Безумная звезда - Пратчетт Терри Дэвид Джон

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51

Траймону нужно было многое организовать. Организация… Самое любимое его занятие.

Плита неслась над высокогорными равнинами, взметая за собой клубы снега, и от сугробов ее отделяло всего несколько футов. Белафон суетливо сновал взад-вперед, здесь нанося немного омеловой мази, там рисуя мелом руну. Ринсвинд сидел, сжавшись в комок от страха и изнеможения, а Двацветок беспокоился о своем Сундуке.

– Впереди! – крикнул друид, перекрывая рев встречного потока. – Смотрите, перед вами – великий компьютер небес!

Ринсвинд глянул сквозь растопыренные пальцы. На далеком горизонте появилась грандиозная конструкция из серых и черных плит, установленных концентрическими кругами и мистическими переулками, мрачных и угрожающих на фоне снега. Вряд ли люди передвинули нарождающиеся горы – это, наверное, полчища великанов были обращены в камень какими-то…

– Он похож на огромную кучу камней, – объявил Двацветок.

Белафон так и застыл с поднятой ногой.

– Что? – спросил он.

– И это очень мило, – поторопился добавить турист. Он поискал нужное слово и наконец решился: – Самобытно.

Друид словно окаменел.

– Мило? – переспросил он. – Торжество кремниевой глыбы, чудо современной каменотесной технологии – это мило?

– О да, – ответил Двацветок, для которого сарказм означал всего лишь слово из семи букв, начинающееся на «с».

– А что значит «самобытный»? – поинтересовался друид.

– Это значит «жутко впечатляющий», – торопливо объяснил Ринсвинд. – И, если ты не против, по-моему, нам грозит посадка…

Белафон, частично сменив гнев на милость, повернулся кругом, широко развел руки и выкрикнул ряд непереводимых выражений, закончившийся словом «мило!», которое он произнес оскорбленным шепотом.

Плита сбавила скорость, скользнула в облаке снега вбок и зависла над кругом. Внизу один из друидов нарисовал двумя пучками омелы сложный узор, и Белафон искусно, с едва слышным стуком, установил массивный блок на два гигантских столба.

Ринсвинд выпустил давно сдерживаемое дыхание в одном долгом выдохе, и оно заторопилось прочь, спеша где-нибудь спрятаться.

О бок плиты ударилась лестница, и над краем возникла голова пожилого друида. Он озадаченно посмотрел на двух пассажиров и поднял глаза на Белафона.

– Где тебя черти носили? Семь недель до свячельника, а он у нас снова полетел.

– Привет, Закрия, – отозвался Белафон. – Что случилось на этот раз?

– Все совершенно разладилось. Сегодня он предсказал восход солнца на три минуты раньше. Если ты слышал про разгильдяев, парень, так это он и есть.

Белафон перебрался на лестницу и исчез из виду. Пассажиры посмотрели друг на друга, а потом уставились вниз, на обширное открытое пространство между камнями, образующими внутренний круг.

– И что нам делать? – спросил Двацветок.

– Можно поспать, – предложил Ринсвинд.

Двацветок пропустил его слова мимо ушей и полез вниз по лестнице.

Друиды внутри круга небольшими молоточками простукивали мегалиты и внимательно прислушивались. Несколько огромных камней лежали на боку, и каждый был окружен толпой друидов, которые осматривали плиты, переругиваясь друг с другом. До сидящего наверху Ринсвинда долетали таинственные фразы.

– Идиот, причем здесь программное обеспечение? Песнь Попранной Спирали была специально разработана для концентрических кругов…

– А я говорю, перезапусти его и попробуй простенькую лунную церемонию…

– Хорошо, хорошо, с камнями все в порядке, тогда, значит, во вселенной что-то разладилось?

Сквозь туман, заполняющий измученный мозг, Ринсвинд припомнил ужасную звезду, которую они видели в небе. Прошлой ночью во вселенной действительно что-то разладилось.

Как он снова очутился на Диске?

У него появилось ощущение, что ответ находится где-то в его голове. И он начинал испытывать еще более неприятное чувство, будто нечто неведомое наблюдает за открывающейся внизу сценой – наблюдает через его глаза.

