Служебный роман для богини любви (СИ) - Заблоцкая Катерина

— Она пытается украсть у тебя годы, — прошептала я. — А ты…

— А я просто её люблю.

В какую-то секунду мне искренне захотелось удушить эту чертову Матильду своими руками. Я смотрела на Рене и видела хорошего, но очень несчастного мужчину.

— А она тебя нет, — выдохнула я. — Не любит.

— Не любит, — коротким кивком подтвердил Рене. — И мне об этом прекрасно известно. Она сначала даже не понимала, зачем я каждый раз прихожу… Обычно одна ночь с Матильдой для мужчин, хм, не очень хорошо заканчивается. Большинство из них не рискуют приходить во второй раз. Наши попытки чего-то добиться друг от друга длятся уже много месяцев, но без толку.

Я осторожно опустила руку мужчине на плечо. Рене только улыбнулся в ответ на прикосновение и запрокинул голову назад. Теперь он смотрел в потолок, а я невольно залюбовалась.

— Георг, например, когда к Матильде попал, выбрался оттуда постаревшим лет на десять, — нехотя промолвил Рене, нисколечко не беспокоясь о том, что мы в коридоре, и нас могут услышать. — Потом отошел, конечно, но цена Матильды оказалась ужасной. Димитрий… Ну, тот уверен, что он отдал свою гениальность, но я тебе гарантирую, ему терять нечего. А я, — Рене скривился, — какой-то ненормальный. Ты ж помнишь, какой я был до знакомства с Матильдой?

Я ничего не сказала. Я должна была помнить, но… ведь я ему никто! И в этом мире я всего несколько дней!

— Ну, ты хорошеешь на глазах, — вздохнула я.

— Именно, — кивнул Рене. — Сначала глаза…

— А что с ними?

— Я был слепой, как крот, сестренка, разве ты не помнишь? Теперь я отлично вижу. Потом пропали проблемы со спиной. И все это… Я теперь нормально по улицам пройти не могу, чтобы какая-то очередная девушка не попыталась со мной познакомиться. Раньше, ты ж знаешь, в мою сторону даже не смотрели, — он сглотнул. — Матильду это ужасно раздражает.

— Но вы продолжаете встречаться.

— Да. Она уверена, что вот в следующий раз поймет, что со мной сделать. Как заставить наконец-то отдавать, а не отбирать у неё.

— Хорошо. Она пытается забрать у тебя молодость, красоту и силу. А ты почему к ней ходишь? Ведь надо же только один раз, да?

— Да, — кивнул Рене. — Но я не могу… Я её люблю, понимаешь? Ты же богиня любви. Ты знаешь. Матильда… Я знаю, что она отвратительная женщина. Властная, злая, жестокая. И единственное, что ей надо — это сила. Но я не могу отказать себе в возможности увидеть её ещё раз. Мы могли бы, конечно, просто наслаждаться обществом друг друга, но ей же интересно экспериментировать! В этот раз она едва не разбила часы о мою голову.

— И что?

— Да ничего. Не разбились, — усмехнулся Рене. — Матильда сказала, что магия любит меня больше, чем её. В какой-то мере это правда так — я с каждым разом обретаю все больше силы. Но… Это как замкнутый круг, Эдита. Я не могу вырваться из него добровольно. Казалось бы, ставлю себя под угрозу, но… — он усмехнулся. — Но… Мне не так важна собственная жизнь, как эти чувства. И магия как будто чувствует это. Вместо того, чтобы убить меня, дарит дополнительную энергию, новые силы. Я устал, я хочу остановиться, но не могу. А Матильда слишком жадная, чтобы первой дать уступить. Так что мы повязаны до тех пор, пока кто-то из нас не погибнет.

— Учитывая то, что она бессмертная, мне тенденция не нравится.

— Моя жизнь мне не настолько дорога, как Матильда, — мрачно ответил Рене. — Возможно, однажды она попытается отобрать что-то более важное. И тогда я положу этому конец. А пока… Не могу заставить её перестать мучиться и мучить меня. Мне это невыгодно.

Он печально усмехнулся.

— Пойдем, провожу тебя.

— Куда? — удивилась я.

— В кабинет, — пожал плечами Рене. — Ты же в последнее время постоянно сбиваешься с пути.

Я вздохнула.

