Следом поднялись Дубина и Шпулька, а потом Саарурок, Анженика и Анжелис.
Последний, выглядел так, как будто давно бы убежал, если бы не привитая магией верность Властелину. От Анжелиса не укрылась реплика наемника о не надежности транспорта. Ежась, с опаской поглядывая с трапа вниз, он произнес:
— Повелитель, как вы можете быть уверенным, что это опасное корыто, построенное наркоманками, не развалится, как только поднимется на приличную высоту?
— Хватит трястись, Анжелис, я тебя оживлю, если что.
— Вы умеете успокоить, повелитель.
— Но рогатый, ты не берешь с собой своих маленьких черных уродцев? — спросила вдруг Анженика, оглядываясь на пустующую площадь.
— Демонят? От них не было бы никакого толка. Ими даже не напугать никого. Отряд фей вполне сойдет за бойцов черного воинства.
Тут вдруг откуда-то с сзади донеслось возбужденное чириканье:
— Ваше Величество, Ваше Величество!
Саарурок оглянулся в недовольном удивлении. По площади летел какой-то воробей в желтом балахоне и красном колпаке. Властелину показалось, что он уже видел такой головной убор где-то. На лету обладатель колпака чудом не ронял целый ворох каких-то свитков, стопку книг, и пару маленьких чемоданчиков.
То, как воробьи умудрялись своими крыльями держать предметы и делать какие-то манипуляции, типа застегивания пуговиц — это отдельная тема и тайна покрытая мраком, в которую Саарурок так и не вник. Вот и сейчас, пернатый чудак в колпаке умудрялся лететь, маша одним крылом, а другим держал всю эту гору предметов, она была больше его раза в два. Впрочем, это же Волшебная Страна. И если тут есть гигантские синие воробьи, которые умеют разговаривать, то почему бы им не пользоваться крыльями, как руками без всякого труда, не имея при этом пальцев?
Воробей взлетел по трапу и запыхавшись стал отдуваться.
— Подождите меня, Ваше Величество.
— Ты, проклятые демоны, кто такой?
— Вилли, Ваше Величество. Член Парламента. Помните?
— И какого растреклятого дракона ты тут делаешь?
— Вы должны взять меня с собой, Ваше Величество. Вам ведь понадобится секретарь.
— Да у меня тут уже плюнуть не в кого одни секретари, зачем ты мне сдался? — Саарурок кивнул при этом на Анжелиса и Анженику.
— Офонарел, оленерогий? Я тебе не секретарь! — вскричала Анженика.
— И правда, повелитель, я вполне справляюсь со всеми функциями секретаря, — заметил Анжелис. — Я думаю, нам надо избавиться от этого воробья, выкиньте его за борт.
Саарурок произнес:
— Слышал, Вилли? Проваливай обратно в Парламент работать. Решил поездку на горнолыжный курорт оформить за счет государства? Я тебе дам!
— Ваше Величество, не гоните меня, я могу оказаться очень полезным.
— Да ты в своем уме, воробей? На кой тебе это вообще сдалось? У нас не увеселительная прогулка! Мы отправляемся в стан отмороженных магов!
— Я просто подумал о том, что было бы полезно задокументировать ваше путешествие и описать те земли, где вы побываете. Мы мало знаем о местах расположенных за Большой Пустыней. А Ледяные горы это наверняка интересное место. Ваше Величество, я обладаю большими географическими и историческими познаниями, я так же мог бы быть полезен в переговорах, я хороший дипломат. Вам может понадобиться помощь в деле политики. Я переживаю, что вы отправляетесь в путешествие совсем без чиновников, кто будет вести ваши дела, заниматься бумагами, и налаживать дипломатические контакты с новыми странами и народами, которые могут попасться по пути? Мне хотелось бы отправиться с вами и стать вашим верным помощником.
— Ты слышал, Анжелис? У меня уже фанаты появляются среди воробьев, — хмыкнул Властелин.
— Повелитель, я настаиваю, чтобы вы вышвырнули этого наглеца прочь. Мы совершенно не нуждаемся в помощи какого-то воробья. Посмотрите на него, он будет нам только обузой! — убеждал Анжелис.
