ЖИЛЬБЕР. Идите же и предупредите священника.
АНТОНИЯ. Да. Спешу!
ЖИЛЬБЕР. Нарядитесь! С тех пор как мы обрели счастье, здесь нет больше места трауру – ни в одежде, ни в сердцах, ни на небесах.
Слышен раскат грома.
АНТОНИЯ. Послушайте, послушайте, буря! О, как хорошо, что вы добирались сюда горными дорогами! Благослови Бог того, что путешествует морем, но только тогда, когда я крепко держу вас в объятиях.
ЖИЛЬБЕР. Ах да, действительно буря!
АНТОНИЯ. Жильбер, вы видите корабль? Он пытается добраться до пристани.
ЖИЛЬБЕР. Может, там есть испуганные и страждущие? Я и забыл!
АНТОНИЯ. О, давайте думать только о себе, Жильбер. (Хлопает в ладоши.)
ЖИЛЬБЕР. Что вы делаете?
АНТОНИЯ. Зову рабыню. Я не хочу покидать вас.
Зиска тихо входит.
ЖИЛЬБЕР. О, вы больше не покинете меня, успокойтесь. (Узнает в Зиске гулу). Aх!
АНТОНИЯ. Что случилось?
ЖИЛЬБЕР. Кто эта женщина?
АНТОНИЯ. Это Зиска, черкешенка. Она была помощницей Лазара в его поисках и приготовила все к моему приезду.
ЖИЛЬБЕР. Странно… Мне кажется, что я ее знаю.
АНТОНИЯ. Вы здесь не впервые, так что могли ее видеть.
ЖИЛЬБЕР. Да, вы правы! Идите и возвращайтесь как можно скорее.
АНТОНИЯ. О, белое платье, украшенное розами… Я буду прекрасна, и вы будете любить меня, Жильбер! Ведь моей главной красотой будет любовь, ведь мое роскошнейшее платье будет прекрасным, как мое счастье. До скорого, моя любовь! (Уходит.)
ЖИЛЬБЕР (стремительно подходит к Зиске). Ты трясешься, ты побледнела, ты дрожишь?
ЗИСКА. Да.
ЖИЛЬБЕР. Ты угрожающе смотрела на Антонию?
ЗИСКА. Да.
ЖИЛЬБЕР. Ты ненавидишь ее?
ЗИСКА. Да.
ЖИЛЬБЕР. Послушай, я знаю тебя, я видел тебя. Но где и когда, боже мой?
ЗИСКА. Неблагодарный!
ЖИЛЬБЕР. А, ты бретонка из Клиссона, правильно? Та, которая спасла мне жизнь и предупредила об опасности, что постигла мою сестру.
ЗИСКА. Очень мило, что ты вспомнил.
ЖИЛЬБЕР. Что ты за существо, если способна так часто менять одеяние, пристанище и внешность?
ЗИСКА. Но я, увы, не могу изменить свое сердце!
ЖИЛЬБЕР. Почему ты всегда там, где я?
ЗИСКА. Ты не догадываешься, Жильбер?
ЖИЛЬБЕР. Нет.
ЗИСКА. Я люблю тебя!
ЖИЛЬБЕР. Ты любишь меня? Ты?
ЗИСКА. Да. А тебе нечего сказать в ответ, Жильбер?
ЖИЛЬБЕР. Нечего. Кроме того, что ты испугала меня.
ЗИСКА. Это все, что ты можешь сказать?
ЖИЛЬБЕР. А чего ты еще ожидала?
ЗИСКА. Ах так, Жильбер! Я преодолела горы, реки, королевства… я следовала за тобой, наблюдала за каждым твоим шагом. Я сделала все, что может сделать влюбленная.
ЖИЛЬБЕР. Ты не спасла мою сестру.
ЗИСКА. О, я бы спасла ее, если бы это было мне позволено. Посмотри, посмотри на меня, Жильбер! Ты думаешь, что не полюбишь меня?
ЖИЛЬБЕР. Как ты можешь спрашивать, зная, что я люблю Антонию?
ЗИСКА. Жильбер, я бессмертна, и мне не дано понять, что любовь уходит.
ЖИЛЬБЕР. Тогда прибереги свою любовь для бога и не предлагай ее человеку.
ЗИСКА. Почему же, если лучом своего бессмертия я могу сделать человека королем мира и земных существ?
ЖИЛЬБЕР. Я люблю Антонию.
ЗИСКА. Только подумай! Вы оба молоды, я знаю. Вы оба хороши собою, это я знаю тоже. Но что такое молодость и красота по сравнению с вечностью? Беспощадные года пройдут, как дуновение ветра над головой, и вы станете старыми, морщинистыми, едва способными сохранять воспоминания о прекрасных временах. Послушай, Жильбер! Скажи, ты откажешься от вечной молодости, вечного могущества, вечной любви? О, мы, сверхъестественные существа, тоже можем любить, а твоя смертная счастливая жизнь с Антонией продлится не дольше поцелуя в нашем бессмертном объятии.
