Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки (СИ) - Марей Соня

Вместе с двумя работницами, женщинами почтенного возраста, мы проверяли состояние больных и, если требовалось, давали лекарство или делали перевязку. Хорошо, что той злобной бабки Яги нигде не было видно!

— А нейт Родеус сам-то занимается душевнобольными, — сказала одна из тетушек, когда я осторожно подняла эту тему. — Он пытается найти способ лечения этих бедных детей.

Ясно. Значит, ледяной душ — это его предписание. Если с ними что-то случится, даже претензий никто не предъявит, они все сироты. И пусть не говорит потом, что это было закаливание. С ним бы так! Интересно, сюда приходят какие-нибудь проверяющие? Ревизора явно не хватает.

Как не хватает рабочей одежды для персонала, стандартную форму носят только лекари типа Энкеля и Родеуса, женщины же были одеты кто во что горазд. Я очень вовремя вспомнила о белом платье, хранящемся в недрах мешка. Надо бы его распороть и сшить себе передник, а лучше пару. Какие носили сестры милосердия в прошлом. И вовсе не для красоты, а для гигиены. Сейчас на мне было надето одно из самых простых платьев дочки нейры Мирилис, а на голову я повязала платок.

Тут в поле зрения появился Уголек. Я просила не выгонять моего фамильяра, и работницы, узнав о нем правду, взирали на кота со священным трепетом.

“Ну что, как успехи? Помощь нужна?” — поинтересовался, толкаясь мордой мне в лодыжку. После случая с тиином пушистый хулиган стал как шелковый. Интересно, надолго ли?

“Мне надо унять боль у двоих пациентов, сделай так, чтобы я не растратила все силы сразу” — отправила ему мысленное послание.

Этой ночью пока везло: никого экстренного не было, да и в палатах все чувствовали себя сносно. Надо бы познакомиться с другими здешними лекарями, я их пока не видела. Кажется, несмотря на царящий бардак, эти люди — честные мастера своего дела.

Применив целительский дар, я облегчила боль мальчишкам: один лежал в забинтованной рукой, у второго была сломана нога. А потом направилась в палату к Эллин. Да, нейт Родеус не давал распоряжения заходить туда, но удержаться я не могла. Хотелось провести исследование с помощью магии, когда никто не видит и не может помешать.

В такой час все должны уже спать. Коридоры были пустыми и темными, я замерла у палаты, слушая тишину, и толкнула дверь.

Заперто!

Уголек наблюдал за мной с любопытством.

“Тут бы пригодилось заклинание для отворения замков, простейшая бытовая магия, — изрек глубокомысленно. — А может, у тебя есть навыки взломщика?”

Я бросила на него укоризненный взгляд.

“Хорошего же ты обо мне мнения. В своем мире я не обносила чужие квартиры”.

“Может, попробуем немного поколдовать, мрряуу?” — кот-искуситель опять взялся за старое.

“Я не могу рисковать. Вдруг не получится, и я вынесу дверь? Или еще что-то натворю?”

“Ну как знаешь. Нейра Зануда” — Уголек сразу утратил интерес и принялся лизать лапу.

Разочарованная, я вернулась и отыскала дежурных санитарок, но те сказали, что палату Эллин на ночь запирают, а ключи есть только у главного лекаря.

— Получается, ночью с детьми никого нет? А если что-то случится?

В ответ те лишь руками развели.

— Мы-то здесь причем? Мы не няньки, нам своей работы хватает.

Уголек все так же сидел под дверями палаты, будто знал, что я вернусь ни с чем. Желтые глаза горели в темноте. Отчего-то мне было важно попасть туда, внутреннее чувство, обострившееся после приобретения магии, шептало и толкало вперед.

“Эх ты, надо было сразу слушать меня, глупенькая попаданка” — фамильяр не упустил случая поглумиться надо мной.

Тут мы замерли, услышав приглушенный звук с той стороны двери.

Он все нарастал и нарастал. Кто-то из малышей проснулся и теперь захлебывался плачем. И что, просто развернуться и уйти? Ну уж нет, не могу так. Придется воспользоваться способом Уголька.

Надеюсь, получится.

“Что надо делать?”

Кот деловито посеменил к двери.

“Так, здесь нет никаких чар, поэтому отпереть будет легко и просто. Ты должна направить силу в указательный палец, начертить круг вокруг замка и коснуться скважины. Конечно, это действие требует хорошего самоконтроля, поэтому я тебе помогу”.

