Рядом. Том 1 - Громыко Ольга Николаевна

Обломки расколупанных булочек успели зачерстветь и вполне сошли за ванильные сухарики к кофе. Облизанные отбивные Стрелок выкинул (от ядреной слюны киборга они покрылись тошнотворной слизью из полуразложившегося белка), суп вылил, хотя Кай, наверное, еще вполне мог это съесть. Но испорченным продуктам место в утилизаторе, а не в киборге.

На обед были сухарики и чай, на ужин сок.

Стрелку этого вполне хватило. Каю — вряд ли, но ничего не попишешь: суточный паек честно поделен пополам. Это не наказание, а безысходность.

Вечером на станции случился небольшой аврал: во время планового обхода на одном из складов нашли дохлую центаврианскую моль. Живая навела бы и то меньше шороху — это означало, что тварь уже сделала три кладки и в недрах сложенного на складе товара неумолимо тикает биологическая бомба.

Перепуганный персонал станции бросился обшаривать склад с биодетекторами наперевес, Ираклий пообещал за каждую найденную кладку по сто единиц и попросил Стрелка одолжить своего киборга, чтоб помог двигать ящики и ловить моль, если откуда выпорхнет. Одалживать Кая Стрелок отказался, но немедленно приехал вместе с ним, хоть и сомневался, что от киборга будет какой-то прок: если Кай и обнаружит моль, то наверняка постарается ее упустить или помешать другому ловцу. Ну, хоть разомнется, а то просидел же весь день в квартире.

За четыре часа активных (или активно симулируемых) поисков Кай ничего не нашел. Биодетекторы тоже. Потом кто-то сообразил навести детектор на саму виновницу паники и обнаружил, что она искусственная. Видимо, арендатор склада счел это отличной шуткой-проверкой, ловят ли местные сторожа мышей, то бишь молей, или за месяц даже не переступили порог склада.

Обругав шутника на все лады и посовещавшись, станционные рабочие тоже «пошутили»: налепили на дверь склада кучу табличек: «Осторожно!», «Биологическая опасность!», «Обработано ХБК!», «Не открывать до 2250 г.!», а перед прилетом юмориста проем еще и крест-накрест красными лентами опечатают. Придет его очередь хвататься за сердце и умолять владельца станции освободить его груз.

— Необходимо восполнить запас питательных веществ, — доложил Кай по пути домой.

— Да, я б тоже не отказался чего-нибудь пожевать, — с сожалением поддакнул Стрелок. — Но придется терпеть до завтра.

Стрелок положил на другой конец постели вторую подушку и стал с интересом наблюдать, что будет.

Кай, не ожидавший от хозяина такого коварства, на миг завис, но потом все-таки лег — ногами на новую подушку, головой на старую; максимум протеста, который удалось выжать из столь безвыходной ситуации.

— Ну как, удобно? — участливо осведомился Стрелок.

— Текущее положение тела соответствует нормам эксплуатации, — вынужденно признал киборг.

— Вот и отлично.

В игру «сделай противнику гадость под видом помощи» прекрасно можно играть и вдвоем, и хозяин, похоже, наконец размочил счет.

Сегодня Стрелок спал более чутко, или просто звуки оказались совсем уж нетипичными. Подхватившись, он включил свет — и обнаружил, что Кай с хрустом грызет сухую макаронину, сидя в углу кухни, как унылая нахохленная мышь. Правильная подушка лежала на полу, делая вид, что случайно упала.

Стрелок не выдержал и расхохотался. Детский сад, ясельная группа!

Кай прищурился будто бы от яркого света, но ожидаемого нагоняя за неаккуратность и разбудивший хозяина шум не последовало.

— Приятного аппетита, — пробормотал Стрелок, все еще посмеиваясь, и выключил свет.

К радости обитателей станции, на следующий день бар и магазины открылись. Правда, ближе к вечеру, но у Стрелка уже была вода, а значит, кофе, остальное не важно.

— Что, ты опять со своим монстром? — полушутя-полусерьезно спросил Юнни.

