— Та история… — наконец, заговорил он, — в которой Диана умерла, а я вернул её назад, обменяв её жизнь на мою душу…
— Что значит, Диана умерла? — опешил мой отец.
— Что значит, ты вернул её назад, обменяв её жизнь на свою душу? — потрясенно уточнил Его Величество.
— ОНА ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ! — с нажимом огласил Рауль окончание своей речи, проигнорировав вопросы наших отцов.
— Как не закончилась? — обескуражено переспросила мама. — И-ии почему я об этом впервые слышу?
— Спросите свою дочь, как? — мрачно усмехнулся Рауль. — Свою дочь, которая, КАК ОБЫЧНО, вмешалась туда, куда её НЕ ПРОСИЛИ!!!
— Я не понял, Марго, ты что, знала о смерти Дианы? — возмутился мой отец.
— Вы знали и молчали, графиня⁈ — свирепо гаркнул Его Величество.
— Я знала только то, что ваш сын вернул к жизни мою дочь, но он же лекарь! — невозмутимо парировала мама, сделав многозначительное ударение на слове лекарь.
— А ведь, действительно, — согласился Его Величество. — Он же у меня лекарь! Рауль, так на кой квадратуру, ты её жизнь на свою душу менял? Неужели ты у меня настолько недоучка непутевый⁈
Задетая за живое столь невысоким мнением Его Величества о способностях собственного сына, я не смогла смолчать.
— Он путевый… — возразила я. За что была «отблагодарена» гневным взглядом моего подзащитного. — В смысле, лекарь, — уточнила я, испепелив вечно и всем недовольное Высочество взглядом.
В ответ недовольное Высочество одарил меня кривой усмешкой. Вслед за чем, переведя взгляд на Его Величество, мрачно изрёк.
— Это был клинок Забвения… Надеюсь, дальнейшие мои комментарии излишни? — сын с вызовом посмотрел на отца. — Или вы всё ещё полагаете, что у меня был другой выбор? — теперь Рауль перевёл взгляд на моих родителей.
— Вот и у меня тоже не было другого выбора! Ведь не могла же я его и, в самом деле, оставить в рабстве у Сатаны? — ответила убежденная в своей правоте я. И в поисках поддержки и одобрения пробежалась взглядом по лицам достопочтенной судейской коллегии.
Глава 9
Ответом на мой вопрос стала настолько неподвижная и безжизненная тишина, что даже часы засомневались в том, а можно ли им продолжать идти.
— Значит так, — первым пришел в себя папа, — а сейчас с самого начала и по порядку, — а вас, — он грозно взглянул на маму и Короля, — попрошу, молча слушать и не перебивать!
В общем, мы как смогли, так и рассказали всю историю от начала и до конца, а именно: начиная со знакомства с двенадцатиголовым Звездным Драконом и заканчивая непрочитанным нами до сих пор контрактом в 1000 страниц. Единственное, о чем мы не упомянули так это о библиотеке, ну, потому что она была совсем уж тут не причем.
— Что касается контрактов, то передайте мне оба, я сам вычитаю и посмотрю, что можно сделать… — задумчиво произнес папа.
— Я горжусь тобой сын! — неожиданно выдал Король. И принц расцвел от удовольствия.
— Это был поступок настоящего мужчины и, как отец спасенной тобой жизни, я тебе бесконечно благодарен! — добавил мой отец и прослезился даже, крепко обнимая моего спасителя.
— А мной кто-нибудь гордится? Мне кто-нибудь благодарен? — окинула я взглядом присутствующих.
— Мы еще перевариваем… — сообщила мама — В отличие от Георга — мы рискуем потерять дочь навсегда. А таким безрассудным поступком… сложно гордиться…
— Но у меня же не было выбора… я вообще-то кое-кого от рабства у Сатаны спасла, — напомнила я, с вызовом смотря на его Величество, но тот лишь пожал плечами и перевел взгляд на моего отца.
— Это у него не было выбора, и он принял единственно верное на тот момент решение, то есть, во-первых, вернул тебе жизнь, во-вторых, выиграл время, — мой отец еще раз благодарно кивнул принцу, — а что касается тебя, то ты могла прийти к нам и мы вместе решили бы, что делать. Это было очень неразумно с твоей стороны, Диана! — покачал головой отец.
