Серебряная пуля - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90

Сережа медленно приблизился к мальчику и вдруг почувствовал, что еще один шаг, и он сам угодит в трясину.

– Держи! – крикнул он и протянул Сморчку конец слеги. Однако тот никак не мог дотянуться. Его заметно затягивало все глубже. – Идите ко мне, – приказал Сережа стоящим сзади ребятам. Те неуверенно приблизились.

– Держите меня за ноги, – скомандовал он и лег на воду, полуползком, полувплавь приближаясь к тонущему Сморчку. Тот судорожно ухватился за конец палки.

– Теперь тащите! – крикнул Сережа. Они дружно потянули, но Сморчок увяз основательно.

– Перебирай руками! – посоветовал Сережа, чуть не потеряв палку, настолько был силен рывок тонущего.

– Тащите же!!! – заорал Сережа.

Последовал мощный рывок, и утопающий вроде чуть-чуть освободился из объятий трясины. Сережа смог встать на твердый грунт. Теперь они тянули втроем. Грязь зачмокала, захлюпала, и мальчик понемногу стал выбираться. Наконец он освободился полностью и теперь стоял перепачканный с ног до головы. Его трясло.

– Вперед, – приказал Сережа, не прибавив больше ничего, считая, что теперь они и так будут идти с предельной осторожностью.

Шли еще часа три и наконец увидели впереди полоску леса. Последний бросок – и они на твердой земле. Мальчики без сил рухнули прямо на берегу. Полчаса они без движения лежали на мягкой зеленой траве. Наконец Косой подал голос:

– Сейчас бы чайку.

Но оказалось, что, барахтаясь в трясине, Сморчок утопил чайник. Немного перекусили сухарями и двинулись дальше. Все молчали, даже Соболь перестал спрашивать, сколько еще идти. Если он и сожалел о затеянном, то не подавал вида. Прошли еще километров пять, и наконец Сережа увидел вдали берег знакомого озера. До заимки оставалось не более часа пути.

– Скоро будем на месте, – сообщил он.

Никакой реакции не последовало. Либо товарищи настолько устали, либо просто не верили, что когда-нибудь придут. Однако они все же дошли. Вдали показались крыши заимки, и в душе Сережи словно что-то оборвалось. Не обращая внимания на крики сзади, он бросился бежать к родным стенам.

Дверь в дом была приотворена, и когда Сережа растворил ее, под ноги ему бросился какой-то маленький зверек. Внутри пахло тленом, царило запустение. Он растерянно побродил по комнате, поднял с пола объеденную мышами книжку. Это был «Робинзон Крузо». Сережа печально усмехнулся… отбросил книжку прочь, вышел на воздух. Подошли остальные. Они, несмотря на усталость, с любопытством осматривались, удивленно цокали языками.

– Здесь, значит, вы и жили, – констатировал Соболь, – неплохое местечко…

Немного отдохнув, Сережа отправился на озеро, наловил рыбы, нашел в доме сковородку, чайник, приготовил отличный обед. Наевшись, мальчики разлеглись в тени, а Сморчок отправился на озеро мыться и стирать одежду. Только Сережа не находил себе места. Он никак не мог забыть падающего в снег отца.

Скелет он нашел почти сразу. Побелевшие кости лежали в высокой траве, рядом валялось ржавое ружье. Сережа хмыкнул: хотел с двустволкой против солдат. Он некоторое время постоял над останками отца, потом пошел в дом, нашел лопату и стал рыть могилу.

– Чего это ты? – спросил подошедший Косой.

Сережа молча кивнул в сторону скелета.

– Ой! – в испуге воскликнул мальчик. – Это кто еще?

– Отец, – односложно ответил Сергей.

– Отец? – переспросил оказавшийся рядом Соболь. – Как это?

– Убили его здесь, – опершись на лопату, объяснил Сергей, – чекисты… Зимой… Два года назад. Он хотел отстреливаться…

Косой поднял с земли ржавое ружье.

– Этой, что ли, пукалкой?

– Ружье!!! – заорал пришедший с озера Сморчок. – Сейчас постреляем…

– Тише ты, – одернул его Косой и показал на скелет.

Сморчок примолк и только водил круглыми глазами по лицам товарищей. Веселье как-то само собой прошло. Вырыли могилу, похоронили останки, постояли немного перед невысоким холмиком.

– Крест надо бы поставить, – неуверенно предложил Косой.