Посетители бара тоже настороженно глазели на Кая и шушукались с приятелями, пересказывая им вчерашнюю историю, но Стрелок делал вид, что ничего не замечает. Сегодня он нарочно прибегал к помощи Кая при необходимости и без и убедился, что был прав: теперь киборг обращался с хозяином как с тухлым яйцом, вымещая досаду на неживых объектах. Например, сорвал с креплений дверцу одного из шкафчиков, открыв ее не с той стороны, и так усердно выполнил приказ поменять испачканную наволочку на чем-то бесящей его подушке, что клочья наполнителя тополиным пухом летали по всей квартире.

— Куда ж я без него, — усмехнулся Стрелок. — Зато ни мне, ни вам не скучно. Ты же сам говорил, что он милый мальчик.

Юнни скептически фыркнул:

— Милый-то милый… Но, может, лучше прикажешь ему неподвижно постоять у входа, как вчера вечером? А еду для него мы тебе с собой дадим.

— Может, и лучше, — согласился Стрелок. — Но я слишком хорошо знаю, что такое быть запертым в собственном теле. А ты?

Он вернул смутившемуся Юнни кастрюлю, соврал, что все было очень вкусно, и заказал два комплексных обеда, даже не спросив, что в них сегодня входит. Оголодавший Кай быстро расправился с первым и вторым, «засбоив» только на последней горошине гарнира. Аритмичный стук вилки по тарелке колол уши, однако Стрелок не одергивал киборга. Пусть разрабатывает мелкую моторику, стараясь НЕ попасть.

В баре было непривычно много народа: к станции на сутки пришвартовался «Святой Валентин», пассажирский корабль, следовавший с Алисии на Землю. Стрелок знал его капитана, хороший мужик. Единственно — почему-то питающий неприязнь к искусственным интеллектам. Не ненависть, а просто, как он виновато признавался: «Не доверяю я им, старые добрые мозги никакая техника не заменит». На лайнере даже искина не было, не говоря уж о киборгах. Впрочем, находились люди, которым подобная старомодность импонировала, и недостатка в клиентах «Святой Валентин» не испытывал.

Примерно такую же неприязнь у Стрелка вызывал первый помощник капитана, хотя реальных поводов для нее опять-таки не было. Просто слишком шумный, грубый и назойливый, душа компании, но «не доверяю я ему», а почему — не знаю.

Помощник, напротив, был из тех людей, которые коллекционируют «полезные знакомства», как бабочек на булавках, и Стрелок, вторая по важности персона на станции (а это и гасилка вне очереди, и хороший столик во время Карнавальских гонок, и аренда складов со скидкой), являлся для него завидной, но, увы, неуловимой добычей. Чем активнее он набивался в друзья, тем сильнее раздражал.

— Ваше здоровье! — Помощник отсалютовал Стрелку уже ополовиненным бокалом с ромом, отхлебнул из него и развязно плюхнулся на соседний стул. — Позволите вас угостить?

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил Стрелок, — но я не пью.

Помощник сочувственно посмотрел на его стакан с морсом:

— Врачи запретили?

Стрелок кивнул. Так проще. И да, запретили… Но когда число доступных тебе удовольствий резко сокращается, оставшиеся приобретают дьявольскую притягательность.

— Попробуй, тебе должно понравиться! Это шоколадный ликер, сладенький!

Белка послушно отпивает из его бокала, совсем чуть-чуть. Вид у нее по-прежнему несчастный, глаза опущены.

— Ну чего ты, глупенькая? Не втравлюсь я с одной рюмки, не переживай.

— Я знаю.

— Тогда в чем дело?

— Я тебя… боюсь.

Он долго пытался втолковать ей, что алкоголь в умеренных дозах всего лишь поднимает настроение и аппетит, да и после неумеренных он, Стрелок, все равно останется человеком и ее другом, но переубедить списанного армейского киборга так и не смог.

Проще было завязать.

Кай наконец прикончил злосчастную горошину, и Стрелок в награду пододвинул к нему свою, едва ополовиненную тарелку.

Помощник бесцеремонно ткнул в киборга пальцем и с жадным интересом спросил:

— Это же у вас бракованный кибер, да? Круто! Почем брали?

Стрелка такой подход покоробил, но он спокойно ответил:

— Разумные киборги не продаются. Я опекун Кая и отвечаю за него, как за ребенка. Но вы можете обратиться в ОЗК и нанять кого-нибудь из его подопечных, как обычного человека, — с зарплатой, страховкой и прочими правами. Если, конечно, киборг сам согласится у вас работать и вашу кандидатуру утвердят.