ЖИЛЬБЕР. О, ты бьешь как раз туда, где я неуязвим. Ты забываешь, что я видел, как умирали все, кого я люблю, – мой отец, мать, сестра. Я не хочу видеть, как умирает Антония, я хочу идти к могиле рядом с ней. Для меня слаще любовь со смертной, даже если она коротка. Да, я знаю, любовь человеческая похожа на цветки, превращающиеся в фрукты, которые поспевают и потом падают. Ну и что! Цветы зачаровывают меня, и особенно потому, что их стебель клонится вниз, их аромат улетучивается, их блеск меркнет. Я привык к жалости, любви, уважению, радости так же, как и к боли. Полюби другого, не такого, как я! Ты же прекрасно видишь, что я не смогу ответить тебе.
ЗИСКА. Итак, вы, смертные, называете счастьем всего лишь отсутствие страданий.
ЖИЛЬБЕР. Послушай, я не знаю, что называю счастьем. Я просто знаю, что счастлив, – и все.
ЗИСКА. О, это потому, что ты принимаешь химеру за счастье.
ЖИЛЬБЕР. Если я так вижу и если моей душе этого достаточно – оставь химеру мне, Зиска!
ЗИСКА. Нет, она наполняет меня жалостью к тебе. Несчастный глупец – вот ты кто!
ЖИЛЬБЕР. Мое сердце кричит от счастья, а ты хочешь заставить меня поверить, что я жалок? Ты глупа!
ЗИСКА. Жильбер, ты смотришь на тень, а я предлагаю тебе реальность.
ЖИЛЬБЕР. Что ты хочешь, чтобы я сказал? Я люблю Антонию, и если ты так могущественна, как говоришь, заставь полюбить себя.
ЗИСКА. О! Жалкий человек, будь же добрее ко мне!
ЖИЛЬБЕР. Не отравляй мое счастье, и я…
ЗИСКА. Твое счастье…
ЖИЛЬБЕР. Да.
ЗИСКА. Увы!
ЖИЛЬБЕР. Тебе жаль меня?
ЗИСКА. Увы!
ЖИЛЬБЕР. Что ты хочешь этим сказать?
ЗИСКА. Я хочу сказать, что час назад небо было чистым. Взгляни на него, Жильбер.
ЖИЛЬБЕР. Боже мой! Да пусть разверзнутся небеса – раскаты грома не смогут заглушить голос любви, рвущийся из моего сердца. Прощай! Я ухожу в церковь. (Выбегает.)
Начинается буря. Входит Лазар с рыбаками.
ЛАЗАР. Корабль разбит, несчастные погибнут… Вперед, друзья мои, вперед! Попытайтесь спасти хоть кого-нибудь. Рискнем, друзья, рискнем!
Рыбаки убегают.
А я не могу, обязанности удерживают меня здесь. Боже мой, еще одна шлюпка тонет! Последняя надежда этих людей… Давай, несчастный, плыви – если бы ты не умел плавать, то не рискнул бы! Значит, так! Лазар, ты мошенник, ты трус! Что? Ты позволишь этим несчастным утонуть, даже не попытавшись спасти хоть кого-нибудь? А если бы твой хозяин был среди этих терпящих бедствие людей? Ах! Вот и еще один исчез. Бррр! О, хорошо, кто-то плывет сюда. Подождите, подождите, я сделаю кое-что хорошее и искуплю хотя бы часть своих грехов. (Хватает веревку.) Ну-ка посмотрим! (Бросает ее через перила террасы.) Отлично, получается, держит хорошо. (Тянет.) Ага, бедняга, давай! Все люди братья. А? (Тянет.) Давай, брат мой, давай, парень, вперед! (Появляется голова Ратвина.) А-а!
Вампир цепляется за террасу. Лазар спешит к нему и сталкивает его в море.
Лазар (дрожа и шатаясь). Помогите! Помогите!
Входит Жильбер.
ЖИЛЬБЕР. Что случилось?
ЛАЗАР. А-а! Господин! Господин!
ЖИЛЬБЕР. Что?
ЗИСКА. Нам конец!
ЖИЛЬБЕР. Конец?
ЛАЗАР. Я видел его.
ЖИЛЬБЕР. Кого?
ЛАЗАР. Милорда! Его! Его! Вампира!
ЖИЛЬБЕР. Aх!
ЛАЗАР. Бежим, милорд, бежим! Простите меня, я ошибся. Я называю вас милордом, но я просто не в себе…
ЖИЛЬБЕР. Ты видел его?
ЛАЗАР. Как вижу вас! Я столкнул его назад в воду. Вы понимаете? Я толкнул его, и он упал в море. Но это нам не поможет, вы же знаете его… О господин, давайте убежим! Во имя Господа, давайте убежим!
ЖИЛЬБЕР. Боже мой! Боже мой! Боже мой!
ЛАЗАР. Господин! Господин!
