Меж молотом и наковальней (СИ) - Алмазная Анна

— Элиар рассказал…

— И ты поверила?

Я отвернулась. Конечно, поверила. Я знала в глубине души, что это правда. Увы, ура, кто знает. Я любила тогда Анри. Я и теперь его люблю… по своему.

— Я знаю.

— Ты опять читаешь мои мысли?

— Прости, не могу сдержаться. Я думал, что потерял тебя навсегда. Смирился. Научился с этим жить… и тут ты врываешься в мою жизнь снова. И история повторяется.

— Повторяется ли? Мы другие.

— Мы — другие, — усмехнулся Анри. — А ошибаемся так же. Только на этот раз я не дам тебя убить, слышишь?

— Расскажи.

— Рассказать о чем? Мы росли в соседних поместьях. Были всегда вместе. А потом, когда мне исполнилось тринадцать, мне пришлось уехать, а вернувшись через пару лет… я тебя почти и не узнал. Ты была беременна, но твои родители отказались тебя выдавать за отца твоего ребенка. Я даже не узнал, кто он. Ты запретила спрашивать, боялся, что он убьет меня на дуэли. Я лишь слышал, что ему пришлось срочно уехать, его влиятельные родители подсуетились, стремясь замять скандал. И вовсе не горя желанием брать тебя в невестки. Я слышал так же, что ты раз пыталась повеситься, а раз тебя поймали у самого обрыва, с которого ты грозилась броситься, если тебя выдадут за него замуж. Я много чего слышал, но… сколько не пытался, так и не смог узнать, кто был виновником твоего кошмара. А потом ты родила дочь, и я успокоился. Дочь это не наследник… я ждал от тебя сына. Так и не дождался. Может, и хорошо, что не дождался…

— Что произошло той ночью? — решилась выяснить все до конца я.

— Я не помню, — тихо ответил Анри. — Лишь отрывки воспоминаний… как выбрался из горящего дома, как умирал в гниющих березовых листьях, как проснулся ночью… уже другим. А дальше, дальше, наверное, неинтересно.

Интересно, но не сейчас. Саша рассказывал, что было дальше. И я встала с кровати, обняла Анри со спины, уткнулась ему носом в спину и тихо прошептала:

— Почему вот так все? Но… но это было и уже не вернешь, а сейчас давай просто постараемся все исправить. То, что можем, вместе.

— Вместе? — усмехнулся Анри. — Ты же понимаешь, что «нас» больше не будет… что на самом деле ты уже выбрала. Опять выбрала. Я это чувствую.

— Мы будем. Не так, как когда. Но ты всегда будешь мне дорог. Ты же это понимаешь? И не говори, что тебе этого не достаточно… почему-то мне кажется, что тебе этого очень даже достаточно. Или я ошибаюсь?

Анри развернулся вдруг, поймал меня в свои объятия, ласково погладил по волосам и сказал вдруг:

— Я и сам не знаю. Наверное, все же достаточно.

— А этот… пес?

Анри вдруг вздрогнул, отстранился от меня и вновь повернулся ко мне спиной:

— Я не святой. Никогда не был святым, Катя. И не буду тебе в этом помогать. Прости.

— Хорошо, — согласилась я и вышла из комнаты Анри. Наверное, нам обоим стоит успокоиться и подумать. Впрочем… мне сейчас было легче. Намного.

Мой пес уже ожидал меня у двери. Посмотрел внимательно, серьезно, поднялся и подсунул морду под мои пальцы.

— Тише, малыш, — задумчиво прошептала я. — Все хорошо.

Пес заскулил, ткнул меня носом в бедро, и пошел вперед, по спящему, такому тихому коридору. Ночь… уже поздняя ночь.

Глава двадцать восемь. Встреча

Ожидание всегда для меня было хуже смерти.

Поглаживая ластившегося к ладоням пса, я смотрела, как кружился, вальсировал за окном снег, и слушала тихое:

— Помнишь, о чем мы договаривались?

Я не помнила до конца, но в мозгу что-то будто замкнулось. Положив мобильный на стол, я пошла собираться. Что-то отвечала резвившейся рядом Пу, собирала волосы в высокую прическу, выбрала любимые, подаренные Ли сережки с сапфирами.

— Красивая ты, — сказала вдруг Пу, и я ответила ей улыбкой. Взяла ее на руки, поцеловала в пушистый нос, и сказала:

— Спасибо.

— Ты больше не убежишь? — серьезно спросила Пу.

— Нет. Хватит бегать.

