К нам едет инквизитор (СИ) - Хаимович Ханна

Марианна слегка нахмурилась, вглядываясь в ее лицо и пытаясь понять, сработали все-таки чары или не очень. Кристина уставилась на нее в ответ.

— Не хмурься, морщины будут. А это твоя квартира, да? Как я сюда попала? Я же вроде бы в другое место шла.

Марианна опустилась в кресло, но это была еще не победа. Она, похоже, решила понаблюдать, чтобы убедиться.

— Сейчас да, — проговорила она и задумчиво повторила: — Сейчас да… А куда ты шла?

— Не помню, — округлила глаза Кристина. — По-моему, в музей, а что? Ты в музее живешь, что ли? Нормальные квартиры закончились?

Марианна криво усмехнулась. И тут же ее лицо стало жестким, решительным и недобрым. Она будто собиралась сделать что-то… что-то важное, что должно было раз и навсегда помочь разобраться, насколько Кристина попала под действие магии. Наверное, не очень-то простая эта магия, если нельзя молча взять и добавить ей мощности на всякий случай, независимо от того, сработала она или нет.

— Да, я живу в музее, — произнесла она спокойно, но с каким-то почти отчаянным напором. — Потому что это не музей. Это машина, которая регулирует резкость мира. Ты фотоаппарат в руках когда-нибудь держала? Или бинокль? Знаешь, как подкручивается резкость? Наша жизнь по умолчанию выставлена на стопроцентную резкость. А этот прибор помогает ее снизить. Когда резкость снижена, многое становится проще. На стопроцентной ты не можешь перелезть через забор из колючей проволоки под напряжением. А на пятидесятипроцентной легко разорвешь его руками. На стопроцентной незнакомый человек не даст тебе тысячу долларов. А на пятидесятипроцентной поймет, что ты его дочь, и расстанется с деньгами. Хотя нет, вру, чтобы он расстался с деньгами, нужно процентов тридцать. На стопроцентной резкости ты ведьма, которая меня ищет. На шестидесятипроцентной — моя подруга. На двадцатипроцентной — ты вообще не ведьма, а чокнутая уборщица в торговом центре, которая фантазирует о магии, пока драит полы. А я управляю твоим Городом и всеми остальными ковенами. Жаль, что нельзя раз и навсегда выставить нужные настройки и успокоиться. Вечно лезут эти магические аномалии, придурки обрастают перьями, уродцы сбегают с рекламных плакатов…

Она глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание после этой тирады, и вновь пристально уставилась на Кристину. Той почудилось, что на нее направлен оптический прицел. Разум судорожно перебирал варианты. Марианна зачем-то решила сказать правду. Как Кристина должна отреагировать на правду, если чары сработали правильно? А если неправильно? Как она должна отреагировать в представлении Марианны? Противница не знает ее характера и не знает, как и на что Кристина обычно реагирует!

Кристина прикрыла глаза и медленно помотала головой. Она была в тупике. Она не знала, что отвечать и делать, чтобы Марианна продолжила считать ее заколдованной и расслабилась. Поэтому она решила рискнуть — и отдала инициативу «подруге», все еще сидящей в сознании.

— Ты как-то зло говоришь, — пролепетала «подруга». — Какие придурки? Какие уродцы? Я тебя прямо боюсь…

— То есть настройки резкости мира тебя не смущают? — жестко усмехнулась Марианна.

— Ну это же ты, — поморгав, протянула «подруга» непередаваемым тоном. Кристина сама ни за что не смогла бы говорить так безразлично, наивно и глупо. — Ты вечно что-то новенькое придумываешь… А она что-то еще умеет, резкость эта? Ну, кроме денег?

Кажется, Марианна успокоилась. Она даже позволила себе на несколько секунд откинуться на спинку кресла, после чего ее спина вновь выпрямилась в струнку. Леди не пристало разваливаться в кресле.

Кристина поднесла к носу чашку чая и вдохнула тонкий аромат. Пауза была кстати. Выпущенная на свободу «подруга» норовила захватить власть над разумом. В голове царил абсолютный сумбур. В одну секунду Кристина ясно отдавала себе отчет в происходящем, в следующую — верила, что просто пришла в гости к давней подружке, а потом оба этих состояния сливались воедино и боролись за главенство. Без «подруги» она бы не одурачила Марианну. Загонять «подругу» слишком далеко было нельзя. Но и отдавать ей бразды правления тоже было нельзя, иначе она проглотила бы подлинную личность Кристины в одно мгновение и не подавилась бы.