— Это было о-о-очень и о-о-очень не продуманно, Диана, — поддакнул, издеваясь, дважды осчастливленный принц, ведь ему достались благодарность и слава моего спасителя, а мне «это было неразумно, Диана» и «это был безрассудный поступок, Диана». Но окончательно и бесповоротно его самолюбию польстила моя собственная мать, под аккомпанемент моего собственного отца, добив при этом мое чувство самолюбия.
— Ваше высочество, я была не права по отношению к вам. И сейчас, я благодарю судьбу, что рядом с моей дочерью оказался такой благородный и великодушный молодой человек. Я надеюсь, вы понимаете, куда я клоню? — уточнила она.
— Думаю, что да… но не смею Вас перебивать, так что продолжайте, продолжайте, графиня! — сверкнул улыбкой его самодовольное высочество.
— Вы же понимаете, что если вы исчезнете с ней вдвоем из Королевства, то пойдут не очень лицеприятные слухи, и, прежде всего, о моей дочери…
— Слухи уже ходят… — поправил мой отец.
— Да, да, уже, есть отдельные персонажи, которые сомневаются в благородстве и чистоте ваших намерений, Ваше Высочество, — с притворным вздохом продолжила моя мать.
— Графиня, уверяю вас мои намерения самые чистые и честные, но, правда, не знаю как насчет благородные… потому что в обмен на то, что я женюсь на вашей дочери, и тем самым огражу ее от досужих слухов, я прошу, чтобы ваша партия примкнула к правящей коалиции.
— Что ты сейчас сказа-а-ал? — взвилась я. — Никакой свадьбы! Никакой коалиции! Понял? Мама даже не думай! Мы — не продаемся!
— Но Диана, я и сама склонялась к тому, чтобы примкнуть к коалиции, по крайней мере, временно…
— Тем хуже для его высочества! Потому что теперь у него в оппозиции — Я!
— Но Диана, он прав насчет силы Тубан… брачные узы, с огромной долей вероятности, усилят и ваш магический дар, и связь между вами, — попытался достучаться до моих Меркурия и Сатурна папа. И они, конечно же, все слышали и понимали, но сидели с кляпом во рту и со связанными руками, потому что у меня в голове демократия только тогда, когда я в хорошем настроении. А вот, если я злюсь и/или психую, то — абсолютная диктатура Солнца. — Я уверен, что если ты спросишь об этом у Звездного Дракона, — продолжал папа, — то, он скажет тоже, что и я сейчас говорю. И, солнышко мое, дело не только в слухах, но и в том, что брачные узы уважает даже межпространственный суд. Контракт контрактом, но ты же не знаешь, что тебя там ждет, а так у нас всегда будет ниточка, за которую при случае можно будет потянуть. — А папа мой, молодец, сумел-таки найти слабое место у моего Солнца, и оно уже даже совсем было готово снова узаконить демократию… но его высочество подал голос.
— Ди, совершенно искренне, не понимаю твоего негодования, — возмутился он, — мы партнеры, которые сотрудничают на взаимовыгодных условиях! Я реально не понимаю тебя, столько патетики, пафоса и драмы на пустом месте!
Ну, вот зря он все это сказал. Очень зря. Потому что, конкретного до этого момента, я же уже колебалась, но теперь, я точно знала, что выйду замуж за это деловое высочество, с наклонностями шантажиста, только в том случае, если он, до момента бракосочетания, признает, что был НЕ ПРАВ, воспользовавшись женитьбой на мне как элементом политического давления на маму. А иначе, принц на всю жизнь запомнит эту свою свадьбу, вернее полное ее отсутствие. Причем фокус был в том, что мне было чрезвычайно важно, чтобы сделал он это искренне и осознанно, то есть, любые вспомогательные зелья с моей стороны исключались сразу.
— Рауль, заткнись уже, а! — тормознул его Король, в отличие от своего сына, что-то такое прочитавший на моем лице.
— Папа, а что я такого сказал? — удивился принц.
— Хочу большу-у-ую свадьбу! — громко сообщила я. — Такую, чтобы с балом и фейерверками, с инокоролевскими послами, и вообще представителями всех влиятельных семейств, предполагаю, что должно получиться не менее двух тысяч гостей! — «А что? — подумалось мне, — если уж оставлять этого шантажиста у алтаря, так сразу на глазах всей реальности!»
