За тридевять земель (СИ) - Филиппова Екатерина
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Дама устроилась в очередном кресле-качалке, указала Василисе на странный недодиванчик рядом, и обаятельно улыбнулась:
— Как говорится в романтических произведениях, давай начнём с начала. Меня зовут Мари-Анна, ты можешь называть, как тебе удобнее — Мари, Мария Михайловна, или просто бабушка.
— Думаю, что Мари будет лучше всего: Мария Михайловна на французском звучит по-идиотски, а для «бабушки» я пока никаких причин не увидела.
— Основная причина — то, что я действительно твоя бабушка. Двоюродная. Вернее, пра-пра, то ли в четвёртом, то ли в пятом поколении.
Василиса попыталась сосчитать, сбилась, и бестактно спросила:
— Если в пятом поколении — то сколько же вам лет? Сто? И двоюродная бабушка — это как?
Бабуля легкомысленно махнула холёной рукой:
— Да что эти годы считать! Но если тебе так интересно — я родилась после Парижской всемирной выставки. А твоей прямой пра-пра была моя родная сестра.
Василиса попыталась вспомнить историю — вроде бы что-то в школе проходили — и удивилась:
— Выставка — это на которую «Рабочего и колхозницу» возили, в конце тридцатых? Тогда только один раз «пра» получается.
— Ах, если бы я была столь юна! Нет, дорогая, это была самая знаменитая в выставка в истории, тысяча девятисотого года.
— Тогда получается, что вам…
— Я уже сказала, нечего годы считать. Сколько ни есть — все мои. И все они были прекрасны! Да и молодильные яблоки пока ещё помогают.
— Но у нас в роду вроде бы французов не было, только русские.
Старуха устроилась поудобнее, позвонила в колокольчик, и перед ней тут же материализовались две хрупкие вьетнамки: первая пославила на стол огромный поднос, заставленный чашками и мисочками с фруктами, а её двойняшка — строгий белый фарфоровый чайник. После одобрительного кивка обе исчезли, а сопровождавший их огромный серый кот остался и вопросительно уставился на девушку.
Мари представила пришельца:
— Знакомься, это Нунур. Я думаю, что ты можешь отпустить свою кошечку погулять — в хорошей компании и под надёжным присмотром. Иди к нам, милая.
Ликси слетела с руки дымной чёрной лентой, уселась напротив кавалера и вопросительно оглянулась на Василису. Бабушка что-то муркнула по-кошачьи, и продолжила уже на русском:
— Иди, милая, погуляй по окрестностям. Ты ведь понимаешь, что со мной твоя хозяйка в безопасности.
Ликси дождалась подтверждающего кивка Василисы и, гордо задрав хвост, отправилась к выходу в патио. Кавалер рванулся следом, пытаясь на ходу обнюхать наиболее интересующие его места.
Бабушка засмеялась:
— Кошки — они такие кошки. А мы сейчас поговорим о том, что ни красавице твоей, ни тем, с кем она общается, знать не обязательно. Родословную твою попозже обсудим, а сейчас расскажи-ка мне про вчерашние приключения, с подробностями. Как со стороны это выглядело — я знаю, а вот что в действительности происходило? Да, чай нам налей, он у меня хороший, не этот зелёный отвар из веника.
Василиса пригубила чай — действительно, настоящий — и, как могла, рассказала всё, начиная с ночного пробуждения. Закончила на том, что Макс шёл к ней по лунной дорожке, а она бежала ему навстречу, а потом — провал, и она на песке, и Гриша явно собирается делать ей искусственное дыхание.
Бабушка сочувственно кивала головой, а в нужных местах охала и вздыхала. Потом она демонстративно вытерла сухие глаза белоснежным вышитым платочком, и спокойно спросила:
— Сейчас-то ты понимаешь, что это был морок? И в результате ты бы просто утонула?
— Наверное, понимаю. Но поверить пока не получается. Я как Макса увидела…
— Понимаю. Но ты его вроде бы уже отпустила, вот пусть оно так и остаётся. Он с Мореной, давно, и это был его выбор. Я с дурой-девкой поговорила: она, когда его спасла, выбор давала — с ней остаться или на землю вернуться. Он выбрал, и теперь развлекается тем, что акул за хвост ловит и в девятибалльный шторм на волнах катается. Так, надеюсь, ты догадалась ту раковину принести?