— А тот злой… Маша сказала, что мы тебя не отдадим, слышишь!

— Знаю.

Снег сыпал и сыпал за окном, а во время обеда я спокойно сказала, что мне надо в город… с Элиаром.

Первой взвилась Ли. Спрашивала, куда и зачем я собралась с этим «подонком», грозилась ему горло перегрызть, но получала в ответ лишь мягкое «прости, Элиар обещал устроить встречу с важным человеком, который мог бы помочь…» помочь вспомнить. Все, до мелочей. И ту ночь, когда меня убили…

Саша молчал. Маша кусала нервно губы, а Пу вновь перелезла ко мне на колени и смотрела внимательно так, настороженно. Хорошо, хоть Анри не было, отсыпался днем, иначе не избежать бы мне его язвительных шуточек. И лишь Маман, оазис спокойствия, весело хрумкала плюшки с чаем, погруженная в собственные, никому неясные мысли.

— Пусть едет, — сказал вдруг Саша. — Элиар ей ничего не сделает. Не такой дурак же.

— Хоть хранителя возьми, — вмешалась Маша.

— Не на этот раз.

Сегодня нам хранители помешают. Вообще все помешают.

Элиар приехал через пару часов, когда метель гоняла по свежевыпавшему снегу мелкую пыль. Уже подготовленная к его приезду, я мягко объясняла Маше, что нет, меня никто не заставлял, никто не шантажировал, что ничего не случилось и Элиар просто хочет со мной поговорить. Вне Магистрата.

Разговор не стих и когда появился бессмертный. Маша что-то пыталась объяснить, я что-то на автомате отвечала, Элиар ждал меня в прихожей и посмеивался. Пальто и перчаток снять он даже не подумал. Лишь, наверняка наскучив ожиданием, мягко сказал:

— Помочь тебе одеться?

— Катя… — окликнула меня молчавшая до сих пор Ли. — Ты точно знаешь, что делаешь?

— Да, я точно знаю, что делаю, — ответила я, позволяя Элиару подать мне длинный, шерстяной плащ.

Точно ли знала? А вопрос, конечно, был сложный. Но ловить охотника лучше в паре с другим охотником. И лучше в паре с тем, кого было не совсем жалко. Да и Элиар сам напросился.

— Я убью тебя собственными руками, если не привезешь ее назад в том же состоянии, в каком и забрал, — прошипела Маша.

— Не сомневайся, moja droga, все будет так, как ты захочешь, — усмехнулся Элиар, поцеловав руку Маше, и толкнул меня к выходу.

Последнее, что я видела, это Анри, молча стоявший наверху лестницы, и застывшего возле него адского пса. Оба почему-то меня не останавливали… и от этого стало как-то тоскливо. Вообще в этой ситуации было что-то неправильное. Не то… будто в мозаике, в которой не хватало пары важных кусочков для понимания всей картины.

И, честно говоря, я все силилась вспомнить и не могла… почему я так легко согласилась на ту поездку? Как и подробности нашего недавнего с Элиаром разговора. Все было будто в тумане.

Элиар сел рядом со мной, на заднем сидении. Безмолвный водитель мягко вывел машину на дорогу, а наш милый инквизитор с усмешкой спросил:

— Ты в самом деле знаешь, что делаешь?

— У меня есть выход?

— Прятаться и дальше в Магистрате? Ждать, пока воспоминания придут к тебе сами? Так ведь говорила та же Маша?

— Сколько еще я буду ждать? — спросила я. — Это у вас, бессмертных, времени вагон. А мы, знаете ли, стареем понемногу…

Машина скользнула меж стройных березок. Стремительно темнело. Может, действительно, Маша была права, и стоило подождать до утра? Метель, метель, вуаль снега меж березок. А чуть позднее — темнота в еловых лапах.

— Стареете, это факт, — усмехнулся Элиар.

— Ты уверен, что получится?

— Пробудить твои воспоминания? При этом все… даже те, которых ты не хочешь вспоминать? Получится. Несомненно. Только ты забыла одну мелочь в нашем уговоре.

Вот оно… тот странный провал в нашем разговоре. И от дурного предчувствия мне вдруг стало тошно…

— Но ты ведь понимаешь, что просто так мы ничего не делаем?

А вот это новость. Не очень приятная. Не, простодушной и наивной я не была никогда, только цену помощи Элиара уточнить как-то забыла. Как и многое другое. И, сказать по правде, уверенность, что мой выезд был хорошей идеей, постепенно развеивалась. Реально, какого черта я этому демону доверилась? Совсем страх потеряла?