Кровавый шабаш - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61

– Подозревать – это ваша забота. Правду сказать, девушка она была довольно замкнутая. «Здравствуйте, тетя Капа», – меня Капитолиной Прокофьевной зовут. «До свидания, тетя Капа». Вот и весь разговор. Ключи у меня запасные хранила. На всякий случай. Так, бедная, и не забрала.

– А разве милиция не изъяла?

– Ключи? Ни в коем случае.

– А обыск в ее квартире был?

– С чего бы? Что у нее искать? Брюнет этот, правда, заглядывал.

– А вы можете дать мне эти ключи?

Старушка с сомнением посмотрела на Женю:

– Поясните, деточка, для чего?

– А вдруг я обнаружу улики, проливающие свет на загадку ее смерти?

– Воля ваша, – вымолвила старушка, – но я бы этого не делала. – И принесла ей ключи.

И вот Женя вошла в незнакомую квартиру.

Просторная прихожая, большое зеркало, на вешалке висит легкий летний пиджачок. На стене телефон. Японский или южнокорейский. Огромный шкаф-гардероб, на вид старый, таких давно не производят. Стенной шкаф, створки его плотно закрыты. В комнате сервант, диван с высокой спинкой, кожаный. Подобная мебель была в моде лет сорок назад. На полу большой ковер с густым ворсом. На стенах картины. Полутемно, потому что темные шторы на две трети задернуты. Кухня большая, обставлена сверхсовременно. Громадный холодильник встроен в гарнитур, в углу маленький телевизор «Сони», на стенах вместо картин пестрые жостовские подносы. Идеально чисто. В кухонной стене имеется дверь. Еще одна комната. Но почему прямо из кухни?

«Видимо, эта комната некогда предназначалась для прислуги, – поняла Женя, – кухарки или домработницы». Здесь было светло. Белые тисненые обои, широкая кровать, большой телевизор, тоже «Сони», на нем видеомагнитофон, ряд полок с книгами, красивый ореховый комод, прямо-таки антикварный. Очень большой стенной шкаф, переделанный в платяной. Полукабинет, полубудуар.

Что ж, начнем осмотр. Взгляд упал на полки с книгами. «Покажи, что ты читаешь, и я скажу, кто ты», – вспомнила она расхожую истину. Книги занимали почти целиком одну стену комнаты. Ряды томов в солидных переплетах – собрания сочинений классиков: Горький, Тургенев, Гончаров, Достоевский… Она сняла несколько книг с полок. Горького, похоже, никогда не раскрывали, книга захрустела пересохшей бумагой. Да и Тургенева тоже. Вот Достоевского читали. Несколько томов имели потрепанный вид. Дальше – собрания сочинений иностранных авторов. Та же избирательность. Затрепанный Мопассан и совершенно новый Золя, частично потрепанный Флобер. Тут же стоят видеокассеты. Женя глянула на надписи на торцах кассет: «Костры амбиций», «Крестный отец», «Иствикские ведьмы», снова вездесущая «Эммануэль». Аж шесть кассет с ее похождениями. «Горячие трусики», «Две шведки на Таити». Тут же «Нострадамус», «Полтергейст» и опять «Иди, девочка, разденься». Впрочем, вполне обычный набор. Ящики туалетного столика ничего особенного не содержали. Разные мелочи: расчески, массажные щетки, тюбики с губной помадой, «тампакс», ключи, записные книжки, бигуди, письма… Стоп! Письма! Нужно будет забрать их с собой. Небольшая палехская шкатулочка. В ней несколько золотых украшений.

Комод. Здесь в основном постельное белье, а вот и дамские вещи. О! Действительно круто! Она вытащила из кучи белья трусики. Из секс-шопа, что ли? Только там продаются подобные вещи. А вот еще такие же. А эта кожаная сбруя? Вся в заклепках и шипах. Ничего себе! Чем же эта Вержбицкая занималась? А занималась она… А это что? Под бельем рука нащупала некий твердый предмет. Видеокассета! Без маркировки. Женя глянула на видик.

Посмотреть, что ли? Зря она не стала бы прятать.

В этот миг Жене послышался какой-то посторонний звук. Она насторожилась.

Точно! Кто-то пытается открыть входную дверь. Кто?! У кого могут быть ключи?! Да у кого угодно, включая убийцу. Что же делать?! Спрятаться?! Женя машинально сунула найденную кассету в сумочку и забегала по комнате. Под кровать? Глупости! Так что же делать?

