Команда ТелеVIР - Мансуров Дмитрий Васимович

– О котором?

– О том, который стоит у тебя в квартире.

– Ну… я купил его в кредит на год как раз после возвращения с конвента. Так сказать, на память о событии. Хм, странно… и с тех пор еще ни разу кредит не погашал… – Григорий провел ладонью по лицу. – Похоже, ты прав – я живу в выдуманном мире. А ты, стало быть, доктор из психбольницы, правильно? В какой палате я лежу? Меня навещают?

– В данный момент ты находишься в моей лаборатории, а я пытаюсь остановить утечку твоей жизненной энергии и вернуть тебя в сознание.

Григорий тяжко вздохнул:

– Тридцать лет… Господи, вся жизнь прошла даром… – тихо произнес он. – Мне хотя бы дадут пенсию по инвалидности?

– Ты не инвалид, – возразил Леснид. – В этом смысле ты совершенно здоров.

– Значит, не дадут… – Григорий бросил взгляд на переднее стекло. Безжизненная пустыня простиралась до линии горизонта и украшалась редкими развалинами. Слишком живописное зрелище для того, чтобы любоваться им постоянно. – Да и черт с ней, зато не придется ожидать миллиарды лет взрыва солнца! Я вернусь в настоящий мир! Господи, никаких призраков, никаких проклятий, никаких ожиданий!

Когда он повернул голову и посмотрел на Леснида, его глаза сверкали.

– Что я должен сделать, чтобы вернуться в реальность?

Леснид растерялся.

– Честно говоря, я… не знаю.

Григорий поджал губы.

– Плохо. Какой же ты врач после этого?

– Не вопрос: хреновый.

– Ладно, попробуем так: сейчас я закрою глаза и представлю, что просыпаюсь, – предложил Григорий. – И пусть этот мир пропадет сам собой.

Но мир не пропал, как Григорий ни старался. Он просидел с закрытыми глазами еще час, так и эдак стараясь проснуться, но пришел к выводу, что его попытки очнуться обречены и к положительному результату не приведут: за тридцать лет он основательно поверил в реальность этого мира. С тем же успехом он мог пожелать научиться летать после того, как закроет глаза.

– Это невозможно, – обреченно выдохнул он. – Я сжился с этим миром и не могу выбросить его из головы за пять минут. Окружающие нас руины – вот моя реальность. Призраки внушили нам, что мы освободимся после взрыва солнца. Пока этого не произойдет, я не смогу вернуться домой… Что мне делать, Леснид? Я больше не хочу здесь жить: ты растравил мне всю душу!

Леснид постучал пальцами по рулю. Автомобиль коротко просигналил.

– Я могу устроить локальный ядерный взрыв, для одного тебя – этого хватит, чтобы ты закончил путь и очутился в настоящем мире.

Григорий согласно кивнул головой, но внезапно нахмурился:

– Постой… а как же они? – он указал на призраков, подходивших к автомобилю и рассматривавших новенькую, чуть запыленную машину: среди скопища развалин и сгоревших остовов автомобиль Леснида смотрелся как сверкающий бриллиант среди кучи битого бутылочного стекла.

– Они – плод твоей фантазии и исчезнут сразу после того, как ты вернешься в реальность.

Григорий помрачнел еще больше.

– Что не так? – не понял Леснид.

– Я так не могу. Даже если они – выдумка моего разума, я буду помнить о том, что они остались здесь, между миром живых и мертвых. Они для меня реальны! Я буду мучиться всю жизнь тем, что сбежал отсюда, бросив их на произвол судьбы.

«Зашибись, – подумал Леснид. – Человек заботится о благополучии жителей собственных фантазий…».

Он посмотрел на солнце так, как смотрели на него встреченные ранее призраки.

– Значит, – твердо объявил он, – если нет другого варианта для твоего возвращения в реальность, нам остается одно: взорвать солнце и освободить призраков.

У Григория отвисла челюсть.

– Прости, мне показалось, что ты понес какой-то бред, – пожаловался он.

– Ничего тебе не показалось, – ответил Леснид, – мы взорвем солнце, призраки попадут на тот свет, и тогда ты сумеешь вернуться в настоящий мир со спокойной совестью.

Григорий откинулся на спинку кресла.

– По-моему, ты больной, – воскликнул он.

– Это ты больной, – напомнил Леснид. – А я ищу решение для твоего спасения.

Григорий всплеснул руками.

