Как все начиналось - Ефиминюк Марина Владимировна

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102

– У меня нет своего дома, – я усмехнулась и пожала плечами, – мой дом отошёл со смертью отца к Совету.

Пан насторожился и начал внимательно слушать мои откровения.

– Он всю свою жизнь пил и умер, как собака. Утонул в проруби.

– А твоя мать? Ты о ней что-нибудь знаешь, – гном уже не скрывал своего интереса.

– Только то, что она умерла при моем рождении, – я замолчала. Никогда эти воспоминания мне не причиняли боль, а сейчас было больно и хотелось плакать. Вероятно, гном действительно прав: каждый наёмник должен возвращаться туда, где тебя ждут, любят и не задают вопросов. Мне не задают вопросов, просто их некому задавать.

– Случилась одна история лет двадцать назад в Стольном граде, – вдруг начал Пан, переведя тему разговора. – В Словению приезжала данийская делегация, возглавлял её Ануш Фатиа, это отец Арвиля Фатиа, сегодняшнего Властителя провинций Фатии, Бетлау и Перекрёстка Семи Путей. В делегации той была Амели Бертлау, дочь Властителя Бертлау, кстати, последнего Властителя этой провинции, с тех пор в их роду один только Наследник родился.

– И того сейчас похитили, – подсказала я.

– Так вот эта самая Амели, худышка неприметная, на месте сидеть не могла, все время из Бертлау убегала, её и выловила делегация где-то между Бурундией и Московией. Ануш так хотел вернуть её в Данийю к отцу, что глаз с неё не сводил, а та, действительно, как-то успокоилась, никуда не рвалась, все время на виду. Через пару недель делегация собралась обратно в Солнечную Данийю, а Амели нет. Кинулись искать, а она, оказывается, сбежала с адептом Совета Магов Словении.

Что тут началось! Дым стоял коромыслом до небес, Ануш Фатиа обещал забыть про «Пакт» и разнести весь Стольный град с Московией вкупе, если беглянку не вернут, а змея соблазнившего её не отошлют не каторгу. Амели не вернулась, адепта выгнали со службы, а делегация уехала в Данийю. С тех самых пор от Амели Бертлау, наследной Наследница провинции Бертлау все отвернулись, данийцы её отказывались принять обратно, люди принять чистокровную Властительницу.

Я так заинтересовалась историей, что даже не заметила, как Пан замолчал.

– И что было дальше? – нетерпеливо спросила я. Гном подозрительно осматривался вокруг:

– Ась, ты мальчишку чувствуешь?

Я прикрыла глаза, плач становился все громче.

– Да, он где-то рядом. Так что случилось потом?

– Не знаю, – пожал плечами Пан. – Поговаривают, она ребёнка родила и умерла.

– А ребёнок жив? – не отставала я.

– Ты лучше Анука ищи! – вдруг разозлился гном.

– И все же?

– Жив, ещё как жив, как выяснилось совсем недавно. Только об этом знал узкий круг приближённых к Магистру Ануфрию, а данийцы даже и не подозревают об этом, – слова звучали зловеще и как-то очень двусмысленно, у меня по спине побежали мурашки, словно я узнала какую-то страшную тайну. И тут что-то кольнуло у меня внутри, плач оглушил, боль сковала все тело. Я схватила Пана за рукав, с трудом удержавшись на ногах. В тёмном переулке мелькнул образ Анука, он появился на долю секунды и также быстро растворился в воздухе.

– Он здесь, – прошептала я осипшим вмиг голосом.

– Кто?

– Наследник!

– Где? – я махнула рукой в залёгшую темноту маленького переулка.

Не сговариваясь, мы кинулась туда.

– Где? – кричал на бегу Пан. – Я ничего не вижу!

– Здесь, здесь, здесь! – повторяла, как заведённая, я.

Мы бежали между двух бесконечно длинных кирпичных стен, словно попали в какой-то лабиринт и пытались найти выход. Ни окон, ни дверь, одни красные, выложенные в высокие голые стены кирпичи. Я остановилась и посмотрела вокруг. «Что-то здесь не так!» Я почувствовала нежный, едва уловимый запах колдовства, сладость жасмина щекотала ноздри. Я дотронулась до холодной стены, нежно провела по ней горячей ладонью, ощущая шероховатость камней. Морок, искусно наведённый морок. Я со всей силы ударила кулаком по камням. Внезапно, картинка из красных кирпичей начала осыпаться крохотными кусочками мозаики. Я отпрянула, мы стояли рядом со свежевыкрашенным нежно голубой краской боком высокого здания. Прямо над нашими головами светились огромные окна. Мы дошли до конца стены и упёрлись в парадный вход, высокие ступени были застелены красным ковром, перед дверьми два лакея в голубых фраках и белых париках.