Заклинание выползло из своего логова, разбитого на нехоженых дорогах Ринсвиндова сознания, и нахально сидело в лобных долях его мозга, разглядывая происходящее и поедая ментальный эквивалент воздушной кукурузы.

Он попытался запихнуть Заклинание обратно – и мир исчез…

Он очутился в темноте, в теплой, отдающей плесенью темноте, темноте склепа, бархатистой черноте саркофага.

Здесь стоял сильный запах старой кожи с кисловатым привкусом, присущим ветхой бумаге. Бумага шуршала.

Волшебник чувствовал, что эта темнота заполнена невообразимыми ужасами, а вся беда с невообразимыми ужасами состоит в том, что их слишком легко вообразить…

– Ринсвинд, – произнес чей-то голос.

Ринсвинд никогда не слышал, как разговаривают ящерицы, но если бы ящерица говорила, то она изъяснялась бы как раз таким голосом.

– Гм, – сказал он. – Да?

Голос хихикнул – странный, довольно бумажный звук.

– Тебе следовало бы спросить: «Где я?», – упрекнул он.

– Думаешь, ответ придется мне по душе? – осведомился Ринсвинд, пристально вглядываясь в темноту.

Теперь, когда его глаза попривыкли, он начал что-то различать. Что-то неопределенное, всего-навсего узор, начертанный в воздухе. Что-то странно знакомое.

– Ну хорошо, – уступил он. – Где я?

– Ты спишь.

– А можно я проснусь?

– Нет, – ответил другой голос, такой же древний и сухой, как и первый, но слегка отличный от него.

– Мы должны сообщить тебе нечто крайне важное, – вступил третий голос, если уж на то пошло, еще более безжизненный и высохший, чем оба предыдущих.

Ринсвинд тупо кивнул. Заклинание притаилось в глубине его мозга и осторожно заглядывало через мысленное плечо волшебника.

– Ты доставил нам уйму хлопот, юный Ринсвинд, – продолжал голос. – Падаешь за Край света, совершенно не думая о других. Нам, знаешь ли, пришлось серьезно исказить реальность.

– О боги!

– А теперь тебе предстоит выполнить одну очень важную задачу.

– О-о. Ладно.

– Много лет назад мы устроили так, что одно из нас спряталось у тебя в голове. Мы предвидели, что наступит время, когда тебе придется сыграть очень важную роль.

– Мне? Почему?

– Ты часто убегаешь, – сказал один из голосов. – Это прекрасно. Ты один из тех, кто выживает.

– Выживает? Да я дюжины раз был на волосок от гибели!

– Вот именно.

– О-о.

– Но не пытайся снова упасть с Диска. Мы действительно не можем это позволить.

– Кто это «мы»? – спросил Ринсвинд.

В темноте что-то зашуршало.

– В начале было слово, – сообщил сухой голос прямо у него за спиной.

– Сначала было Яйцо, – поправил другой голос. – Я отчетливо помню. Великое Вселенское Яйцо. Немного резиновое на ощупь.

– На самом деле вы оба не правы. Я уверен, что это была первобытная слизь.

– Нет, она появилось потом, – сказал еще один голос, идущий со стороны Ринсвиндова колена. – Сначала была твердь. Кучи тверди. Довольно липкой, наподобие леденцов. И очень густой…

– Гм, если, конечно, это вас интересует, – послышался надтреснутый голос слева от волшебника, – то все вы заблуждаетесь. В начале было Прокашливание…

– …А потом слово…

– Простите, слизь…

– Определенно резиновое, подумало я…

Наступила тишина. Затем один из голосов осторожно сказал:

– Во всяком случае, что бы это ни было, мы отчетливо помним начало.

– Вот именно.

– Точно.

– И наша задача, Ринсвинд, не допустить, чтобы случилось нечто ужасное.

Ринсвинд, прищурившись, вгляделся в темноту.

– Может, вы будете так добры и объясните, о чем это вы толкуете?

Рядом послышался бумажный вздох.

– Ладно, хватит метафор, – произнес один голос. – Послушай, для нас крайне важно, чтобы ты сохранил Заклинание у себя в голове и вернул его нам в нужное время. Чтобы в нужный момент мы могли произнестись. Ты понял?

«Мы могли произнестись?» – подумал Ринсвинд.

И тут до него дошло, что за узор находится перед ним. Это написанные на странице слова, если смотреть на них снизу.

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51