Кодекс Хранителя (СИ) - Лылык Екатерина

Неожиданно парень попросту исчез, оставив Кирин наедине с ее вопросами. Она даже не успела моргнуть от удивления, когда на ее плечо опустилась чужая ладонь. Точь-в-точь как тогда в вестибюле. От осознания, что ладонь явно не женская, сразу задрожали коленки, а в нос ударил запах мужского парфюма. Утренний сон опять взорвал мозг своими недетскими сценами, напрочь выметая из него все статьи прочитанного кодекса.

— Хадиса Кирин, потрудитесь объяснить, почему вы мешаете сокурсникам заниматься? — с нажимом поинтересовался Октопус, резко разворачивая девчонку к себе лицом. Бледная, как лист бумаги, послушница стрельнула в него таким взглядом, что следующая его задуманная и запланированная фраза встала комом.

Влажные, полные негодования глаза смотрели на него так прицельно, словно пытались обнажить, пушистые черные ресницы притягивали и манили, порождая непривычное желание прикоснуться к ним и попробовать на ощупь. Черные пряди шелковых волос беспорядочно разметались от резкого разворота. Демон побери это исчадие ада… Нельзя быть такой… такой… в таком уродливом костюме!

Хадиса приоткрыла свои полные губы, и Звездунов с ужасом осознал, что завис.

— Добрый вечер, — выдохнула она, убирая с лица пряди и приглаживая волосы уже вполне знакомым ему жестом. — Я всего лишь хотела спросить, где тренировочные залы.

— На цокольном, — односложно процедил он, чувствуя, что все его негодование дивным образом ушло. Даже ругаться расхотелось.

Девушка отошла от него на пару шагов. Осторожно, словно он заразный, обошла по дуге и двинулась к выходу из вестибюля. Хуже всего в этом ее маневре было то, что напряжение между ними только росло. И то, что чувствует его не только Октопус, было понятно как дважды два.

— Лаборатории на чердаке, — не понятно почему ляпнул он. На что девушка молча кивнула и поспешила выскочить из вестибюля. Что за ерундистика?

Поспешив к себе в комнату, Звездунов никак не мог отделаться от мысли, что его сейчас тупо поимели во всех позах. Как бы это странно ни звучало в адрес мужчины.

* * *

Хадиса бежала со все ног. Кровь стучала в висках набатом. Сердце выпрыгивало от быстрого бега, легкие жгло… А перед глазами опять маячило полное немой растерянности лицо декана Октопуса Звездунова.

Какой, к черту, тренировочный зал? Единственное место, куда ей хотелось забиться, — в объятия фей, медитирующих в ее комнате. Появившаяся мысль так же быстро была отброшена прочь. Эти трещотки не должны знать, что с ней происходит. Не сейчас, когда она сама не может себя контролировать.

Не раздумывая она бросилась к ступеням на первые этажи. Ей нужна тренировка, а еще лучше драка на грани с мордобоем, чтобы напрочь забыть о пробуждающихся желаниях.

Ей даже в голову не могло прийти, что новоиспеченный декан последует за ней следом. Как он думал, чисто для того, чтобы пронаблюдать за странной девицей.

Глава 5

Тренировочный зал ничем не отличался от любого другого такого зала. Куча матов, висящие с потолка канаты, стоящие вдоль стен козлы и снаряды, возвышающиеся вдоль стен бесконечные лестницы.

Как бы смешно это ни звучало, но Хадиса была сейчас единственным посетителем. А значит, драка отменялась. Судя по всему, бронь зала означала именно то, что зал закрепили в это время за ней и за подругами. Что ж, в этом был свой смысл. Найдя взглядом классическую боксерскую грушу, девушка мысленно возвала к своей силе. Синеватое сияние тут же окутало ее сжатые в кулаки ладони. Но грушу она ударила отнюдь не кулаком. Словно ошалелая, Кирин врезалась в твердую поверхность с ноги. С разворота, не жалея ни сил, ни здоровья. Удар отозвался тупой болью в щиколотке. Не раздумывая повторила еще раз, а за ним и еще.

Сказать, что именно бесило Хадису в этот момент, — трудно. У нее было чувство, что злость выворачивает ее наизнанку от каждого движения, от цвета стен, от разметки, прорисованной на полу. А больше всего ее бесила эта академия, спящие в комнате девчонки, категоричные правила кодекса и непроницаемый взгляд декана с глупым до умопомрачения именем… Да как этот осьминог вообще посмел к ней прикасаться?

