Лишняя - Княжева Анастасия

Зал разорвали аплодисменты вперемежку с диким гоготом, причем чего было больше, не разобрала. Сэм же стушевался от такого повышенного внимания к своей персоне и, предчувствуя неладное, с плохо скрываемым раздражением покосился на Виктора.

— Да, да, Сэм. Твои таланты не должны остаться незамеченными, — мстительно протянул огневик, вызвав этим очередную волну смеха.

Виктор же взял микрофон, махнул ребятам — и зазвучала музыка. С первых аккордов я поняла, что от первоначального варианта остались только слова. Музыка была чудесная, легкая и игривая. А огневик пел, расставляя голосом акценты в нужных местах и растягивая слова в своей привычной издевательской манере, которая отлично ложилась на подобранный ритм.

Первые строчки Виктор пел, оскалившись и пристально глядя на Сэма, отчего тот не знал, куда себя деть. Послышались жаркие аплодисменты и улюлюканье.

— Вот именно поэтому с Виктором Штельмом опасаются связываться, — зашептала, подкравшись, Анги. — Стихия. Непредсказуемый сволочной характер. Если не подпалит файером, то словом припечатает так, что потом со стыда сгоришь. А прилюдный позор забывается медленнее, чем сводятся ожоги.

Я заметила, что адепты стали качаться в темпе мелодии, а Виктор взялся за второй куплет. Медленно обвел озорным взором присутствующих и остановился на мне. С самым серьезным видом чувственно выводил свои трели, пока я зажимала рот ладошкой, чтобы не рассмеяться во весь голос. Из глаз уже текли слезы.

К концу второго куплета с удивлением поймала на себе завистливые девичьи взгляды. Парни же откровенно ухохатывались.

Третий куплет начал огневик, по-прежнему глядя на меня, а потом развернулся к основным зрителям. К тому моменту ребята ему уже подпевали. Похоже, слова Сэма успели разнести сплетники по академии, а запоминающийся обновленный мотивчик не смог никого оставить равнодушным.

— Миранда, — снова активизировалась Анги, — это все ужасно, но я бы убила, чтобы сейчас оказаться на твоем месте. Как можно такую пошлятину петь так, что хочется кинуться ему на шею и расцеловать?! И держится так… Сексуальный мерзавец!

Вот и мне было не только смешно, но еще и невероятно приятно. И почему-то очень сильно захотелось его обнять.

Музыка стихла, и раздались дружные овации, радостный свист.

— Ну что, удалось мне отстоять свой гордый титул? — шутливо спросил музыкант у взбудораженных адептов.

— Ты лучший! Мы тебя обожаем! — послышались девичьи крики.

— Да, мистер Штельм, если у «Зова стихий» и остальной репертуар в том же духе, — весело заговорил ректор, — то я начинаю сожалеть, что пригласил вашу группу выступить на сегодняшнем балу. Юноша, вы же обещали, что все будет в рамках приличий.

— К сожалению, уважаемый ректор, — озорно отозвался огневик, совсем не обидевшись, — такой хит у «Зова» в единственном экземпляре. — Он сделал акцент на слове «такой». — Но ничего, мы будем стараться, а если сами не справимся, то, возможно, сможем склонить лэра ван Фильсинга к долгосрочному сотрудничеству, — подмигнул маг, повернувшись к Сэму, а тот аж подпрыгнул и постарался затеряться в толпе.

Снова послышались хохотки.

— Бедняга Сэм, знатно ему досталось. После такого позора не скоро оправится. Зато дурные стишки писать перестанет, — шепнула подруга.

— Да, Викториан, — медленно протянул лэр Максимилиан, а в зале мгновенно воцарилась мертвая тишина, — подобный титул вы определенно заслуживаете…

По лицу парня скользнула тень, но лишь на долю секунды, а потом он широко улыбнулся и счастливо отозвался.

— И я им невероятно дорожу, — обратился он сначала к лэру, а затем развернулся к ребятам: — Ну что, продолжим?

