Как достать архимага 4 (СИ) - Котляров Лев

— А что за камень он принес? — нетерпеливо спросил я.

— Не перебивай! — резко ответил Барройт и спокойно добавил, — я дойду до этого. Те времена запомнились великими войнами. Помню, мне рассказывали, что духи щедро даровали нам силу управлять природой. Хочешь, ветер создай, хочешь дождь. Все удавалось.

«Значит, магия у них все же была,» — подумал я.

— Мы тогда жили в благословенном крае, с зелеными полями, тучными коровами, а фрукты можно было собирать по три раза за год, — он вытащил очередной персик и надкусил его. — И были они сладкие, а не эта дрянь.

Ага, при прадеде все было вкуснее, а этот-то откуда знает? Пока все звучало логично, думаю, дальше будет какое-то судьбоносное событие, которое все изменило.

И не ошибся.

— И так было и при жизни моего пра-пра, — Барройт поднял палец вверх. — А потом наш верховный правитель пожелал взять в жены чужестранку. Лицом белую, волосом светлую, глазами, что два озера. В общем, пропал с головой. Все мозги у него ушли в штаны.

— Эй! Ты о верховном говоришь! — прикрикнул на него лысоватый старик. — Попридержи язык!

— Но это правда! — возразил Барройт скривившись. — Дальше все было логично. Супруга подсказывала ему, что и куда лучше, и верховный шел по ее указке, выполняя все просьбы. В итоге женщин стали уважать, слушаться и даже боготворить. С этого все и началось.

— Что именно? — спросил я.

— Верховенство матери! — назидательно ответил он. — Духи вдруг стали отвечать только рожавшим. Прислужники верховного начали причитать. Нашептывали ему, что жена-то из него веревки вьет. Но ему, что об стенку горохом. Не слышал, не слушал и не хотел даже их принимать. Потом те, кто говорил погромче прочих, внезапно начали пропадать. И очень скоро супруга стала фактически управлять всем. Ее речам внимали, за ней шли, выполняли все ее требования. Тогда-то и появились первые признаки нового сообщества — исключительно для женщин.

— Никто до сих пор не знает толком, чем они занимались, — добавил другой старик. — Но факт остается фактом, женщины прибрали к рукам самые теплые местечки, договаривались с духами и свысока смотрели на нас. Мужья были вынуждены слушать жен, хотя вот злоупотреблять наливками и сидром стали меньше.

— Да, но радости от этого не стало больше, — Барройта даже передернуло. — Чтобы не происходило — везде были острые женские коготки. Те, кто пытался сопротивляться, получал выбор: подчинение или уход из города. Спросишь, а как же мужская работа? С ней отлично справлялись те, кто согласился сесть под пяту своих женушек. Да и что тут жаловаться было? Кормежка от пуза, всегда чистые, опрятные. Но души в этом не было.

— Но как же вы оказались здесь? — спросил я.

— Не торопись! — строго погрозил мне пальцем Барройт. — Я до этого еще дойду. Время шло, духи вились только вокруг женщин. Никто ни с кем не воевал, драк почти не было. Только зависть, косые взгляды и немного отравлений.

— Типичные женщины, — кивнул его друг. — Змеи!

— Не перебивай, Миттойт! Я же рассказываю!

— Ты слишком растекаешься мыслью по древу. Аллойка интересовало совсем другое! Расскажи про камень.

— Чтобы про него рассказать, нужно правильно подвести историю! А ты требуешь от меня перескочить.

— Я буду рад любому рассказу, — улыбнулся я.

— Нет, даже не уговаривайте! Я продолжу, как и собирался, — он надкусил персик с видом победителя и поморщился снова. — Да, было время. А потом по городу прошел слух, что Старшая мать, так ее все стали называть, ищет один артефакт. Зачем он ей, никто толком сказать не мог. То ли он должен был усилить ее власть, то ли сделать почву более плодородной, мнения расходились. Но одно все знали точно, что она чуть ли не ночами глаз не смыкает, так хочет его заполучить.

— Сейчас вы уже знаете правду, да? — спросил я.

— Да не перебивай же ты! Чуть не забыл, о чем я говорил, — буркнул старик. — Она столько тратила на поиски денег и ресурсов, что в городе начались волнения. Некоторые ощутили некую свободу от власти женщин и встали в позу. Когда Старшая мать сообразила, что бразды правления у нее хотят отобрать, то быстро пришла в себя. Но поиски не оставила.

