Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
— Что она сделала? — переспросил Реллон.
— Добавила в структуру кости кремний. Как у вас, элваров. Все человеческие кости содержат в своем составе кальций. Масса кремния меньше, чем масса кальция, его можно поместить больше, а если со-блюдать все правила, кости станут гораздо крепче, чем были.
— Им-менно! — подтвердила ужасно довольная Ёлка. — И все обошлось!
— Скажи спасибо, что мы за тобой вернулись, а то могли и просто уйти. Вряд ли твои кости выдержа-ли бы суточное лежание под камнем.
Ёлка дернулась так, что элвар чуть ее не выпустил.
— А пач-чему эт-то вы за мной вернул-лсь!? Я же гы… гов-рила, чтобы вы ушшшшли, нет!? Чт-то за наг-глысть такая!
— Молчи лучше, — посоветовал ей Тёрн. — А то сейчас я тебе устрою надобность!
— Вай, баюс, баюс…
— Успокойся, — посоветовал я. — Если у нее заплетается язык, значит, действие снадобья скоро закон-чится.
— И как это будет выглядеть?
— Как обыкновенная Ёлка, только более сонная.
— Я не обык-н-венная! — запротестовала ведьмочка. — Я — юни… уни… о! Уникот!
— Уникум, — поправил я.
— К-кой, ты в-умный, Лють!
— Ага. Особенно по вторникам.
— А что у н-нас сичас!?
Ёлка занялась подсчетом по пальцам и ненадолго замолчала. А потом расслабилась. Тёрн повернул голову и посмотрел на меня.
— Это и есть те последствия?
— Сейчас она очнется — и будет бодра и весела.
— Не будет.
— Почему?
— Я отложил разборки до подходящего момента. Но не отказался от идеи надрать ей уши. Состояние Ёлкиных ушей никак не повлияет на ее здоровье?
— Вряд ли.
Я чувствовал себя последним дураком. Интересно, что связывает этих двоих? Странные у них отно-шения. Ну, что Тёрн к ней привязался, и неудивительно. Ёлку либо обожают, либо мечтают удавить. Но чаще все-таки первое. А вот что она в нем нашла?
Мои размышления прервал голос Ёлки, теперь уже абсолютно спокойный и трезвый.
— Где я!? Что происходит? Я умерла или нет?
— Ты выжила. Пока. — Порадовал ее элвар.
— А как это произошло? — Ёлка вопросительно посмотрела на элвара, поняла, что ответа лучше не до-жидаться и повернула голову, ища меня. — Лютик!?
— Сама можешь догадаться. Попробуешь?
— Разве что для развития логического мышления. Сколько времени вы смогли удерживать этого сума-сбродного элвара, прежде чем он кинулся меня спасать?
— Сумасбродного?! СУМАСБРОДНОГО!!!??
Элвара аж затрясло.
— И ты называешь меня сумасбродным, после того, как отправилась на верную смерть!?
— Мое решение было самоубийственным, но не сумасбродным, — поправила его Ёлка. Тёрн на пару се-кунд опешил, и она поспешила воспользоваться паузой.
— Я прекрасно понимала, что не выживу. Ну, если только очень повезет. Но это нормально.
— Нормально!? НОРМАЛЬНО!!!??
Кажется, у нас назревал крупный скандал.
Рассказывает Ёлка.
Я плохо помню, как меня выуживали из-под камня. И еще хуже помню, как меня лечили. Лютик, за-раза, не нашел ничего лучше, как напоить меня эликсиром Верта, а эта гадость начисто сносит крышу. И еще неизвестно, чего я за это время наболтать успела. Но определенно успела. Я бы разозлилась на приятеля, но что толку? Лекаря из него не получится, как и из меня. Но если я хоть немного в этом раз-бираюсь, то Лютик может прописать только три средства. Рвотное, слабительное и пиявок. И хорошо, что мне ни одно не досталось. Наоборот, я чувствовала на ребрах стабилизирующий бинт, а это отлич-ное средство. Даже странно, что ребята додумались.
Чувствовала я себя не так, чтобы очень. Тошнило, все внутри болело, синяков, наверняка, была черто-ва прорва, но это ж такие мелочи! Главное, что я выжила. А ведь я даже не надеялась. Страшно было тогда — до ужаса. Хотя… чего я вру-то!? Не столько было страшно, сколько интересно. Мне было лю-бопытно, сработает ли мое заклинание. Все остальное мне было глубоко фиолетово. В тот момент меня интересовал только мой опыт.
