На свою голову - Непременова Настасья

К тому моменту, когда окончательно выведенная из себя Минерва наконец-то додумалась распахнуть окно, призвать первую попавшуюся ветку и разобрать её на веточки, прозвенел звонок.

Впервые за последние тридцать лет ей не удалось поразить студентов и продемонстрировать возможности анимагии, превратившись в кошку. Да собственно кроме свиньи и соломинок ей вообще ничего не удалось…

Новость о том, что у первокурсников получилось сорвать урок гриффиндорского декана, распространилась по Слизерину молниеносно. Мальчишкам даже с лёгкостью простили два десятка потерянных баллов, лишь бы в подробностях услышать, как они добились такого выдающегося успеха.

То, что по Хогвартсу до сих пор бродят лишние люди, вдохновлённые собственным достижением, друзья поняли только к обеду. Как оказалось, подстава с визитом Люциуса Малфоя превзошла все ожидания.

Оказывается, несмотря на предосторожности, редкую зверушку успели заметить и неплохо разглядеть представители всех факультетов, и сплетни о том, что на третьем этаже сидел самый настоящий цербер, разнеслись по школе в мгновение ока. Запретный коридор перестал быть «запретным», поскольку трёхголовое чудовище благополучно конфисковали. Учеников со всех курсов то и дело приглашали на беседу, пытаясь выяснить, успел ли кто-нибудь заглянуть за запертую дверь и увидеть, кого именно там прятали? Мадам Помфри самым тщательным образом была допрошена на предмет неожиданных травм учащихся, нанесённых волшебным существом. Выбитая из колеи провальным уроком Макгонагалл выглядела нервной. Директор продолжал загадочно улыбаться, но Гарри мог поклясться, что в его взгляде сквозили злость и беспокойство.

Слизеринцы с удовольствием пересказывали друг другу слухи о возникших у директора неприятностях и наслаждались пониманием, что они, написав письма родным, тоже помогли обеспечить Дамблдору проблемы. Высказывались десятки предположений, как Малфою-старшему удалось обстряпать дело так, чтобы жалобы стекались к нему, и ни одно письмо не побеспокоило директора до тех пор, когда повлиять на ситуацию у него не осталось никаких шансов. Но правды не знал даже Драко. Несомненно было одно — только получив энное количество претензий, глава попечительского совета мог попасть в Хогвартс, не ставя в известность директора. Когда спорщики уставали строить догадки, то устраивали себе небольшой перерыв, снова и снова прося ребят рассказать, как им удалось довести на уроке МакКошку.

Гарри в эти разговоры не лез, уступив все лавры друзьям. Им приятно, а ему Северус через старшего Малфоя строго-настрого запретил высовываться. Сегодня утром Люциус успел передать сыну не только запрет, но и то, что результат анализа оказался предсказуем и неутешителен. Доза Веритасерума в чашке была совсем крошечная, но для одиннадцатилетнего мальчишки, чтобы выболтать свои и чужие секреты много и не потребовалось бы.

Хоть Гарри и думал, что готов к такому повороту, оказалось, что «предполагать» и столкнуться с подобным в реальности — совершенно разные вещи. Счёт к Дамблдору бывший огромным ещё до приезда в Хогвартс, сделался просто астрономическим. Легилименция и Веритасерум при первой же встрече?! Да это можно считать прямым объявлением войны! Однозначно, у директора не существовало ни моральных принципов, ни хотя бы намёка на совесть. Не то чтобы это было новостью, но Гарри содрогался при мысли, какой стала бы его жизнь, пойди Северус на поводу у этого паука.

Утешив себя мыслью, что настоящие мужчины умеют признавать и исправлять свои ошибки, Гарри решил, что пора просить помощи. В конце концов он действительно ещё ребёнок, а директор и в самом деле, как верно говорит тётя Петти, тот ещё «крокодил». Нельзя, чтобы из-за глупого упрямства пострадали близкие люди. Северус его всегда защищал и ужасно обидится, если Гарри не обратится к нему за советом и помощью.

Как только решение было принято, сразу стало как-то легче, правда ненадолго. Теперь Гарри с тоской ожидал вечера, готовясь к трёпке за глупый риск и ужасно боясь увидеть разочарование в глазах родных…

На деле разговор, вышел ещё хуже, чем ожидалось. Тётя Петти то плакала, то ругалась, коря его за своевольство, и от её слёз на душе становилось ужасно гадостно. Северус в зеркальце так и не появился, и Гарри заподозрил, что тот сердит настолько, что и вовсе не хочет с ним разговаривать.

