Нереальная Реальность (СИ) - Рогозина Виктория

— Короче, — кажется ее тон сковал меня льдом.

— Мы пролетели с выступление. Заказали группу, а они не приехали. Как видишь караоке тоже не самая удачная наша идея была. Я и мой друг можем отыграть любую мелодию, но нам нужен солист.

— Верх лаконичности, — усмехнулась она. — Почему я? Неужели не нашлось других?

— Я тебя знаю и ты мне нравишься, такой ответ устроит? — я перенял ее ироничную манеру общения, глядя прямо в глаза, не смея отвести взгляд. Она меня словно гипнотизирует.

— Раз знаешь…у меня горло болит….мне петь больно, — голос дрогнул, словно я полоснул ее сейчас ножом по шее.

— Я сделаю так, что болеть не будет. Но нужно чтобы ты мне доверилась хотя бы чуть-чуть. В свою защиту сразу скажу — тебе нечего терять, а меня прибить ты всегда успеешь.

— С одним условием, — кивнула Витторина. — Ты от меня отстанешь с вашим этим долбанным обследованием, психологом и тому подобное. Просто оставите меня в покое.

— Это будет сложно, но я постараюсь больше не действовать тебе на нервы.

Резким кувырком через голову, она встала рядом со мной, совсем близко, почти касаясь, так, что я уловил ее духи, которые почему-то отдаленно напоминали аромат смородины, и в эту же секунду легкими воздушными шагами (и это при ее тяжелой обуви!) прошествовала на сцену. Я смотрел ей вслед и с улыбкой думал лишь об одном — моя девочка!

После пробного захода и прослушав общее звучание, Вита выразилась: «Это пипец!» и пошла настраивать аппаратуру. Дважды шнур вылетел из комбика и Витторина психанув, подключила через радио-передатчик. К моей гитаре были также собраны какие-то цепочки педалей. Как Вита быстро пояснила, была педаль перегруза, педаль овер-драйва и тюнер. Все эти слова для меня ничего не значили — владея Импульсом все это было лишней тратой времени. Вита подключила усилители, проверила настройку гитары. Удивительно как легко ей все это давалось, с какой-то фанатичностью моя девочка. И все-таки…сцена — это ее. Несмотря на некоторую робость, что зал ее не примет (а рискнули бы они не принять ее, всех по кускам бы собирали), Витторина исполнила первую песню несколько нерешительно, словно пробуя свои возможности, проверяя не будет ли дискомфорт в горле. Но потом зазвучали песни известных рок-групп…упор был сделан именно на наших исполнителей, нежели иностранных, хотя некоторых также отыгрывали. Вита играла на моей гитаре — какой-то там «Рибсон», не знаю, что за модель, зато точно помню что стоила она около ста тысяч. Брал именно с расчетом для своей девушки (тсс, она еще об этом не знает). С гитарой она очень гармонично смотрелась. А какие финты вытворяла! Какие-то прыжки, кувырки, шпагаты…и главное, что смотрелось это очень круто.

Отдельное изумление хочу выразить ее голосу. Она легко пела экстремальным вокалом — гроулинг, скрим. Причем легко уходила в страшный крик, словно срывая голос, и тут же в высокие октавы. Потрясающе. Ей точно нужно собирать группу и выступать. Когда драммер устал, Вита заменила его на несколько композиций.

Мы играли часа четыре и все, кто был в зале, остались довольны. Особенно Алина, ведь ради нее это все и затевалось.

Вита поспешно поклонилась и покинула сцену, а за кулисами фактически рухнула. Влад успел ее частично подхватить. Я бросил музыкальный инструмент и побежал к своей девушке. Она стояла на коленях и не могла сделать вдох, лишь хрипела. Влад что-то говорил ей, успокаивал, всячески отвлекая ее от боли. Взглядом он мне дал понять, что о сегодняшнем вечере ей лучше не помнить. Опять стирание памяти…как меня это раздражает. Я даже не сомневаюсь, что Витторина со временем все вспомнит, да вот только когда это будет?!? Но ничего не поделаешь. Коснувшись ладонью ее шеи, я заставил ее мысленно забыть о сегодняшнем дне и погрузил в спасительный сон. Пока Влад стоял, держа девушку на руках, я вышел обратно в зал, чтобы сделать заявление.