Василиса несчастно кивнула, порылась в рюкзаке и выложила на столик, потеснив чайник, перламутрово-розовое чудо. Мари посмотрела на эту красоту, как на дохлую крысу, потом аккуратно, салфеточкой, приподняла и с неожиданной силой швырнула на мраморный пол.
Тут же возникшая молчаливая служанка мгновенно смела все осколки в совок, потом тщательно протёрла мрамор мокрой тряпкой. Бабушка тем временем развела огонь в стоящей на треножнике большой чаше и, когда зеленоватое пламя взметнулась к потолку, высыпала туда осколки и, скомкав, бросила и тряпку. Пламя покраснело, потом, взметнувшись к потолку, почернело и опало. Дождавшись, когда всё прогорит, старуха помешала то, что осталось на дне, и велела служанке высыпать всё в ручей.
Посмотрев на ошеломлённую Василису, бабушка снизошла до объяснений:
— Цукумогами. Японская мерзость, ожившая вещь. Могут быть и добрыми, но редко. Эта должна была тебя в море заманить. Ещё что-нибудь от твоего бывшего осталось?
Вытащив из-под майки шнурок с жёлудем и колечком, Василиса стянула его, долго выпутывая из косы, и протянула бабушке. Та вгляделась и охнула:
— Так вот она где была!
— Она — это что?
— Да монета же! Главная, седьмая. Их ведь на все миры только семь штук и существует, и все наперечёт, у старших родов. Когда она у этого типа появилась?
Василиса задумалась, вспоминая:
— Да года три назад. Он её откуда-то из Азии привёз, рассказал, что подарили на удачу.
— Соврал. Нашёл он её — там, где настоящую владелицу нечисть сильно покалечила, а кольцо вместе с рукой оторвала. Хозяйка за все эти годы в сознание так и не пришла, овощем лежала, вот мы на след колечка-то выйти и не могли.
— А почему Макс его снял? Он всегда его на шнурке носил, вообще никогда не расставался.
— Наверняка жечь оно его начало. Как раз в то время, когда он в свою последнюю авантюру пустился, владелица колечка умерла, отмучилась. Вот оно и стало новую хозяйку искать, настоящую.
— А меня не обжигает.
— Значит, ты хозяйка и есть.
— Что, теперь оно мне удачу будет приносить?
— Удачи у тебя и своей хватает, но колечко ещё добавит. Ну, и ещё по мелочи.
— А можно про мелочи по-подробнее?
— Ничего особенного. Теперь ты одна из семи старших Хранителей проходов. И путешествовать можешь по сказочному миру как заблагорасудится, и в него, и из него, да и на Земле варианты есть.
Василиса ойкнула, бабушка сочувственно кивнула:
— Рановато на тебя это свалилось, теперь не скинешь. Ну, Тави тебе всё расскажет.
— И она тоже?
— А ты сама как думаешь? Как бы она иначе твоего Гришу смогла притащить? Да ещё и не через дверь, а стену проломила, и не одну.
— И совсем он не мой. А вот ещё одну старшую я думаю, что знаю. И перспектива общаться с ней меня как-то не вдохновляет.
Бабушка заинтересовалась:
— Интересно, до чего ты додумалась. И кто это, по твоему мнению?
— Да есть такая, профессор Никифорова.
Бабуля изобразила на лице знакомое высокомерное выражение и спросила:
— Она?
Утвердительному кивку внучки Мари явно обрадовалась, и спела уже знакомую песню — мол, если уж сама Внучка… И тут же потребовала и серёжку куда следует прицепить, и кольцо надеть, на мизинец левой руки.
На возражения внучки, что оно и на средний велико, только усмехнулась и начала руководить процедурой. Кольцо было снято со шнурка о положено на Василисину ладонь. После этого бабушка, не говоря дурного слова, неожиданно воткнула в мизинец девушки острую иголку, прижала окровавленный палец к кольцу и скомандовала:
— Скажи — принимаю.
От неожиданности и боли Василиса ойкнула и возмутилась, поэтому ритуальная фраза несколько отличалась от канонической:
— Ой, блин, какого чёрта, предупреждать надо. А «принимаю» — это обязательно?
Однако кольцо, судя по всему, эта новация вполне удовлетворило, потому что оно легко наделось на мизинец и расплылось по коже то ли блеклой татуировкой, то ли голограммой.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Похожие книги на "За тридевять земель (СИ)", Филиппова Екатерина
Филиппова Екатерина читать все книги автора по порядку
Филиппова Екатерина - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.