Возвращение чародея - Мусаниф Сергей Сергеевич

– Вряд ли, – согласился я.

– Как не вмешаются и в нашу войну с орками, – сказал Людовик. – Вторжение с Восточного континента грозит всему Вестланду, поэтому люди могут рассчитывать на помощь со стороны. Но, как я уже говорил, с орками нам придется драться в одиночку.

– Для этого вам и нужны союзники? Чтобы подставить их под мечи Красных и сохранить свою армию для грядущих битв? – На предшествовавшем встрече инструктаже Мигель советовал мне быть жестким, но не перегнул ли я палку своей последней фразой? Впрочем, лучше сразу расставить все точки над «i».

Людовику мой вопрос пришелся не по вкусу. Он поднялся с кресла, резко махнул рукой, попытался что-то сказать, но передумал и подошел к карте.

– Эльфийская армия недостаточно велика, чтобы использовать ее в качестве шита, – сказал он.

– А как насчет гномов?

– Гномы пришлют две-три тысячи пехотинцев и несколько сотен инженеров с их машинами. Тоже не самый эффективный заслон.

– И вы хотите сказать, что такая мысль никогда не приходила вам в голову?

– Я мог бы серьезно размышлять о подобной тактике, если бы орки не ответили отказом, – сказал Людовик. – Но при нынешнем раскладе основная сила, на которую я могу рассчитывать, это человеческая армия Вестланда, и главный удар мы все равно примем на себя. Но это не значит, что нам не нужна помощь.

– Насколько мне известно, без ущерба для своей обороноспособности Зеленые Острова смогут выделить не больше тысячи бойцов, – сказал я. Эту информацию я тоже почерпнул от Мигеля, и я не думаю, что бывший мастер над оружием мог сильно ошибиться в расчетах. – Сильно ли это повлияет на общий расклад?

– Без малейшей лести могу заявить, что на континенте воины Зеленых Островов ценятся очень высоко, – сказал Людовик. – И тысяча ваших бойцов придется очень кстати.

– Мне кажется, мы ведем преждевременный разговор, – сказал я. – Я еще не был на Зеленых Островах, и эльфы не присягали мне на верность.

– Разве это не простая формальность? Мне казалось, у вас подобные дела обстоят предельно просто. Королем становится тот, у кого есть меч. А он даже сейчас висит у вас на поясе. Это ведь Повелитель Молний, или я ошибаюсь?

– Вы не ошибаетесь.

– Могу я посмотреть?

– Пожалуйста. – Я отцепил меч от пояса и положил на стол. – Только не пытайтесь до него дотронуться.

– О, не беспокойтесь. Я знаю, что со мной в таком случае будет.

– Вероятно, ничего не будет, – сказал я. – Вы просто почувствуете некое сопротивление. Если вы попробуете его преодолеть, то получите неприятное покалывание в пальцах. Если же вы наплюете на эти предупреждения и дотронетесь до рукояти, останетесь без руки. Даже если ее будет защищать латная перчатка.

– А как это происходит? – полюбопытствовал Людовик. – Рука сгорает, отсыхает или еще что-нибудь в этом роде?

– Не знаю, – сказал я. – Пока меч находился у меня, никто не пробовал хвататься за его эфес.

– Любопытная штука, – сказал Людовик, любуясь мечом. – Это ведь один из самых мощных магических артефактов Вестланда, не так ли? Возможно, самый мощный. Ваши предки творили с его помощью удивительные вещи. Удивительные и страшные.

– Насколько я понимаю, самые страшные вещи с его помощью творил мой отец, – сказал я. – Вот с кем вам проще всего было бы договориться о совместном ведении боевых действий.

– Оберон был великим воином.

– Все так говорят, – сказал я. – Но я еще ни разу не слышал, чтобы его назвали великим правителем. Его запомнили, как Оберона Кровавого, Зеленого Змея.

– А как вы хотите, чтобы запомнили вас?

– Боюсь, что останусь в памяти потомков, как Ринальдо-Обманщик, – сказал я. – Двадцать с лишним лет мне удавалось обманывать собственный народ, ничего не знавший о моем существовании.