— Внимание! Витторина Соколова не будет помнить о сегодняшнем дне. Так надо. В ней просыпается ее дар Смерти и некоторые воспоминания могут повлечь серьезные последствия. Когда надо будет, она сама вспомнит, а пока всем держаться от нее подальше.

— Шархан, — Сид догнал меня за кулисами, когда я уже собирался отнести Виту к нам на этаж.

— Что? — меня раздражало, когда друзья заводили ЭТОТ разговор, но увильнуть никогда не удавалось.

— Она выходит из-под контроля? — обеспокоенно спросил он.

— Нет, но пара опасных моментов действительно было, — нехотя признал я. — Думаю, все заметили, что во время выступления ее глаза становятся фиалковыми. Она сама не понимает что это с ней происходит, но…

— Может пока не поздно нам стоит..? — начал было подошедший Рин.

— Нет. Я готов за нее поручиться, она никому не причинит здесь вреда. А теперь простите, мне ее еще осмотреть надо.

Поднявшись на этаж, я вошел в комнату и аккуратно уложил Виту на диван. Ее дыхание было слабым, едва заметным. Глядя на ее хрупкое тело сложно поверить, что в этой девушке скрыта такая мощь. Ее сила проснется, но она не будет нести разрушения. Ей не придется защищаться от остальных, ведь у нее есть я. Раз за разом мои друзья напоминают о разрушительной силе Марен и постоянно предлагают избавиться от очередной Смерти, пока это не обернулось для нас неприятностями. Они уважают меня и мое решение, но при возможности…Витторину убрали бы. Надо что-то делать. Причем срочно! Давление идет со всех сторон — никто не поддерживает присутствие Смерти здесь, в стенах Академии, и все чаще встает вопрос об ее исключении. Все боятся.

Витторина открыла глаза и посмотрела на меня. Она выглядела уставшей, измученной, словно этот сон отнял у нее все силы.

— Мстислав…можно мне воды, пожалуйста?

Я сорвался с места, мгновенно выполнив просьбу любимой. Она залпом осушила стакан и ни с того ни с сего уткнулась лбом мне в грудь, замерев в таком положении. Я чувствовал ее смятение, страх, боль и…и ничего не мог сделать. Но странным образом, мое присутствие ее успокаивало и это вселяло надежду, что не все потеряно и я ей, по крайней мере, не безразличен.

У меня задергался глаз. Зашибись! И что это было? Влад говорил, что Слепок можно видеть даже тогда, когда человек мертв. Но Мстислав жив, я точно знаю. Не знаю откуда, но знаю что жив (вот такой вот каламбур!). Все осложнялось тем, что уже в течении двух недель меня сторожили как особо опасного преступника — этаж блокировали со всех сторон, вплоть до того, что я смогла заметить слежку за окнами. Честно говоря, это начинало очень сильно подбешивать. Хотя кого я обманываю??! Это взбесило и этих глупых людишек спасало от моей ярости только одно обстоятельство — я все еще не вернула себе свои силы, находясь в поле своего Предела. Четыре концерта нам чуть не сорвали, а меня продолжали контролировать — любое движение, шаг, сказанное слово… Ян предупреждал, что при любой возможности от меня в первую очередь постараются избавиться и я, пока, повода давать не собираюсь. Сегодняшнее утро начиналось как всегда (то есть не особо оптимистично). Мало того, что толи я вижу Слепок, толи Катарсис, но так или иначе, воспоминания Мстислава — они в моей голове. Его жизнь, все его переживания — я все могу видеть.

Возня где-то на этаже меня удивила. Выйдя в коридор, я дошла до входа и заметила, что охрана (но как мне «втирал» Грендель, эти люди здесь для того, чтобы в любую минуту мне помочь) задержала Романа, который прям-таки рвался меня навестить.

— Эй! Пустите его, я хотела у него по поводу домашки проконсультироваться, — окликнула я.

Дневная Стража обернулась и почти сразу же в их ладонях заиграл Резонанс. Если бы не резкий всплеск адреналина в моей груди, я бы так и не узнала в чем дело — я забыла надеть ошейник. Пока я была в нем все верили, что я под контролем. А раз я сняла (а по мнению остальных, я смогла разорвать связь между Кукловодом и Марионеткой, а значит вернула себе прежние силы). Ромка первый толкнул меня, вбегая на этаж и скрываясь за Барьером, который установил еще когда-то Мстислав.