Мария Холодная
Светлые Атавизмы
Глава 1
Я очнулась от звуков заливистого храпа, который был таким громким, что деревянный балдахин над кроватью вибрировал. Повертев головой в поисках источника звука, я приподнялась на локтях. Под балдахином зажегся тусклый путевод, и я увидела странную вмятину у своих ног на матрасе.
– Кто здесь? – прошептала я, осторожно протягивая руку.
Храп прекратился, а моя ладонь уткнулась в тёплый шерстяной бок. От страха у меня перехватило дыхание, и я застыла, внутренне готовясь защищаться, если невидимое животное нападёт. Но тут мою ладонь лизнули мокрым шершавым языком, и я от неожиданности вздрогнула. Стало щекотно, и я, улыбнувшись, вспомнила, как надела шапку-невидимку на животное с одним рогом, похожее на вымершего эласмотерия.
– О! Ты тут? – удивилась я. – Надеюсь, тебя никто не видел?
Животное слегка боднуло меня, мотнув головой, а я, ухватившись за рог, придержала его голову. Хоть рог небольшой, но ранить может, особенно, будучи невидимым.
Эласмотерий, приняв моё движение за ласку, радостно фыркнул и принялся тереться об меня.
– Буду называть тебя Ластиком, раз ты такой ласковый, – засмеялась я и добавила, размышляя вслух:
– По-хорошему, тебя нужно вывести из дворца и найти подходящее для твоего вида место обитания. А узнать, где оно, можно только в библиотеке или, как тут говорят, в книгохранилище.
«Собственно, туда мы вчера с Ноной и направлялись, но, как оказалось, она хотела меня убить, почему-то решив, что во мне есть магия Хранительниц, – с щемящим сердцем вспомнила я всё, что произошло накануне. – Надо было ей рассказать, что я не имею ни к айли, ни к Хранительницам никакого отношения, а просто неизвестно почему поглощаю их артефакты».
В памяти всплыл демонический образ Андериха и то, с какой злостью он свернул женщине шею. А я, под влиянием обуявшего меня ужаса, обвинила его в убийстве и бросилась к Ноне, умоляя очнуться.
Невольно скривилась, вспоминая странный хруст и то, как, вздрогнув, очнулась Нона и с непониманием смотрела на меня.
«Конечно, Андерих её не убивал, а просто пережал сонную артерию, – предположила я, пытаясь восстановить детали произошедшего. – Если бы существовала возможность вернуть жизнь, даже с помощью магии, всё на свете выглядело бы по-другому».
И тут я, вспомнив главное, улыбнулась!
«Великий Дарвин! Надеюсь, мне не приснилось, и в этом мире действительно оказался Леонид!» – В порыве чувств подскочив на кровати, я, конечно же, ударилась о деревянный балдахин и потёрла ушибленную голову.
– М-м-м… митохондриальную твою ДНК! – простонала я и услышала, как испуганный Ластик свалился с кровати и спрятался за занавешенным зеркалом.
А в следующее мгновение в комнате загорелись яркие путеводы, дверь распахнулась, и в комнату буквально ворвалась мать правителя. Смерив меня изучающим взглядом, она взмахнула рукой, указывая на что-то сопровождавшим её нирам и феям.
– Ёля, я так рада, что с тобой всё в порядке! – театрально воскликнула она. – Я уже хотела послать за лекарем, а то скоро рассвет, а у нас не готово церемониальное платье.
Почувствовав, что происходит что-то странное, я удивлённо взглянула на слуг, стараясь понять, чего вся эта толпа от меня хочет. Ниры носились по комнате, освобождая пространство посередине и раскладывая какие-то ткани и принадлежности. А феи тем временем колдовали в ванной – из-за распахнутой двери я видела всполохи от их магии.
– Конечно, насколько мы смогли, подготовили платье, но его нужно примерить и показать моим сыновьям и новоявленному Андериху, – про бывшего слугу своего мужа Исна упомянула с раздражением.
Я стояла на кровати, согнувшись и растирая лоб, пытаясь сгладить наливавшуюся шишку.
– Что у тебя там? – спросила Исна, схватила мою руку и дёрнула вниз.
Не ожидая столь бесцеремонного обращения, я рухнула с кровати, а мать правителя, схватив меня за плечо, приподняла в воздухе. Я удивлённо взглянула на свои болтающиеся ноги, а Исна, осознав, что сделала что-то не то, разжала руку и с раздражением высказалась:
– Какая же ты неуклюжая!