Раздались одобрительные возгласы, и зазвучала другая песня. Я села на свободный диванчик, наслаждаясь волшебным выступлением. Даже с моего места ощущалась его бешеная энергетика и влияние харизмы. Удивительный талант не только петь, но и воздействовать на толпу. С таким умением он с одинаковым успехом может и стадионы собирать, и призывать людей к бою, как известные ораторы или средневековые воины. Его увлечение музыкой, должно быть, оказалось сильным ударом для семьи…

Виктор отыграл еще несколько песен, а затем подал сигнал ребятам из «Зова» и спрыгнул со сцены. Пританцовывая, подошел к Уиллу с Хеленой, что-то сказал, отчего они немного смутились. Пожал руку принцу, покружил его спутницу. Раскланялся. Перебрался к другой группке. Перебросился парой шутливых фраз с приятелями и направился в мою сторону.

— Жажда замучила? — выпалила я первое, что пришло в голову, когда Виктор навис надо мной. Старалась говорить ровно, но губы сами собой растягивались в широкую счастливую улыбку.

Огневик хмыкнул, забирая бокал из моих рук. Сделал глоток, вернул, поморщившись: лимонад.

— Ты такая хорошенькая, что хочется тебя украсть, — сообщил маг, прожигая своими удивительными глазами, которые в вечернем освещении отливали лазурью.

— Спасибо, — смущенно пробормотала я, а он положил на тарелочку закуску, взял шампанское и устроился рядом.

— Почему не надела мое платье? Ожидал увидеть тебя в другом цвете, не сразу приметил из-за этого. А Лисичка изволила шубку сменить.

— Так это ты подарил? — Я озадаченно на него уставилась. — Зачем?

— Просто так, Миранда, — пожал плечами Виктор, отправляя в рот крохотный бутербродик. — Мы с Марком отлучались по делам на несколько дней. На обратном пути заехали за костюмами. Увидел это платье и подумал, что оно бы тебе пошло. Алое смотрелось бы, конечно, лучше, но нас с тобой бы не поняли.

— И не говори, — хмыкнула я, представив себе такое скандальное событие. — Мне уже все уши прожужжали о том, чтобы не вздумала выбирать наряд красного цвета. Зато твоей подруге правила не указ.

Виктор перехватил мой взгляд и покачал головой.

— Кто бы говорил… — протянул он задумчиво, а я непонимающе вскинула брови. Кажется, невольно переняла его привычки. — Хитрый маленький Лисенок… Фыркаешь в сторону Лесты, а сама умудрилась обрядиться полностью в цвета рода дей Штеллемов.

— Неправда! — возмущенно выдохнула я. — У меня черное платье, это не запрещено.

— Правда-правда, — весело закивал маг, делая глоток. — Черный, красный, золотой. Все сходится.

— Нет!

— Да. Черное платье и туфельки, красные колготки…

— Бордовые!

— Оттенок красного. И золотые волосы.

Хотела что-то сказать, но закусила губу, осознав, что он прав.

— Вот бездна, — тихонько застонала я. — Ты первый, кто это заметил.

— А я вообще наблюдательный, — протянул самодовольно Виктор и сделал очередной глоток. — Все дело в деталях. Леста действует напоказ, ты же проявила воображение.

— Я не специально, — выдохнула возмущенно, и вместе с этим выдохом из меня вышел и весь запал. — Хоть бы никто из дей Штеллемов не заметил… — забормотала себе под нос.

— Расслабься, я никому не расскажу, — подмигнул огневик с какой-то хитрой улыбочкой. — Так что не так с платьем? Не понравилось или не подошло?

— Что ты, оно потрясающее и село идеально, только… А как ты узнал мой размер? — Я осеклась, сообразив, что это странно.

— А у меня глазомер натренирован, — озорно подмигнул Виктор, а я покраснела от такого намека. Он заметил мою реакцию и заговорил серьезней: — Как-то отрабатывал у завхоза наказание. Раскладывал его бумажки по местам, и на глаза попались данные о заказе твоей формы. Память у меня отличная. Разве что ты набрала пару кило, подъедая шоколадные запасы тетушки Фай… Но я надеялся, что влезть сможешь. А там дело останется за малым — наложить удерживающие чары, чтобы платье не расползлось по швам.