Все-таки под кровать! Как ни глупо!

Розовое покрывало доходило до самого пола. Женя поспешно опустилась на четвереньки, ползком забралась в пыльную темноту и затаилась.

Послышался скрип открываемой двери, тяжелые шаги… Под ложечкой у девушки засосало. И вдруг нестерпимо захотелось чихнуть.

– Эй, Евгения! – услышала она знакомый голос. – Ты где?

«Буянов», – поняла она и стала выбираться из своего укрытия.

– Ну ты даешь! – засмеялся майор. – Оригинально! Муж приходит с работы… – Однако он тут же посерьезнел. – Кто тебе разрешил?! Ты понимаешь, какую глупость совершила? Сломала печать. Без разрешения проникла в чужую квартиру. Это, знаешь ли…

– Как вы здесь оказались? – не пытаясь оправдываться, спросила Женя.

– Позвонили добрые люди. У нас народ всегда был бдительный.

– Из одиннадцатой квартиры?

– Из десятой. Бабулька такая декоративная. Как собачка-болонка. Подозрительная, говорит, девица ходит по нашему подъезду, представилась работником милиции, выманила у меня ключи от квартиры убитой Вержбицкой…

– Ничего я не выманивала, она сама мне их дала!

– Хорошо, оставим это! Ты что-нибудь нашла?

Она открыла ящик комода.

– Ну и что? Трусы. Прореха в них зачем-то. А это? – Он подцепил рукой кожаный бюстгальтер. – Шипастый! Для чего такой? Я, честно говоря, не очень разбираюсь в этих ваших штучках. Может, лечебный? Или на охоту ходить?..

Женя засмеялась:

– На охоту! На ежей, что ли, охотиться? Это специальное белье. Как сказать?.. Для извращений, что ли… Для разных эротических игр. Женщина надевает подобные кожаные вещички, берет в руки кнут… Садомазохизм.

– Вот я и говорю, – сказал Буянов, – девица эта убитая не так проста. У меня есть сведения, что она занималась проституцией. Работала по заказам с очень состоятельными клиентами.

– Соседка о ней очень хорошего мнения.

– Соседка? Та еще бабулька. Ты ведь от нее никак не ожидала, что она позвонит в милицию? Ладно, пошли отсюда. Эти причиндалы, – он кивнул на комод, – только подтверждают, что она была проституткой. Нужно продолжать расследование. Выяснить круг ее знакомств, связи, если возможно, имена клиентов. Я тебя познакомлю с одним пареньком, он как раз занимается подобной публикой.

ГРИБНЫЕ АЛЛЮЗИИ

Почему Глафира Кавалерова, молодая и довольно симпатичная гражданка, вдруг стала шастать по моргам? И какие, собственно говоря, эксперименты она проводит? Придется поближе познакомить читателя с личностью и биографией этой, без преувеличения, незаурядной персоны.

Глаша родилась в Тихореченске в семействе среднего достатка. Интеллигенция, к здоровой части которой принадлежали и родители Глаши, запоем читала журналы «Новый мир», «Знамя», «Иностранную литературу». Еще эта интеллигенция увлекалась туризмом, водными походами, как бы стараясь уйти от повседневной суеты, слиться с природой. Родители Графиры вместе с другими энтузиастами путешествовали пешком по горному Крыму и Валдайской возвышенности, сплавлялись на плотах по рекам Урала и Алтая, участвовали в байдарочных походах по озеру Селигер. И всегда брали с собой дочь. Глаша, конечно, была не единственным ребенком в туристских походах, однако вела себя совсем не так, как остальные дети. Прочие ребятишки резвились в свое удовольствие, плескались в реках и озерах, стреляли из лука в дятлов и ворон, с удовольствием палили костры, на практике осваивали азы полового воспитания. Глашу все это не интересовало. А интересовало ее ни больше ни меньше устройство мироздания. Часами она просиживала перед муравейником, разглядывая снующих туда-сюда бойких насекомых, и являлась на туристскую стоянку вся облепленная кусачими рыжими муравьями. Вооруженная лупой, она изучала устройство цветка, позже начала потрошить лягушек и ящериц, раскапывать кротовые ходы, препарировать бабочек, жуков и кузнечиков.

Всех умиляло любознательное дитя. Глашу приводили в пример собственным чадам, отчего ее популярность среди сверстников носила несколько сомнительный характер. Некоторые просто крутили пальцем у виска.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61