– Давайте лучше камень, – сказал Сережа, – камень не сгниет, не порушится. Всегда стоять будет.

Приволокли здоровенную глыбу красного гранита и увенчали ею могильный холм.

Вечером разожгли костер, улеглись возле него, молча смотрели на заходящее за кромку леса красное солнце.

– Расскажи, как вы тут жили, – неожиданно попросил Соболь.

Сережа неторопливо стал рассказывать. Мальчики не перебивая слушали, иногда вздыхали каким-то своим думам.

– А я бы здесь остался, – сказал Косой.

– Ты же слышал, невесело здесь, – заметил Соболь.

– А мне было бы весело. Главное, чтобы ружье имелось, припасы, собака Мне людей не надо.

– А как же лешие? – насмешливо спросил Соболь.

– Да уж постарался бы ужиться с ними, – серьезно ответил Косой.

– А где золотишко? – напомнил Сморчок.

– Не здесь, на болотах…

– Опять по болотам идти надо? – подозрительно спросил Соболь.

– Надо. Но там путь более безопасный.

– Знаем мы эти безопасные пути!

– Не хочешь, не ходи. Я сам принесу.

– Нет уж, – пробормотал Соболь, подумав минутку, – все пойдем…

– Да куда спешить? – Косому явно было наплевать на золото. – Побудем тут, рыбку половим, осмотримся. Ты говоришь, есть и порох, и дробь? – обратился он к Сереже.

– Были где-то. Еще одно ружье имелось, найти только надо.

– Отлично! Поживем недельку-другую…

– Мы сюда не за этим пришли, – возразил Соболь.

– За этим, не за этим…. Куда ты все спешишь?!

– Живи, тебе никто не запрещает. А мы золото заберем – и будь здоров!

– Вот ты, Соболь, говорил, что уедешь из страны нашей, – вдруг ни с того ни с сего вспомнил Сморчок, – а ведь все равно поймают.

– Не поймают.

– Люди в таких дебрях жили, и то нашли, – не сдавался Сморчок. – Специально прилетели на аэроплане.

– Заложил кто-нибудь. Дикий же говорил, что отец в город ходил. Там и заложили. А сидел бы на одном месте, наверняка и сейчас жив был. За границу надо было бежать.

– Чего ж твой батька не сбежал?

– Мой… Мой не ждал, что его арестуют, даже и предположить не мог.

– А эти, значит, ждали.

– Чего ты привязался?! Каждый по-своему живет, своей головой думает.

– За нас один человек думает, – сказал Косой.

– Кто это еще?

– Товарищ Сталин.

Все замолчали, обмозговывая это сообщение.

– Оно, конечно, так, – осторожно произнес Сморчок, – только как же он за всех думать может? Какой бы гениальный ни был…

– А так. Каждый гражданин в нашей стране должен жить по его усмотрению. И нигде не скроешься. Хоть на Северный полюс заберись. А везде он найдет. Не сам он, конечно. А по-своему жить не моги. Не выйдет. У нас только медведи могут жить по-своему.

– И лешие, – ехидно произнес Соболь.

– Ага, и лешие. Есть у тебя золото, нет ли, роли не играет. Вот маршалы эти: Тухачевский, Блюхер, на что уж великие люди, в учебниках портреты нарисованы, а оказались врагами народа. Никому в нашей державе нет покоя. Одному ему. Усатому. Да и он, наверное, всех боится. Оттого и лютует.

– Смотри-ка, какой ты политически грамотный, – удивленно произнес Соболь, – не ожидал. Но ведь и сам подтверждаешь мою мысль: бежать надо отсюда, бежать…

– Да куда тут убежишь? Некуда.

4

Два дня прожили ребята на заимке. Погода стояла отличная, они купались, ловили рыбу, но нет-нет да и заговаривали о золоте. Сережа отмалчивался, с каждым днем он все отчетливее осознавал: если они пойдут на остров, произойдет что-то еще более ужасное, чем в первый раз. Но что именно? Он не знал. Но нечто как бы подталкивало его в спину. Неведомое, чрезвычайно могучее, властное и неумолимое. Это неведомое заставляло сбежать из детдома, оно остановило машину в нужном месте, оно провело сквозь топь. Но зачем? Что ему нужно?

Этим вечером они снова пристали к Сергею. Уже не просили – требовали. Молчал только Косой. Чувствовалось, что его вполне устраивает жизнь на заимке и никакого золота ему не нужно.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90