— Нет, я…

— Да ладно тебе, Эдита. Я сам прежде плутал в этих коридорах, — махнул рукой Рене. — Не переживай. Привыкнешь. Видно, сильно тебя этими книжками с антресолей задело?

Мне оставалось только кивнуть. Почему-то совершенно не хотелось лгать Рене, но умом я прекрасно понимала, что правда может быть для меня смертным приговором.

Потому, опершись о теплую мужскую руку, я позволила отвести себя в кабинет. И с трудом удержалась, чтобы вот так глупо, одним махом не выпалить всю правду…

21

— Ты свободна?

Я аж подпрыгнула на месте от неожиданности. Настолько засиделась над разбором уже устаревших разнарядок, что не ожидала кого-либо увидеть.

В дверном проеме застыл Себастьян.

— Да вот, — улыбнулась я, — осталось разобрать немного…

— Немного?! — изогнул брови он. — А я рассчитывал на то, что последний рабочий день этой недели ты закончишь немного раньше, а не после полуночи.

Я скептически посмотрела на возвышавшиеся рядом со мной горы разнарядок и вздохнула.

Да, Себастьян был прав, не следовало так сильно увлекаться работой…

С момента моего попадания в этот мир прошла уже почти неделя. Я немного обжилась, привыкла к тому, что меня окружают не слишком порядочные купидоны, подозрительные коллеги, а сама я занимаю должность богини любви. В последние дни в Канцелярии Любви было почти спокойно. Георг исправно выдавал стрелы, пусть и в небольшом количестве, но все равно — больше не урезал его, видимо, проникшись моей угрозой. Димитрий боялся и слово поперек молвить, понимая, что ему может грозить немалая опасность. Все остальные вроде как не имели ко мне ни малейшего дела и просто занимались своей работой.

Ну, а Себастьян и так прекрасно знал, кем я была на самом деле. И, исходя из того, что я до сих пор жива, этот секрет ему можно было доверять, ничего не опасаясь. Все-таки, он сдержал свое слово и не сделал ничего, что могло бы хоть как-то грозить моей жизни.

Странно сказать, но я чувствовала, что влюбляюсь в него. Хоть и знала мужчину совсем немного, меньше недели, но ощущала его надежность и понимала, что он — из тех, кто никогда не предаст и всегда будет рядом. А это дорогого стоит…

Единственный, кто сейчас вызывал у меня сомнения, так это Рене. С одной стороны, он был хорошим и вроде как порядочным человеком. С другой…

Слухи о нем ходили отвратительные. И в Матильде этой, о которой никто не мог сказать ни единого хорошего слова, он все-таки что-то нашел. Потому с Рене я вела себя ещё осторожнее, чем со всеми остальными, упорно притворяясь его сестрой.

А сейчас как раз разгребала все архивные разнарядки. Сверялась с базой данных и откладывала в сторону тех, кто уже женился, умер или совершил какое-нибудь преступление, то есть, однозначно не претендовал на стрелы любви. Но разнарядок было великое множество, и самостоятельно справиться со всем бесконечным наплывом информации я не могла. А попросить о помощи… Купидоны и так косились на меня с подозрением, не понимая, кто я и куда дела их начальницу.

Но ведь они даже не представляли, насколько были близки к правде!

— Да, наверное, придется остановиться, — приняла это нелегкое для себя решение я. — Потому что если я с таким увлечением продолжу и дальше, наверное, это закончится плохо. Вчера я едва не осталась здесь ночевать…

— Да, я помню. Если б я тебя не увез, так бы и дремала над своими разнарядками, — вздохнул Себастьян. — Ты так рьяно взялась за работу… Я просто потрясен.

— Не веришь после той Эдиты, что с меня может выйти что-то толковое?

— Верю, — решительно заявил Себастьян. — Иначе я б тебе не помогал. Но сегодня предлагаю отложить дела и отправиться все-таки в банк, разобраться с карточкой.

— А они ещё работают? — с сомнением поинтересовалась я.

— Ближайшие пару часов — да.

— Тогда пойдем, — я решительно поднялась со своего места, отставляя в сторону несколько стопок с разнарядками, погасила щелчком пальцев колдовской светильник, притащенный из дома — мне понадобилось несколько часов, чтобы разобраться, как именно он работает, а он все время, оказывается, был настроен на просто клацанье пальцев!