— Она умеет много чего, — проговорила Марианна и тоже взяла чашку с чаем. — А чего бы тебе хотелось?

Это еще одна проверка, бесстрастно отметила подлинная личность. Противница прощупывает почву. На этот раз уже не для того, чтобы разобраться, как сработали чары. Для чего-то еще. Возможно, проверяет, готова ли «подруга» выполнить ее просьбу или нужно дополнительно окучить ее. Добавить магии, что-то пообещать, дать какую-нибудь простенькую погремушку, чтобы задобрить.

Подлинная личность снова захватила слишком большой кусок, и Кристина усилием воли заставила ее замолчать. Скомкала и сунула в самый дальний угол. Это было странное ощущение. Будто она потеряла сознание, но почему-то продолжала ходить и разговаривать, пить чай и думать о всякой чепухе.

— Ну, — задумалась «подруга». — Уметь колдовать, как ты? И придумывать всякие штуки?

Что за дурацкая лесть, возмутилась подлинная личность, пытаясь вырваться. Марианна же не может на такое купиться!

Но она и не купилась. Для нее само собой разумелось, что она — одна из самых сильных ведьм столицы, а может, и самая сильная, и неважно, кто по факту возглавляет столичный ковен. Она привыкла, что на ее силу и умения смотрят снизу вверх, и не придавала этому значения.

— Ну, тут придется слишком много резкости откручивать. Неудобно, аномалии начнутся. А еще?

«Ты так уверена, что мне до тебя, как до Марса ползком? — насмешливо подумала подлинная личность. — Аномалии начнутся, надо же».

Но она понимала, что Марианна, скорее всего, права. Ну и ладно. Значит, придется брать чем-то другим. Хитростью. Начало положено, противница решила, что Кристина надежно заколдована. Как же, ведь чары редко дают сбои, их же накладывала не какая-нибудь захудалая ведьма, которая работу в ковене совмещает с торговлей галлюциногенными семечками, а сама Марианна Бойко…

Но подлинная личность снова высунулась слишком далеко из своего угла. А сейчас было время «подруги» солировать.

— Ну не знаю, — буркнула она. — Чтоб меня никто не трогал и я не боялась.

«Позор-то какой», — взвыла подлинная личность. Боится она! Интересно, что вообще такое эта «подруга»? Ни на чем не основанное образование, которое появилось под действием чар, или какие-то реальные подсознательные стремления Кристины, собранные в подобие личности?

Усмешка Марианны стала еще более довольной.

— А чего ты боишься?

— Много чего… Заглотов, — промямлила «подруга». Марианна строго посмотрела на нее и поставила чашку на блюдце. Фарфор резко звякнул о фарфор.

— А вот это уже не годится. Ведьма не должна бояться магических существ. Она их повелительница. Вообще, по-моему, в последнее время мир начал забывать, кто на самом деле им повелевает! — показалось, что Марианна сейчас ударит кулаком по столу, но она была выше таких вульгарных жестов. — Или кто должен им повелевать! Ведьмы… ну и колдуны, конечно, — добавила она с ноткой пренебрежения, — низведены до людских прислужников. Они организовывают целые ковены, чтобы защищать людей от магических аномалий, магических существ и прочего влияния магии. Хотя могут, наоборот, властвовать над аномалиями, над существами и над людьми! Ты думала когда-нибудь, до чего мы докатились? Ведьма — жена президента! Ведьма сама должна править страной…

— Они же вроде по любви поженились, — пробормотала «подруга» и удостоилась гневного взгляда Марианны. Той не понравилось, что ее перебили.

— Но изначально-то ее внедрили как агента! К перспективному политику!

— Слушай, но не колдуна же им внедрять, — сказала «подруга».

«Дура», — беззвучно, одними губами произнесла Марианна. Вслух же продолжила:

— Ладно, к чему рассуждать. Просто скажи, ты хочешь, чтобы ведьмы были на вершине иерархии? И не подстраивались под человеческий мир, а позволяли людям играть в политику и самостоятельность? Черт, сложно выразилась, ты не поймешь, — кажется, Марианна окончательно утвердилась во мнении, что Кристина — непроходимая дура. — Ну вот представь, где-то война. Что делают ведьмы? По сегодняшним правилам — стараются спасти побольше мирных людей, делают магические поля от бомб и обстрелов, иногда гибнут сами. А война продолжается, потому что так решил какой-то лишенный магии идиот, которому другие лишенные магии дураки передали управление страной. А если управлять будем мы, мы мгновенно остановим любую войну. И вообще что угодно, что нам не понравится.