– Он здесь, – убеждённо кивнула я в сторону дома.

– Мы не можем туда идти, – возразил гном. – Без мага нам туда просто не пробраться, надо для начала разбудить Ваню.

Я почувствовала, как на меня накатила волна глухой злобы:

– Ваня сейчас не может колдовать! – рявкнула я. – Он в невменяемом состоянии, это первое. Второе, поверь, мы не сможем найти этот дом снова, не поможет даже Ванино заклинание. Я иду сейчас. Мой мальчик зовёт меня!

– Он не твой мальчик! – вдруг заорал гном. – Он данийский Наследник провинции Бертлау! Он забудет про тебя через пять минут, как попадёт к своим, а ты головой рискуешь!

– Да, пошёл ты! – буркнула я. Мы буравили друг друга ненавидящими взглядами.

– Прислуга должна быть у чёрного входа! – раздался возмущённый возглас. Я подскочила на месте и резко повернулась, прямо перед нами стоял страж. Совсем молодой мальчишка, над верхней губой только пробивались тонкие ещё полупрозрачные волоски.

Я бросила на Пана злорадный взгляд и тоненько ответила:

– Мы заблудились.

– Пойдём, – прогудел мальчишка ломающимся юношеским голосом, – провожу, а то Пётр увидит и нам всем не поздоровится!

Мы двинулись куда-то за угол дома. Гном от отчаянья плюнул и поплёлся следом. Рядом с чёрным входом стояли навьюченные мешками и корзинами повозки, вокруг суетились работники, разгружая мешки с мукой и перетаскивая их в подвал, куда вела тёмная каменная лестница с высокими ступенями. Я улыбнулась провожатому и смело вошла в дом.

На нас с Паном никто не обратил внимания, по огромному коридору, освещённому дешёвыми восковыми свечами, мельтешили девушки-служанки в чёрных отглаженных платьях и белоснежных передниках. Вначале происходящее мне показалось хаосом, но потом я заметила, строгую закономерность: девушки с огромными подносами, нагруженные бокалами, входили в одну высокую дверь, а другие с цветами и вазами в другую.

Мы в растерянности стояли на пороге, стараясь никому не попасться под ноги.

– Есть какие-нибудь идеи? – злорадно поинтересовался гном.

К нам подошёл мужчина в бордовой бархатной ливрее с узким лицом землистого цвета и острыми влажными глазами. Его взгляд пробирал до костей, а сам дворецкий казался холодным и скользким, как рыба.

– Вы кто? – спросил он, в голосе просквозила неприкрытая неприязнь, словно он увидел муху, плавающую в его тарелке с супом, и теперь брезгливо гадает: доедать ли варево.

– Мы? – я почувствовала, как у меня вспотели ладони, в этот момент к нам подбежала толстушка с круглыми румяными щёчками.

– Вы от Марии? – не сказала, а пропела она.

– Да, – не долго думая, соврал Пан.

– Пётр, – обратилась она к тощему, – это ко мне. Девушка заменяет свою подругу, и будет прислуживать за столом, а молодой человек, – она внимательно посмотрела на гнома, которого и в лучшие времена вряд ли можно было назвать «молодым», – будет помогать на кухне с корзинами и мешками.

Не дав вымолвить Петру и слова, она схватила меня за руку и потащила по длинному узкому коридору, весело щебеча:

– Этот Пётр старший дворецкий, поэтому такой противный, что просто жуть. Мы все его терпеть не можем. Не переживайте, я специально наврала про Марию, – я едва не поперхнулась, – я знаю, что вы ищете работу, сюда так часто заходят на случайные заработки. Меня зовут Елена, – добавила она, открывая всем телом тяжёлую высокую дверь. Меня ослепил свет тысяч свечей, я заморгала, глаза заслезились.

– Меня Ольга, а его, – я кинула взгляд на гнома, кроме как Пантелей, я и не знала, как его назвать, – Пантелейка.

Гном бросил на меня полный недовольства взгляд, но промолчал.

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102