и мы вырвались на открытое место. Вспыхнула магическая защита, прозрачной стеной заграждая нам путь.

За ней сжался в комочек на земле темноволосый малыш, обняв коленки. Рядом с ним лежал мертвый вампир с раздробленным черепом. Слева умирала на траве неестественно огромная змея, обвив своими кольцами второго вампира. Шея вампира была сломана, позвонки раздавлены, и кровь заливала кольца змеи — чем сильнее она сжималась, тем больше крови хлестало на чешую.

А за ними кольцевая колоннада чистого белого камня окружала чахлый яблоневый саженец, и четыре желтых плода висели на ветвях. Пятый, с откушенным бочком, валялся на земле, рядом с рукой темноволосой женщины. Она лежала кучей на траве, и страшно растянутый живот вываливался из модных брюк.

Только не это!

Но она уже вкусила плод. Мы опоздали.

— Вот посмотри, что ты наделала. — К нам шел какой-то мужчина, не сводя глаз с Паучихи. — Я ведь говорил тебе, чтобы не смела прикасаться к яблокам.

Рафаэль зарычал, вздыбив шерсть на загривке.

Стоявший перед нами был высок и широкоплеч. Сила ощущалась в его фигуре, на лице выступила темная щетина. Он был одет в белую футболку, пару старых джинсов и желтые рабочие сапоги. На широких плечах болталась свободная фланелевая рубашка. Этакий старина Джо, которому не хватало только веранды с креслом-качалкой и стакана холодного чаю. Повернувшись к нам, он бросил:

— Привет!

Это казалось нереальным.

— Ты кто такой? — спросила я.

— Я Тедди Джо.

— Тот человек, который мне позвонил, что Рафаэль бежит от Цербера?

— Я звонил Кейт, — уточнил он. — А подошла ты. Браслет у тебя есть?

— Какой еще браслет?

— Браслет Дулоса. Он у тебя? — Тут он заметил браслет на руке Рафаэля. — А, это хорошо. Займемся делом.

Линн извивалась на траве, плача от боли:

— Что со мной происходит?

Тедди Джо посмотрел на нее:

— Ты сама это на себя навлекла.

Рафаэль прыгнул на него, сомкнув когтистые пальцы на горле. Браслет сверкнул сталью на предплечье.

— Ты что тут делаешь?

— Ну-ну, ты сперва вот на это посмотри и подумай. — Тедди Джо поднял руку. Рукав упал назад, открыв точно такой же браслет, но из золота. — Как видишь, мы с тобой на одной стороне.

Магия ударила по всем чувствам. Глаза Тедди Джо полностью почернели, фланелевая рубашка на спине лопнула — и в ночь прянули два исполинских черных крыла. Из браслета потекло пламя, соткалось в руке в пылающий меч.

— Танат! — пискнула Линн.

Ангел смерти схватил Рафаэля за запястье и сдавил. Рафаэль оскалил зубы и ударил Таната в горло.

У Линн задергался живот, и она взвыла, будто ее режут. Племянник Алекса вздрогнул.

— Стоп! — гаркнула я на дерущихся. — Тут за оградой ребенок в шоке, сцепленный с той дрянью, что готова выползти у Линн из живота! Рафаэль, ломай заклинание к чертям. Тедди Джо, клянусь тебе: если не отпустишь его немедленно, я тебе крылья пообрываю!

Они уставились на меня.

— Я кому сказала?!

Тедди Джо отпустил Рафаэля. Тот ткнул рукой в защиту, и золотая стена стекла вниз, открыв храм.

Я прыгнула внутрь, сгребла мальчишку в охапку.

— Слушай меня!

Он уставился на меня пустыми глазами — для него я была чудовищем.

Тогда я разжала кулак и показала ему машинку. Он осторожно ее тронул — я протянула игрушку ему.

— Я тебе ничего плохого не сделаю. Ты знаешь, где дом дяди Алекса?

Он кивнул.

— Так вот, беги прямо туда и не оглядывайся. Ладно?

Он сжал машинку в кулаке. Я поставила его на землю, и он пустился бежать.

— Какого черта ты тут делаешь? — спросил Рафаэль рычащим голосом у Тедди Джо.

Тедди Джо пожал плечами, качнув массивными крыльями.

— Пришел сделать все так, как надо. Я служу Аиду, как служил Дулос, только он — жрец, а у меня работа другая.

— И где же ты был до сих пор?

— Послушай, друг, я подчиняюсь правилам. Сам хотел бы появиться раньше и начать сносить головы, но мне пришлось сидеть на заднице ровно и ждать, пока кто-нибудь откусит от этого дурацкого яблока. Я тут вроде аварийного тормоза — вот почему выходит, что я на стороне добра.

Линн завопила.

— И вот оно, — объявил Тедди Джо.

Живот Линн разорвался, вывалилась скользкая зеленая масса, вскипела — и всосала в себя Паучиху. Такое впечатление, будто ее тело вывернулось наизнанку. Масса стала расти, все больше и больше, больше дома, больше Цербера. На ее поверхности выступила чешуя. Внутри клубилась магия, хлестала мне органы чувств, переводя их в режим форсажа.

Зеленая масса изогнулась, развернулась. На поляне оказалось огромное тело рептилии. Злобно клацали зубами три головы дракона, подергиваясь на длинных шеях.

Дракон понюхал ночной воздух и взревел.

Тедди Джо взлетел свечкой вверх и повис в воздухе — меч пылал маяком в ночи.

— Средняя голова — мне. Вы делайте что хотите.

Дракониха Линн резко обернулась, и я увидела ее глаза: холодная зелень, лишенная любых чувств, лишенная человечности. Что-то щелкнуло у меня внутри, мир затопила ярость, смывая способность рассуждать. Я была зла невероятно: она украла чужое тело, лишив подругу возможности его оплакать. Она пытала его призрак. Она похитила и терроризировала ребенка. Она заслужила смерти.

Тедди Джо размахнулся. Огненный меч прорезал шею как масло, и голова рухнула, оставив запах обугленного мяса. Обрубок задрожал, раскололся вдоль — и вместо старой головы появились две новых. Они бросились на Тедди Джо, клацая зубами.