— А давайте вы объясните куда и зачем мне с вами идти?
— Куда? В Ковен. Зачем? Подальше от Его Величества Торманса, естественно.
— И почему вы хотите, чтобы я была от него подальше?
— Любопытная рыба заплывает прямо в сети, — склонил он голову набок, рассматривая меня.
— А нелюбопытная живёт вечно и сама людей в сети ловит? — хмыкнула я.
— Дорогуша, упражняться в остроумии мне некогда, поэтому иди по-хорошему, — начал терять терпение мой ночной собеседник.
— Или?
— Или тебе сильно не понравится то, как я учу послушанию несговорчивых девчушек, — он сначала мерзко улыбнулся, а затем отвернулся туда, где появлялось пятно второго портала. — Надо же, унюхал. Теперь ты точно пожалеешь о своей медлительности.
Фиолетовый портал погас. Из огненного кольца шагнул Ринар, всклокоченный и злой, как тысяча чертей. Мгновенно оценив обстановку, он попытался занять место между мной и Ахримагом, но по велению последнего плотный поток теней поволок меня к краю уступа.
— Здравствуй, Телиус. Сколько лет не виделись, ещё бы столько не видеться.
— И не говори, Торманс. А я тут девчушку в горах нашёл, думаю, потерял кто, заберу-ка себе.
— Зачем она тебе?
— Да так, скорее для коллекции, чем с практической пользой. Так что имей в виду, мне, в отличие от тебя, она живой не нужна.
С этими словами поток столкнул меня с уступа, и я упала спиной вниз, успев только разглядеть дикие глаза Ринара и то, как предвкушающе улыбнулся Паук. А мне стало смешно. Ну что, спасла мир, Алина? Надо мной раскинулась огненная сеть, но прежде, чем она меня поймала, я провалилась спиной в фиолетовый портал.
Упала на твёрдое со всего маха, голова раскололась болью, и этот невыносимый день наконец-то закончился.
Глава 12
Меня, кажется, поили. И будили. Нет, извините, тут в темноте я отдыхаю на отличненько. Ничего не хочу, никуда не спешу.
Голоса были тихие и женские. Один низкий и глубокий, такие называют грудными. Второй более высокий мелодичный. К мелодичному голосу прилагались руки, которые иногда нехило припекали мне голову где-то в районе затылка. Мой протест был молчаливым, но отчётливым. Я провалилась обратно в темноту.
Следующий раз проснулась уже полноценно. Голова не просто раскалывалась, больно было даже дышать.
— Очнулась? — спросил грудной голос.
— Не трогай её пока, ей очень плохо. Если бы не её жемчужинка, то был бы у нас труп.
— Не было бы у нас трупа, я же тебе говорила, что всё с ней будет хорошо.
— Она прошла по грани. И вообще. Я целительница, мне виднее, — ответил мелодичный голос.
— Я прорицательница, это мне виднее, — возразил грудной голос, а я попыталась потихоньку открыть глаза. Моргать тоже было больно.
— Не вставай, тебе пока рано, — мелодичный голос звучал заботливо и немного тревожно.
— Где я?
— Ты в Ковене, в личных застенках Телиуса Араньяса.
Я сфокусировала взгляд на обстановке и поняла, что нахожусь в клетке. Позади меня была стена из грубо отёсанного серого камня разных оттенков. Три другие стены являли собой банальные металлические решётки.
— Кто вы? — прохрипела я.
— Я единственная дочь правителя Минхатепа, А´лисса, — ответила девушка из соседней клетки, именно ей принадлежал мелодичный голос.
— А я Вельма из клана Южного берега, прорицательница и сестра главы клана. А ты Алина, невеста Эринара Торманса, императора Альмендрии. Так что компания у нас вполне знатная, только тебя ждали, — в голосе послышалась насмешка. Вторая девушка находилась в клетке через одну от меня.
— И давно… ждали?
— Я уже восемь месяцев, — ответила Вельма.
— А я уже год, — тихо добавила А’лисса.
— И как впечатления? — слова давались с трудом.
— Не курорт. Кормят плохо, купаться негде, магию решётки блокируют, — сказала одна.
— Зато компания хорошая, — добавила вторая.
— Этого не отнять. Ты извини, но мы тебе очень рады. Мы друг про друга уже всё знаем, а тут новое лицо. Хоть узнать, что в мире творится, — сказала прорицательница.