Мне уже не терпелось узнать, что это был за артефакт и как он повлиял на то, что сейчас я нахожусь далеко не в городе, а в крохотном селении.

— И вдруг неожиданно, — продолжил Барройт, — мой прадед приехал из дальней поездки и буквально с ноги зашел к Старшей матери. Конечно, его не хотели пускать, но он мужик крупный, еще пыльный с дороги. Думали, нищий какой. Но он сказал, что у него дело для главы города. Промурыжив его в приемной, — я очень хорошо помню, что отец про это несколько раз всегда повторял, — прадеда привели в порядок и все же допустили к Старшей.

— А потом все и началось, — мрачно добавил лысый Миттойт.

— Вот ты ж каждой бочке затычка! — гневно осадил его Барройт. — Чего сам не начал рассказывать, а теперь перебиваешь только⁈

— Ты этой сказкой мне уже всю плешь проел, — он провел рукой по голове, расхохотался, а потом повернулся ко мне. — Устал уже слушать. Притащил его прадед артефакт. По виду камень. Прямо-таки самый обыкновенный. Но сила в нем была невероятная. Мать как это увидела, так на неделю заперлась у себя в доме и каждую минуту потратила на его изучение.

— Вечно ты поперек меня лезешь, — недовольно сказал Барройт. — Но да, так оно и было. Моего прадеда тогда наградили чуть ли не мешком золота. Самый лучший искатель города! Так про него говорили.

— Так что за камень-то? — при всем моем уважении и терпении к ним, старики еще ничего толком не сказали.

— Вот же ты нетерпеливый, — покачал он головой. — Странный камень, серый, размером с ладонь…

— Да не мучай ты нашего нового друга, — махнул рукой Миттойт. — Никто не знает, какие у него были свойства. Да, до сих пор никто не понял, мол, тайна. Вроде как урожая больше не стало, власти у Старшей — тоже.

— Говорили, что после того, как камень попал в руки Старшей, то она чуть не свихнулась. Да-да, так оно и было, — добавил тот, кто больше молчал.

Он выглядел старше остальных, у него почти не было волос на лице, а взгляд нес в себе вселенскую тоску. Мне вдруг показалось, что как раз он и знает, в чем была суть этого камня, но играл роль и не собирался от нее отступать.

— И как проявлялось все это? — я посмотрел ему в глаза.

— Дурить стала, — пожал он плечами. — Я считаю, что она так долго его искала, а когда получила, то разочаровалась. Он оказался не таким, как она предполагала.

— Стерва, одним словом, — добавил Барройт.

— Эй, ты про Старшую говоришь, язык придержи! — с гневом отрезал Миттойт и, повернувшись ко мне, понизил голос, — но по сути, он прав. Законы стали строже, Старшая начала методично выкручивать мужчинами руки. Мол, положиться на нас нельзя, верить нам нельзя, да и работаем мы, из рук вон плохо.

— А после этого, когда уже ее паранойя достигла пика, восстали и другие женщины. Некоторым мать запрещала даже с мужьями видеться, да и сыновей сразу же отлучали, отводя в дальние районы города.

— И как же вы это терпели? — почти с возмущением спросил я.

— Возмущались, конечно, — мрачно ответил Барройт, — но что сделаешь, если вот таких недовольных очень быстро отправляли либо на тот свет, либо в какой-нибудь самоубийственный поход? Ворчали, но тихо. Постепенно и к такому привыкли. Город поделили невидимой чертой и, чтобы зайти на женскую половину, требовалось приглашение.

— А как же тяжелый труд? Ремонт, строительство? — удивился я.

— Так, женщины с их магией отлично справлялись. А что там — махнул рукой, вот тебе глыба стала прямоугольником, бровью повела, вот и дом чистый. Мужчины нужны были только для зачатия.

Последнее он практически выплюнул.

— И как же вы оказались здесь? — я снова вернулся к интересующей меня теме.

— Потому что искусственно созданное благо не может длиться вечно без возможности выпустить пар. Женщины тоже хотели быть любимыми, а не видеться со своей половинкой раз в месяц. Вот они и начали роптать. Пока Старшая была занята камнем, они организовали тайный дом для встреч. Ну не чушь ли? Под покровом ночи, закутанные по глаза в черное, они шли к мужьям на свиданку. Место выбрали удачно — на границе двух зон. Там даже двери были на две стороны: мужскую и женскую.