Алекс Ключевской (Лёха), Илья Ангел
13 демон Асмодея. Том 4
Глава 1
– Денис Викторович! – крик за забором разбудил, по-моему, не только меня, но и половину улицы.
– Что там происходит? – Настя подняла головку с моего плеча и сонно посмотрела в сторону окна.
– Понятия не имею, – я вытащил руку из-под девушки и чуть слышно застонал. Какой бы Настя ни была миниатюрной, но уснула она у меня на плече, и рука за ночь здорово затекла.
– Денис Викторович! – снова раздался вопль, и я понял, вставать придётся.
– Что ты орёшь, как оглашённый? – к голосу орущего мужика присоединился голос Егорыча. – Если случилось чего, так в больницу иди, а оттуда Дениса Викторовича вызовут уже как положено, по телефону!
– Да так быстрее будет, всё одно сейчас звонить будут, а тут я на машине, мигом довезу, – мужик отвечал Егорычу уже тише, но всё равно достаточно громко, чтобы мы услышали.
– Что-то случилось, – Настя нахмурилась и начала вставать, но я поцеловал её в лоб и завалил обратно на диван.
– Спи. Что бы ни случилось, это мне разбираться. Вряд ли там ребёнок заболел. В этом случае этот мужик сюда ворвался бы и за ноги тебя из постели вытащил. Слишком целеустремлённый тип, – поднявшись, я ещё раз чмокнул её в лоб, окинув взглядом полуобнажённое тело, с сожалением покачал головой и выпрямился. Практически сразу раздался телефонный звонок. – А вот и обещанный будильник, – провозгласил я, выходя в коридор.
Посмотрев попутно на часы, еле слышно выругался. Пять утра. Мы только в три заснули! Схватив трубку, рявкнул в неё:
– Давыдов!
– Денис Викторович, спокойнее, – раздался голос фельдшера Саши. – Судя по обертонам, этот блаженный добрался до вашего дома?
– И успел разбудить, ты прав. И не только меня, но и моего денщика, Анастасию Сергеевну, и половину улицы, – спокойно ответил я. Раз Саша не суетится, то ничего смертельного не случилось. – Что там у вас?
– Этот мужик, который хочет до вас побыстрее добраться, муж нашей пациентки, – отрапортовал Саша. – Здесь у нас скальпированная рана, сами знаете, как они кровоточат, заразы. Я обработал, бинтом, пока придавил, противостолбнячный анатоксин ввёл. Теперь зашить бы.
– Как она получила рану? – хмуро спросил я.
Скальпированные раны жутко кровоточат из-за особого строения вен на голове. Они не спадаются при травме, поэтому так сложно остановить кровь. Вот только получить такую рану – это нужно постараться. Или же в девяноста процентах случаев должен быть кто-то, кто эту травму нанёс. А здесь уже криминалом попахивает.
– О, это было эпично, – Саша хмыкнул. – Вы сами приедете, или машину за вами прислать?
– Сам, – ответил я, прикидывая, что мне ещё на приёме сидеть. Так что лучше пусть машина будет под боком. Как только последняя бабка выйдет из моего кабинета, я сразу же домой рвану!
– Хорошо, мы вас ждём, – и Саша повесил трубку.
Я с минуту смотрел в стену. У фельдшера была довольно странная реакция. Что же произошло? Ну, ничего, скоро узнаю. Забежав в ванну, наскоро привёл себя в порядок. Благо душ мы с Настей приняли во время нашего маленького празднования. Уже через десять минут я подходил к воротам, рядом с которыми стоял высокий, здоровый мужик и Егорыч.
Мурмура вышла из конюшни и подошла к Егорычу, довольно флегматично рассматривая мужика. Я присмотрелся к ней, едва удержавшись, чтобы не присвистнуть. Когда Велиал отбыл в сопровождении Алевтины Тихоновны, курица куда-то делась, видимо, приходила в себя после очередного усиления. Её окрас изменился, стал более насыщенным, а на концах крыльев переливались золотом металлические иглы. Хвост, которого раньше было практически не видно, стал больше, перья на нём длиннее, и я с удивлением обнаружил пробегающие по ним синеватые искры.
Даже представить боюсь, что Падший сделал с моим фамильяром. Надо будет устроить какую-нибудь небольшую проверку, чтобы понять, на что это чудовище сейчас способно. Я поймал себя на крамольной мысли, что даже немного завидую Мурмуре, которую все кому не лень усиливают, и она такими темпами скоро станет чуть ли не сильнейшим магом во всей Российской Империи.