Уголек плюхнулся задом мне на ногу и замурчал. По телу сразу прошла вибрация, я ощутила, как внутри оживает магия, а тело покрывается мурашками.

“Чертить надо по часовой стрелке или против?”

“По часовой — это если закрыть, а против — открыть. Всему тебя учить надо”.

Поймав то самое чувство, с которым обычно пользовалась даром, я сделала все по инструкции фамильяра. Открыть получилось только с третьего раза, замок негромко щелкнул, и мы вошли в палату.

На полу ревел малыш лет пяти, размазывая по лицу слезы. Он не обратил на нас никакого внимания, продолжая пребывать в своем собственном мире. Я присела рядом, вытерла слезы и сменила ему штаны и постель. Потом села с ним на руках и принялась укачивать, тихо напевая колыбельную. Уголек мурчал в ногах, пока я осторожно гладила лоб ребенка.

Когда мальчик расслабился и уснул, я переложила его в кровать и пробудила магический взгляд так, как учила нейра Лемберт. Глаза тут же защипало, и Уголек произнес:

— Ты вливаешь слишком много магии, держи силу под контролем.

Я пыталась следовать его советам, пока не понимая, как и что должно работать. Больше меня вела интуиция. Но резь в глазах ослабла, и я распахнула веки, чтобы увидеть мальчика магическим взором. Очень медленно я повела ладонью вдоль его тела, всматриваясь в токи алой субстанции. Сердце выделялось ярким пульсирующим сгустком, а вот в голове было легкое затемнение, словно там поселилось нечто жуткое.

Мальчик дернулся и вскрикнул, я тут же убрала руку. Под одеялами заворочались другие дети. В скудном ночном свете я могла показаться призраком и напугать их. Откуда ни возьмись возник силуэт Эллин, и я вздрогнула. Девочка стола сбоку, босые ноги торчали из-под белой ночной рубашки.

— Прости, если напугала, — я сжала теплую ладонь. — Тебе надо спать, милая.

Она помотала головой и села со мной рядом. Потом потрепала Уголька по холке, обалдевший кот радостно плюхнулся на спину и подставил живот. Эти двое нашли друг друга. Ладно…

Я вернулась к мальчику, чтобы убедиться, что в его голове засело что-то темное. И как с этим бороться? Что делать? Слишком рискованно действовать наобум, мозг — слишком тонкая материя. Прежде чем лезть туда, я должна изучить и свою силу, и соответствующие книги. Главный принцип врача — не навреди.

Я дала себе слово, что еще вернусь к нему. К ним всем. Как поняла из разговоров работниц, этих детей заперли в лечебнице, как минимум, до совершеннолетия. А потом их ждал “Дом призрения немощных”, куда добрые родственники отправляли безнадежно больных и инвалидов, оставляя на попечение короны. На то, что методы нейта Родеуса их излечат, я даже не надеялась.

Эллин тихонько засмеялась, потому что Уголек забавно дергал лапами и перекатывался с одного бока на другой.

Я обратилась к девочке:

— Позволишь тебя осмотреть?

Эллин кивнула и встала ровно. Я снова переключилась на магический взгляд, чтобы обнаружить ту же картину, что и у мальчика. Моя маленькая пациентка смотрела с любопытством и затаенной надеждой, как будто верила, что я смогу излечить ее взмахом руки.

Уловив мое замешательство, Эллин погрустнела, уголки губ опустились.

— Почему ты не разговариваешь?

Девочка пожала плечами, и тут я ощутила ее немую просьбу: “Не уходи, побудь со мной еще немного”.

Я сидела на ее кровати, держа за руку, пока дыхание девочки не выровнялось. А Уголек лежал у нее под боком, свернувшись в клубочек. Что предпринять в первую очередь? Посоветоваться с нейтом Шеррианом? Тогда он узнает, что нарушила запрет и применяла магию, несмотря на артефакт. Действие которого, кстати, ослабила нейра Лемберт да так и оставила.

За ночь я успела еще два раза зайти к детям, чтобы проверить, все ли в порядке. Оказалось, что многие из них не были приучены к горшку, хотя в их возрасте уже давно пора. Между делом посетила другие палаты и вымыла коридор хлорной водой. От едкого раствора кожа покраснела, как же плохо без перчаток! Надеюсь, до их изобретения осталось недолго.