— Не знаю, как в мире, а в Арластáне была эпидемия. Я последние месяца два из клиники вообще не вылезала. Так что про мир мало что могу сказать.
— Тогда расскажи не про мир, — миролюбиво согласилась минхатепка.
— А можно сначала пару вопросов?
— Конечно. Времени у нас теперь полно, — мягко ответил глубокий голос прорицательницы, кажется, она представилась Вельмой.
— Эти решётки магические? Не пропускают магию наружу?
— Наоборот, они магию поглощают и рассеивают, так что выбраться наружу или попасть внутрь нельзя.
— А вы пытались? — в горле пересохло, хорошо бы попить, но сил вставать пока нет.
— Лисса пыталась. Семь раз.
— А ты, Вельма?
— А я прорицательница. Я ждала правильного момента.
— Извини, если вопрос бестактный, но как ты тут вообще оказалась, раз ты прорицательница?
— Почему бестактный, нормальный вопрос. Видишь ли, в жизни каждого человека есть узловые моменты. То есть вот что бы он ни делал, какой путь ни выбрал, он всё равно окажется в этом месте и в это время. Мы, прорицатели, называем их точками судьбы. Так вот, наша с тобой и Лиссой тут встреча — это точка судьбы.
— И долго нам тут ещё сидеть? — не сильно обрадовалась я такой информации.
— Пока ты не выздоровеешь.
— А нас не прослушивают?
— Нет, Телиус доверял своим чарам на сто процентов, и нам с Лиссой до сих пор интересно, как ты с ними справишься. Кроме того, женщин он считает постельными игрушками, держит нас только для того, чтобы наши мужчины знали — мы живы. И искали, — ответила Вельма.
— Тратили силы, нервы, время и впадали в отчаяние. Видишь ли, Араньяс любил психологические игры, любил чувствовать, что он всё предусмотрел. Кроме того, у него в штате есть пара очень толковых прорицателей, не слабее Вельмы. Поэтому ему всегда казалось, что он на шаг впереди, — сказала минхатепка.
— А почему в прошедшем времени?
— Вельма считает, что Торманс его убил два дня назад. Как раз в ту ночь, когда ты к нам прилетела порталом. Видимо, Телиус переоценил свои силы, построив портал прямо в клетку, — ответила она.
— А Ринар жив?
— Этого я точно сказать не могу. В видении был только обгоревший труп Телиуса и Шаритон над его телом. А дальше не заглянуть, — сказала предсказательница.
Я решила, что стоит попытаться сесть и хорошенько рассмотреть моих собеседниц и место, куда я попала. Повернулась сначала на бок, вляпалась руками во что-то липкое, поднялась с трудом, в голове взорвалась болевая бомба, и несколько минут я просто дышала с закрытыми глазами, так что ничего из моей затеи не получилось.
— Рано тебе, а у меня сил больше нет. Да и слабоватая я целительница, что уж там, — с сожалением заметила А´лисса.
— У тебя есть вода или лекарства в сумке?
Сумка. Я про неё вообще забыла, как прижимала её к себе на утёсе, так с ней в обнимку с него и полетела. Тут она, родная, со мной. Я достала фляжки и хлебнула из обеих по очереди. Укрепление и восстановление мне сейчас нужно как никогда. Оказалось, что я лежала в луже крови. Причём со стороны Лиссы лужа была замыта, а дальше вглубь клетки — нет. Видимо, не дотянулась. В неё-то я и вляпалась. Хорошо, что не воняет. Лужа высохла, но всё равно липкая наощупь. Тело слушалось плохо. Я с трудом смогла переместиться на топчан, который служил тут кроватью, и вырубилась, придавив телом сумку. Вот и осмотрелась.
В следующее пробуждение голоса было три.
— Что, не сдохла? — мужской тенор.
— Твоими молитвами, — ответила минхатепка мелодичным голосом.
— Заткнись, а то останешься без ужина, — грубо ответил мужчина.
— Вы хоть ей ужин поставьте, а то умрёт же. А раз она тут, то Телиусу нужна живая, — миролюбиво предложила прорицательница.
Недолгий грохот проехался по голове огромным бульдозером, а затем стало тихо, только слышно, как едят мои соседки. Чуть пошевелившись, я постаралась снова осмотреться. Болело всё. Даже пальцы были какие-то деревянные, чужие.