— Помолчи, Анжелис, такое рвение надо поощрять. В общем так, воробей, я, так и быть, дам тебе позволение мне служить в этом походе, но моими делами и документацией занимается Анжелис. Не надо обижать его и отнимать любимую работу, это мой первый советник. А тебе мы дело найдем какое-нибудь.
— Вы правы повелитель. У этого корабля должен быть гальюн, и его надо кому-то чистить, — вставил Анжелис.
Но Саарурок не особо его слушал, продолжая:
— Развитие географии и запись особенностей новых земель, дело важное для империи завоевательного типа. Карты умеешь составлять?
— Конечно, Ваше Величество, — радостно закивал Вилли.
— Значит, будешь рисовать подробные карты, чтобы можно было продумывать стратегию масштабного военного наступления на соседей. И дипломатия может пригодиться, если треклятые Высокие Маги и правда так могуществененны…
— Завязывайте трепаться, затаскивайте уже этого недоумка в шелках на корабль и отправляемся, — заговорила Анженика.
Саарурок согласился, что пора. Вилли приняли на борт, и скоро, с трудом летающие феи, раскочегарили магический паро-двигатель и летающий корабль, величественно поднялся в воздух. Бескрайняя страна внизу манила путешествием.
— Распустить флаг! — распорядился Саарурок, взмахнув рукой в соответствующем жесте.
Помпезность момента была смазана, так как натыкающиеся друг на друга феи не сразу нашли, где тут, собственно, флаг и как его распустить; Властелину пришлось зычно дать несколько указаний, подкрепленных угрозами страшной смерти. Наконец, флаг был развернут, его полотно заколыхалось на ветру позади корабля.
На чем-то, что сильно напоминало не очень аккуратно выдранную откуда-то кусок простыни, красовалась довольно узнаваемая голова в рогатом шлеме. Эту узнаваемость можно было считать чудом, так как рисунок был выполнен в манере наскальной живописи, причем детской. Набросок скособоченными линиями, кое-как покрашенный каким-то мелом.
— Святая тычинка, что это?! — вырвалось у Анженики, она с недоверием разглядывала полотнище.
— Это наше боевое знамя, наш штандарт и герб! — ответил Саарурок, подбоченившись.
— Я поняла, но почему нарисовано так коряво?
— Ну… Поначалу я поручил нарисовать наше знамя твоим подружкам, феям, но… Они не обладают художественным талантом.
— Святая тычинка, неужели ты хочешь сказать, что кретин, нарисовавший это, обладал художественным талантом? Тогда у него сломанные руки и он был слепым!
— Вообще-то, рисунок на флаге повелитель нарисовал сам, — вставил Анжелис.
— Да, — подтвердил Саарурок и снова подбоченился.
— Тебе надо провериться у доктора, — заключила Анженика.
— Ты не видела, что намалевали твои подружки, Анженика! Перед тем как поручить флаг, я доверил им боевую раскраску корабля. Вразумив, что он должен внушать ужас и уважение, а они… Они… Это просто ужасно Анженика, просто позорище! Они испортили мне корабль! Это психоделический плод испорченного наркотиками воображения!
— Повелитель имеет в виду рисунок на корпусе корабля, — пояснил Анжелис.
— А что там такое на корпусе корабля, я ничего не видела, — удивилась фея.
— Конечно, потому что трап был поставлен таким образом, чтобы прикрыть этот срам.
Вдруг кто-то громко выругался. Саарурок и Анженика обернулись.
Боргин и Мергам рассматривали что-то за краем борта.
— Что, песий хвост, на боку нашего экспедиционного транспорта делает огромный розовый цветок, намалеванный краской?!
— Вот о чем я и говорил, — проворчал Властелин. — Это не корабль, а треклятый хиппилёт! Не волнуйтесь, парни, мы сотрем это с борта при первом удобном случае, а то наш корабль похож на летающий символ мира любви и дружбы из шестидесятых.
— Что такое «шестидесятые»? — спросила Анженика.
— Это из другого мира. Тебе лучше не знать.
Анженика, весело смеясь, улетела смотреть на гигантский цветок, нарисованный на боку корабля, а Боргин и Мергам продолжая осмотр транспорта, заметили флаг и замерли.
— Глянь, Боргин, страшная рожа на той тряпке, ничуть не лучше цветка на борте.