Я в замешательстве несколько раз моргнула, а затем, положив руку на плечо, принялась растирать место, за которое меня удерживали.
«Такую силу в руках можно ожидать от ниры, а не от помеси человека с демоном», – подумала я, но тут дверь в мой гинекей распахнулась, впуская правителя с Анарабатом.
– Я не одета! – выкрикнула я, возмущённо глядя на непрошеных гостей. – Что это у вас за воспитание, позволяющее вламываться ночью к девушкам?
– Так уж и быть, после вчерашнего мы отнесёмся к тому, что ты не одета, снисходительно, – заявил Андерих, входивший следом за правителем, но, наткнувшись на меня взглядом, как-то странно застыл и нахмурился.
Я стояла босиком, в одной ночной рубашке, еле доходившей до колен. Стушевавшись под взглядом эрла, стащила покрывало с зеркала. Заворачиваясь в него, как в плащ, и стоя спиной к вошедшим, я показала Ластику рукой, чтобы сидел тихо за зеркалом.
– А мне нравилось без покрывала, – со смешком заявил Анарабат.
– Брат, изволь соблюдать приличия, – ледяным тоном заметил ему правитель и посмотрел на моё отражение в зеркало.
Я, поймав его взгляд, поджала губы и кивнула, молча спрашивая: «И что дальше?»
Правитель на долю секунды дёрнул уголком рта, показывая, что заметил мой вопрос. Но тут, прерывая наш немой диалог, раздался голос входящего в комнату Атаэра:
– Теперь понятно, почему все айли вымерли, если, только проснувшись, уже шишкой на лбу хвастаешься.
Я развернулась, чтобы ответить колкостью, но, увидев того, кто с ним вошёл, спросила со сбившимся дыханием:
– Ты?!
Он, широко улыбаясь, раскинул руки, приглашая в такие знакомые дружеские объятья. Я, радостно завизжав, не заставила себя ждать и буквально на него запрыгнула.
– Лёнька!
Покрывало слетело, а я в одной ночной рубашке повисла на своём пропавшем друге Леониде Дворянкине.
– Ёлька, девочка моя! Я очень рад, что с тобой всё в порядке, – сказал он, подхватывая меня.
– Ленька! Ну ты… Ну ты и гад, – стукнула я его по плечу, на что мой сокурсник весело засмеялся.
– Я тебе всё объясню, когда придёт время, – перехватил он мою ладонь и, прижав её к своей щеке, потёрся.
– Рибосому тебе в ядро! – выругалась я, отнимая у него свою конечность и, сложив её в кулак, погрозила в воздухе. – Ты где целый год был? Как можно пропадать без объяснений? Я за тебя всю работу делала и даже должность на факультете сохранила.
Леонид счастливо расхохотался и, как раньше, чмокнул меня в нос, щёлкнув по нему кончиком указательного пальца. Затем, сделав шаг назад, осмотрел меня и, довольно улыбнувшись, обхватил за талию. В комнате раздались рыки и окрики, и Ленька, бросив взгляд на эрлов, усмехнулся и отошёл немного в сторону.
– Мало того, что некрасивая, так ещё и не умеет себя вести! – уставившись на нас исподлобья, высказал Андерих.
Я, присев, подхватила свалившееся покрывало и, завернувшись в него, прокомментировала:
– А я считаю, что мой внешний вид и моё поведение вас не касается.
Андерих скривил рот в ухмылке, а я, не став дожидаться ответной колкости, развернулась к правителю и поинтересовалась:
– Уважаемый эрим, чем я обязана визиту в столь неурочное время?
Аханатор заломил бровь, как бы говоря, что объяснять ничего не обязан, зато Анарабат не стал вредничать.
– Всё просто, Ёля! Скоро рассвет, и мы все до восхода Ярила должны вступить на путь к храму и пройти по нему, кое в чём удостоверившись.
– А можно получить более подробную информацию? – попросила я, переведя взгляд со старшего брата правителя на Леонида.
Мой друг совсем не изменился: и причёска, и разворот плеч, и чуть кривая ухмылочка оставались такими, какими я их помнила. Такое впечатление, что он только что вышел из аудитории, наказав приглядывать за своей квартирой. Подумала, что за всё время нашего знакомства – а это без малого пять лет учёбы в университете и четыре года аспирантуры – он даже причёску не менял, не говоря уже об естественных изменениях во внешности.