Груша неожиданно улетела на добрых полтора метра, и только после этого Хадиса осознала, что окутала силой собственные пятки.

Злобно фыркнув, пошла тренировать самоконтроль и не заметила, как обычное упражнение превратилось в хождение по отвесной стене, словно та была горизонтальной.

Осознание сего факта вовсе не опустило на землю. Печально вздохнув, девушка дошла до потолка и сосредоточенно ступила на него, словно он был привычным под ногами полом. Идей, как усложнить упражнение еще, у Кирин не было, так что она решила намотать парочку кругов, а заодно подумать о сложившейся ситуации.

Что же она имела по состоянию на момент полдевятого вечера? Пустой тренировочный зал — не в счет.

У нее пробуждалась сила. А точнее, у нее пробуждались некоторые не вполне востребованные особенности лично ее генома. Не особо нужные ей лично, не особо приветствующиеся в клане и не подлежащие обсуждению в обществе как таковые. Хорошо, хоть брат понял без объяснений… Отец бы не понял, он с таким вообще не сталкивался. Да и остальная часть клана — тоже. Пробуждающаяся сила явно была унаследована от мамы. Но об этом также некому поведать…

Потолок неожиданно закончился. Взгляд уперся в ночной пейзаж за окном, пылающую водную гладь огненной реки и прогуливающиеся по абсолютно голой площади парочки.

В другом конце зала скрипнула дверь, и тут же по спине пробежался холодок от чужого прикипевшего к ней взгляда. Мало ему, видимо, ощущений на сегодня… Тяжело вздохнув, Хадиса отпустила контроль. Пятки ее тут же оторвались от потолка. Она падала.

* * *

Пять метров. Такой была высота потолка в зале. Метнувшись на перехват, Октопус не сразу заметил, как стройное тело девчонки уверенно сделало кувырок, а после Хадиса Кирин, словно кошка, приземлилась на носочки. Без какой-либо передышки она начала отжиматься. Звездунов растерянно замер над ней, понимая, что послушнице его помощь не нужна. Самоубийством, потерей сил, контроля и тому подобным здесь даже и не пахло. Чувствуя себя обманутым, он присел на корточки и уперся лицом в ладонь. Девушка же, явно наблюдая носки его кожаных туфель, ничуть не смущалась и продолжала свое совсем не женское дело. Демон семейства Кирин.

Звездунов не мог понять, что в ней его зацепило всего за пару часов знакомства.

* * *

Перед глазами маячили чужие туфли. Черные, начищенные до блеска, с навощенной шнуровкой и мягкой каучуковой подошвой. Качественные и напрочь лишенные магической составляющей. Человеческое изделие, коих в этом мире пруд пруди. В этих туфлях декан явно щеголял с утра. В них он был в обед в своем кабинете, когда рассказывал ей о том, что демонам не место на факультете хранителей. В них же он был в вестибюле их корпуса, перед тем как его перемкнуло.

«Началось», — вот, о чем подумала Хадиса, стоило ей понять, чьи туфли остановились перед ее носом. Внутри разгорался огонь, и единственный способ не дать ему волю — устать до потери пульса, чем Хадиса, в принципе, сейчас и занималась. Увы, но максимум, что давало ей отжимание, — это невозможность взглянуть в лицо мужчине. Но это пока. Если он сейчас не уйдет и, не приведи Хранители, заговорит… Хадиса не сможет за себя ручаться.

С другой стороны, можно отнестись к происходящему как к тренировке силы воли и духа. На сколько ее хватит в нынешнем состоянии? Сможет ли стерпеть… И если стерпит сейчас, продержится ли она целую неделю, покуда не получит посылку, обещанную братом?

На адреналине отжиматься хорошо, под взглядом видного мужчины — еще лучше. Главное, чтобы привлекающий внимание объект не делал лишних движений.

Осознание этой простой истины пришло после того, как Октопус Звездунов принял для себя кое-какое решение. О чем удумал его воспаленный мозг, для девушки осталось загадкой, но оттопыренные в районе ширинки штаны явно говорили об отсутствии целомудренности в настрое преподавателя… Или же… он получал извращенное удовольствие, наблюдая за потными отжимающимися барышнями?