Может, за это меня и выбрал распределяющий камень?
Тёрн держал меня на руках без всякого напряжения. Я знала из курса анатомии элваров, что он мог прошагать вот так весь день и даже не запыхаться. Но сейчас он определенно задыхался. Сердце билось часто-часто, ровный ритм шагов периодически сбивался, а на шее напряглись жилы.
Да что с ним такое!?
И тут я поняла.
Тёрн был в ярости. Настолько в ярости, что у него даже клыки вылезли, как у вампира — чуть ли не на два сантиметра. И чего он так злится? Теоретически я могла его понять. Он, фактически, успел похоро-нить меня, могилку засыпать и камешек поставить. А учитывая, что я — одна из немногих, кто может спокойно выдерживать его, хм…, особенности организма, он меня ценит.
Или это потому, что я оглушила его без предупреждения? Тоже возможно. Такое недоверие должно было его глубоко обидеть. Но если бы я созналась во всем честно — он бы меня просто не отпустил. И погибли бы все сразу.
Надо как-то мириться.
Я улучшила момент, когда никто не смотрел на нас, подняла руку и коснулась щеки элвара.
— Не сердись, ладно?
Молчание. Я попробовала еще раз.
— Не сердись на меня.
А в ответ тишина. М-да, дело еще серьезнее, чем мне казалось.
— Не злись. У меня не было другого выхода.
— А у меня!?
Яростная речь болью отозвалась в моем разуме и Тёрн чуть снизил накал.
— Что я должен был почувствовать, когда моя… мой единственный друг, почти моя сестра, чело-век, которому я доверяю и которого люблю, вот так рискует жизнью!?
Мне стало стыдно. Ненамного.
— А что почувствовала бы я, если бы тебя раздавили в лепешку у меня на глазах!? Знаешь ли, это любимый способ убийства у каменных элементалей!
— Мы могли бы отбиться!
— Ты сам-то в это веришь!?
Выплеснув свою ярость, Тёрн начал понемногу успокаиваться. Во всяком случае, его сердце теперь билось ровнее.
— Но ты могла бы взять меня с собой!!!
— Чтобы мы трагически погибли вместе? Знаешь, я всегда была сторонницей комедий. И потом, разве я могла бы рисковать твоей жизнью!? Я сама по себе, а на твоих плечах весь Элварион!
— Они бы согнулись, Ёлка. Я бы не выдержал без тебя.
— Глупости.
— Знаешь, как страшно жить на свете, когда некого любить, когда тебя никто не любит, когда рядом нет ни одной родной души…
— Не знаю.
— А я чуть не остался один. Совсем один, Ёлка. Это жестоко.
— Я не могу провести всю жизнь рядом с тобой! Я боевой маг и буду работать по специально-сти! И мне придется рисковать жизнью. И рано или поздно, Тёрн, ты узнаешь, что я умерла. Рано или поздно. Этого не изменить.
Кажется, элвар по-настоящему взбесился.
— Не изменить!? А я и не буду! Но сейчас, Элварионом клянусь, ты почувствуешь все то же, что и я! Поглядим, как ты после этого посмеешь сказать что-то о своей смерти!
Наши глаза встретились — и я закричала. Я хотела закричать, но горло внезапно свело судорогой — и мне осталось только кричать внутри своего разума, стремительно проваливаясь в бездну ужаса и от-чаяния.
Одиночество.
Холодное, бесцветное и пустое, как бездонная пропасть, заполненная туманом. И я падала в нее.
Облака тоски.
Черные клубы боли.
Холодная изморось ужаса.
И на самой грани, как солнечный лучик — надежда. Но от нее еще больнее, потому что надежда в лю-бой миг может превратиться во тьму отчаяния. Облака сомкнутся, навалятся, раздавят — и в мире боль-ше не будет ни одного человека. Нет, не так. В мире не будет только одного человека, но именно того, без которого и весь мир тебе не нужен. И мне страшно, страшно, страшно…..
НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ!!!!
Крик взвился и оборвался на самой высокой ноте.
Я прокричала это вслух? Кажется, нет. Но почему тогда Тёрн так испуганно смотрит на меня?
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