Едва связь прервалась, Гарри тут же предался самобичеванию, костеря себя на чём свет стоит, и уже готов был поклясться вести себя тише воды, ниже травы, но тут за его полог заглянула лучащаяся довольством физиономия Малфоя, и Поттер решил с клятвой погодить.

— Гарри, — Драко едва не подпрыгивал от распиравшего его восторга, — а ты знаешь, что наши решили цербера себе прикроить?

— Да ладно? — зелёные глаза и без того немаленькие сначала сделались по галлеону, а потом недоверчиво сощурились. — Брешешь! Если бы они такое надумали, тётя мне бы обязательно сказала!

— Так она ещё не в курсе. Комитет по надзору за магическими существами только-только эту идею одобрил. Так что поздравляю, у нас теперь есть домашний цербер!

— У нас, это где?

— Ну, пока не знаю. Передержат где-нибудь. Папа его к нам сначала хотел привести, но, судя по тому, как улыбалась мама во время разговора… В общем, думаю, она пообещала его этому церберу скормить, если эту тварь ближе чем на десять миль к менору подведут.

Поттер задумался и уважительно кивнул:

— Да, тётя Цисси может. А чего не к нам?

— Не, ну ты даешь! Вам ещё строиться и строиться, а у нас всё на высшем уровне. Мама говорит, что если наша защита пережила сначала тётушку Беллу, а потом наши игры, то Малфой-менор выдержит вообще всё, что угодно!

— Так к вам же всё равно нельзя, тётя Цисси не позволит… И что теперь?

— Отец собирается хлопотать, чтобы им с Северусом и Майклом позволили выкупить вскладчину участок земли между Запретным лесом и Хогсмидом. Если дело выгорит, Майкл там укреплённый вольер построит. Они все в министерство отправились с чинушами договариваться.

— Лучше бы он построил нам здесь аквапарк, — пробурчал Гарри, которому ужасно не хватало возможности поплавать.

— Ты же знаешь, отец эту идею изо всех сил продвигал, и если бы Дамблдор не упёрся…

Гарри знал. Отказ построить в Хоге аквапарк стал ещё одним поводом возненавидеть директора. Да что там аквапарк, он даже на простой бассейн разрешения не дал! И ведь главное же, из школьного бюджета ни кната не взяли бы! Все расходы за счёт попечительского совета и добровольных пожертвований. Волшебники, распробовавшие новое развлечение, к идее отнеслись с энтузиазмом. Даже те, кто не мог позволить себе личного бассейна, готовы были пожертвовать на строительство, чтобы хотя бы их дети в школе могли наслаждаться чудесной новинкой. А директор, падла, всё это обломал! Обидно было неимоверно. Ведь ни Малфои, ни его семья даже не планировали на этом заработать! Просто хотели, чтобы у детей в школе были и другие развлечения, кроме дурацкого квиддича. Ну в самом деле, что это за досуг у студентов?! Квиддич, в который играют двадцать восемь человек и несколько походов в Хогсмид в год для всех остальных! И это если учесть, что дети торчат в школе по девять месяцев в году…

Злость на директора вновь начала набирать обороты, и Гарри поспешил переключиться на позитив. Ведь если Северус сейчас в министерстве, то получается поговорить по зеркалу он не отказался, а просто не смог! И, если Драко не пошутил, и цербера действительно отдали им, то уже завтра это сделает Северуса куда менее сердитым. Повременить с клятвами определённо стоило…

Разговор с Северусом всё же состоялся тем же вечером. В результате Гарри получил сначала нагоняй, за то, что не прислушался к рекомендациям, потом просьбу всеми силами делать вид, что к слизеринской компании он прибился случайно и никакого веса в ней не имеет. А на закуску его ждали похвала за умение вывернуться и самый настоящий сюрприз. Северус пообещал позволить ему на каникулах присутствовать при экспериментах с шерстью и слюной цербера! Да, им и в самом деле отдали эту зверюгу! И стройку, при гарантии стопроцентной безопасности жителей Хогсмида, разрешили!