– Когда-нибудь я попрошу вас рассказать мне эту историю целиком, – сказал Людовик. – Но не будете ли вы столь любезны и не вынете ли свой меч из ножен? Или это чревато последствиями?

– Не чревато. – Я выполнил просьбу короля, и его взору предстало ослепительно-белое лезвие.

– Повелитель Молний, – констатировал Людовик. – У меня тоже есть меч, носящий собственное имя. Губитель Душ. Правда, в нем нет ни капли магии. Обычное оружие для убийства.

– Все мечи такие, магические они или нет, – сказал я.

– Возможно, вы правы, – сказал Людовик. – Но я слышал, что при помощи Повелителя Молний можно не только убивать.

– Верно. Но все же прославился он исключительно благодаря войнам.

– Война является самым легким способом снискать славу, – согласился Людовик. – Как для мечей, так и для людей.

– Слава подобного рода не входит в первые десять строчек моего списка приоритетов, – сказал я. – И в следующие десять строчек тоже не входит, если честно.

– Понимаю, – сказал Людовик. – Война – это не только способ обрести славу, но и чертовски подходящая возможность сложить голову. Я сам не в восторге от грядущих перспектив, но… От нашего с вами желания тут ничего не зависит, ибо эту войну начали не мы.

– Вы знаете, где Красные попытаются высадиться? – спросил я, убирая меч в ножны.

– Здесь. – Людовик ткнул пальцем в место на карте.

– Порт Первых Людей? – уточнил я. – Их флоту придется обогнуть мыс Ветров и пройти вдоль побережья. Зачем?

– Во-первых, это символично, – сказал Людовик. – Ведь первые человеческие корабли пристали к берегу Вестланда именно там. Во-вторых, это правильный стратегический ход. Единственное место на побережье, где мы не сможем построить укрепления и достойно подготовиться к встрече.

Разумно.

Порт Первых Людей только называется портом. На самом деле это обширный пляж протяженностью больше трех километров. Полоса песка достигает пятисот метров, а за ней начинаются невысокие холмы. Идеальное место для высадки десанта.

Конечно, большие корабли не могут пристать к берегу, но воинов можно переправить и на шлюпках. А укреплений на песке не построишь, в этом Людовик прав.

И еще он прав в том, что это будет символично. Люди впервые высадились на материк именно там. Там высадятся и Красные.

Место, где началась история человеческого Вестланда, может стать и местом, откуда придет его смерть.

А еще от Порта Первых Людей до Хайгардена всего два дневных перехода.

– Мы должны выиграть эту войну в одной битве, – сказал Людовик. – В первой же битве. Потому что если Красные успешно высадятся на побережье, остановить их будет гораздо труднее. Если учесть их численное превосходство, это может оказаться и вовсе непосильной задачей.

– У вас уже есть план? – спросил я.

– Только предварительные наброски. – Людовик разложил на столе другую карту, изображающую Порт Первых Людей и ближайшие окрестности. – Мы расположимся здесь. – Его палец нарисовал на бумаге полукруг. – Сначала сделаем все, чтобы затруднить им высадку, потом свяжем боем на побережье, а флот огров вместе с нашими кораблями, которые мы спрячем до поры до времени в этой бухте, ударит по их судам с тыла.

Изложенный королем план мне не понравился. Если Красные окажутся зажатыми между армией Вестланда на суше и его же флотом в море, им некуда будет отступать. Шестьдесят тысяч попавших в ловушку людей могут учинить настоящую резню с непредсказуемым финалом. Попытка взять в тиски армию, в три раза превосходящую числом свою собственную, казалась мне не слишком хорошей идеей.

На месте Людовика я бы предоставил противнику возможность для отступления, но король был одержим идеей тотального истребления противника.

– Если все пойдет по плану, к тому моменту, когда мы возьмем их в тиски, преимущество будет уже не таким значительным, – сказал Людовик, когда я поведал ему о своих опасениях.

– А что насчет их магов?

– Это одна из неизвестных величин в нашем уравнении, – сказал Людовик. – Я знаю, чего можно ожидать от наших волшебников, но чародеи Восточного континента пошли по другому пути. Мы точно не знаем, на какие фокусы они способны в бою. И в связи с этим мне очень хотелось бы, чтобы владелец Повелителя Молний бился на нашей стороне.