Нервно хохотнув, вовремя спохватился, замаскировав смешок под кашель. Почувствовав на себе мой взгляд, курица вскинула голову и злобно посмотрела на меня светящимися красным бусинами глаз. Нормально, конечно.
– «Спешка в каждом деле приносит неудачи», – заявил мой денщик, подняв палец вверх, отвлекая меня от созерцания сотворённого больной фантазией Велиала монстра.
– Геродот, – сказал я, подходя к ним. – Я на своей машине поеду. Так что не нужно было искать мой дом и будить всех на расстоянии пары километров в обе стороны.
Нырнув в салон, завёл двигатель, почувствовав, как заработал магический артефакт. Эту машину я уже считал своей, поэтому за двигателем нужно было следить. Вроде бы всё нормально, надо Егорыча не забыть попросить проверить, потому что времени на изучение этого двигателя у меня так и не появилось.
– Денис Викторович, – мужик подбежал к моей машине и теперь пытался что-то у меня спросить.
– Ну чего тебе? – я приоткрыл окно, чтобы лучше его слышать.
– Вы ведь в больницу? – спросил он, заискивающе заглядывая мне в глаза. Это смотрелось странно и немного пугающе, учитывая его размеры.
– Да, в больницу. А вы мне мешаете поехать уже и оказать помощь вашей супруге, – ответил я так, чтобы он понял, что я в курсе произошедшего и еду именно к его жене, а не по весёлым вдовушкам под утро рванул. Но мужик мялся и не давал мне тронуться. – Ну что ещё?
– Я ж приехал за вами, чтобы по дороге сказать… ну… – он замялся, а потом выпалил: – Оксанка слегка… ну… выпимши. С подружками посидела и вот… Вы уж не ругайтесь сильно, дура-баба, всякое в жизни случается.
– Она что, с подружками подралась? – я недоверчиво посмотрел на него.
– Не, подружки у неё смирные, – махнул рукой мужик. – Вы поезжайте, она сама вам всё расскажет.
Он отошёл от машины, и я, наконец-то, смог тронуться. Уже практически полностью рассвело. С земли поднимался густой августовский туман, укутывающий всё вокруг в белое, молочное марево. Где-то неподалёку закричал петух, ему ответил ещё один и ещё, залаяла собака, замычали коровы.
Дом, мимо которого я в этот момент проезжал, вынырнул из тумана, и я увидел, как на крыльцо вышла миловидная молодая женщина. Подняв руки, она принялась собирать рассыпавшиеся по плечам волосы. Ещё до конца не проснувшаяся, томная ото сна, она услышала звук мотора и бросила взгляд в мою сторону.
Увидев, что я смотрю на неё, рассмеялась, и рубашка словно случайно ещё больше сползла с полуобнажённого плеча. Я не выдержал и подмигнул ей и слегка поддал газу. А в зеркале заднего вида рассмотрел, как женщина перестала смеяться, накинула на голову платок и, подхватив ведро, пошла в сторону стайки.
Деревня просыпалась. Начинался новый день, несущий новые заботы. Почему-то считается, что именно ночь – волшебное, почти мистическое время. Как по мне, так ничего подобного. Ночь – это просто тёмное время суток, ничего волшебного.
То ли дело раннее утро. Особенно когда такой туман стоит, что почти ничего не видно в пяти шагах, и пробираться приходится почти на ощупь. М-да, не хотелось бы мне сейчас в Мёртвой пустоши оказаться. Точно не смог бы ноги оттуда унести.
Больничные ворота вынырнули из тумана неожиданно, и хорошо, что были распахнуты, иначе точно бы в них врезался. Остановив машину недалеко от крыльца, я быстро прошёл в приёмный покой, являющийся у нас одновременно экстренной перевязочной, и палатой интенсивной терапии, и просто передержкой, пока ждём, когда губернская больница заберёт тяжёлых больных.
Из комнаты отдыха, являющейся одновременно комнатой для приёма вызовов и справочной, выскочила Анечка и ловко накинула мне на плечи белый халат. Мы синхронно покосились на мой врачебный значок, который не появлялся у меня на одежде, только когда я был голым. Значок не подавал признаков жизни, значит, никого умирающего или требующего экстренной помощи на горизонте не наблюдалось.