– Тогда скажи мне, как ты собираешься взорвать солнце, и может быть, я поменяю точку зрения.

– Мне надо подумать.

– Разумеется: такие дела с наскока не делаются, – согласился Григорий. Теперь он смотрел на Леснида как на одного из тихих умалишенных, которые выдают на-гора сотни фантастических и привлекательных, но неосуществимых идей. – Пяти миллиардов лет на раздумья хватит?

– Почему именно столько?

– Потому что потом солнце взорвется. Само по себе, без твоего участия.

– Солнце не взорвется, – уточнил Леснид. – Оно станет красным гигантом, а затем уменьшится и превратится в белый карлик. Астрономию учить надо. А вообще, мы можем взорвать оставшиеся ядерные заряды. Тем призракам оказалось под силу устроить ядерный взрыв, значит, это и нам по зубам.

Григорий отрицательно покачал головой.

– Зарядов больше нет: прошлые призраки взорвали оставшиеся в наличии бомбы. Ядерного оружия на Земле больше не существует. Ладно, приятно было с тобой поговорить, но мне пора.

– Куда?

– Да хоть куда. Не люблю пустопорожние разговоры.

Леснид понял, что если сейчас не предъявить Григорию доказательства выполнимости любой задумки, то разговор закончится ничем.

– Посмотри сюда, – приказал он, вытягивая руку и давая команду материализовать оружие. Над раскрытой ладонью проявились тонкие черточки. Они удлинялись, вычерчивая трехмерную фигуру, и расширялись, расползаясь кляксами по прозрачному предмету. Через минуту перед Григорием появился настоящий боевой пистолет из вороной стали. Тот удовлетворительно кивнул головой и заметил:

– Это гипноз. Высококачественный, но гипноз.

– А это? – Леснид опустил стекло на передней дверце автомобиля и выстрелил в далекого призрака. Сухой пепел выбросил у того перед ногами одинокий фонтанчик, а через миг на месте призрака вырос полутораметровый ядерный гриб.

Леснид торопливо поднял стекло: взрывная волна подняла с земли уйму пепла и понесла его прочь от эпицентра взрыва. Взорванный призрак превратился в солнечное сияние и энергетическим сгустком полетел в небо.

Автомобиль закачало от удара, стекла пошли трещинами, на них налипли куски пепла.

– Ну, как? – спросил Леснид, поворачивая голову. Григорий смотрел на происходящее остекленевшими глазами. – Теперь ты готов поверить в то, что мне под силу выполнить обещанное?

Григорий перевел взгляд с залепленного пеплом стекла на Леснида.

– Теперь – да, – коротко ответил он. – Но зачем взрывать солнце? Наделай патронов и расстреляй призраков. Даже просто наделай патронов, а остальное мы сами сделаем.

Леснид отрицательно покачал головой.

– У меня нет столько времени, – пояснил он. – Пока я буду изготовлять ядерные боезапасы, ты отдашь концы уже в настоящей реальности и на самом деле попадешь не домой, а на тот свет.

– Какая разница – все равно жизнь прошла.

– Разве я не сказал, что в настоящей реальности тебе всего двадцать лет, и ты вернулся с конвента считанные недели назад?

– Как, двадцать?! – ахнул Григорий.

– А так. Всему виной воздействие телевизора, который ты купил. Он выкачивает из тебя энергию и заметно старит в собственных глазах.

– Так, что же ты молчал всё это время?! – негодующе воскликнул Григорий. – С этого и надо было начинать! Давай, делай, как знаешь, и я помогу тебе всем, чем могу. Взрывай хоть солнце, Землю или разом всю солнечную систему!

– Собери призраков на совещание, – приказал Леснид. – Вместе мы быстрее придумаем, как нам быть.

С каждым часом новость о том, что нашелся человек, способный завершить процесс перехода призраков в энергетическую вселенную, распространялась по планете, и нескончаемые толпы призраков приходили к домику-палатке, созданному Леснидом для работы над проблемой. Несколько добровольцев сидело за чертежами и расчетами, и еще двое то и дело входили в кабинет Леснида и складывали исписанную бумагу на стол, в буквальном смысле ломившийся от ее объема. Григорий не успевал читать и забраковывать или одобрять предложенное призраками. Леснид с молчаливой ненавистью взирал на то, как они забирали все новые и новые пачки чистой бумаги для записей очередных идей – подобного количества сумасбродных фантазий он не сумел бы придумать за целую жизнь.