Звездокрыл - Блинова Маргарита

– Пожалуйста, господин Горячий! – взмолилась заплаканная девушка, только теперь заметив старичка-некронавта, тоже присутствовавшего при допросе. – Эта академия – моя мечта!

– И ты, голубушка, ее только что профукала, – грустно и безнадежно улыбнулся тот.

– Поверить не могу! Я могла умереть из-за такого пустяка, как перчатки.

Я все еще пыталась переварить виновность Знающей. Пыталась и не могла! Как-то все выходило… ну не знаю, просто?

– Из-за пустяков умирает гораздо больше народу, чем кажется, – «утешила» декан факультета звездокрылов, а некронавт со знанием дела добавил:

– Счастливый случай – псевдоним жизни. Пустяк – псевдоним смерти.

Но даже это меня не утешило. Сперва казалось странным, что лекарка могла допустить такой глупый промах, потом к делу подключилось воображение, и уже спустя пять минут мне грезилось, что перчатки были.

Это вкупе с усилившейся горячкой окончательно лишило меня сил, и я провалилась в пограничное состояние между сном и болезненной реальностью. Господин Горячий тоже не желал оставить меня в покое и все крутился рядом, то замеряя температуру, то беря кровь из пальца для анализа, то щупая холодными пальцами пульс.

А к вечеру все стало только хуже.

Это я поняла по тому, как забегали по палате лекарки, и по тому, как изменилось выражение лица старичка-некронавта, контролировавшего самочувствие пациентки. Декан факультета помощи и возвращения сам поставил катетер и капельницу, не доверив это архиважное дело никому другому.

По всей видимости, Тихон Горячий боялся, что у несносной пациентки начнется паралич, потому что постоянно проверял чувствительность рук и ног, но демоническая часть моей крови преподнесла всем сюрприз: у меня снизилась сатурация, и начали отказывать легкие.

Зашел господин ректор. Наорал и запугал лекарок, после чего был изгнан из палаты главой факультета.

Через час заглянула Эрика Магни и напугала уже меня.

– Адриана, там пришел Хет-Танаш и сел в коридоре с анатомическим атласом. Говорит, что, так уж и быть, дает лекарям еще пять часов, а после берет твое лечение в свои заботливые руки.

Подозреваю, что после таких новостей активнее стали не только всполошившиеся лекарки, но и все клеточки моего иммунитета.

К трем ночи некронавту удалось стабилизировать мое состояние. Демон успокоился и свалил, показательно забыв в коридоре анатомический атлас. Господин Горячий разрешил мне немного поспать, вышел и потушил свет в палате.

Я свернулась на постели и провалилась в глубины сна, но счастье было недолгим.

– Нет… – жалобно застонала, чувствуя, как меня в очередной раз кто-то трогает. – Дайте поспать…

– Спи, – согласился тихий мужской шепот, и сильные руки приподняли мое безвольное тельце за плечи.

Я послушно, но не открывая глаз, села. Кровать тихонько скрипнула, принимая на себя дополнительный вес, судя по всему, немалый. Спиной почувствовала, как кто-то устраивается сзади. Слабая и измученная, я откинулась назад, используя плечо и грудь очередного мучителя в качестве подушки, и задремала.

Кажется, кто-то спрашивал, можно ли ему заплести мои волосы, чтобы не испачкать. И, кажется, я даже сумела выдавить что-то отдаленно похожее на одобрительное угуканье. А потом сильные пальцы доставили несколько мгновений блаженства, помассировав кожу головы, собрали волосы и быстро заплели в тугую косу.

– Пей.

Губ коснулся металлический край термокружки, из которой медленно, по маленькому глоточку меня поили ароматным и ни капельки не горьким настоем из трав, отчего внутри становилось тепло и странно.

Я выпила столько, сколько смогла осилить, и теснее прижалась к широкой груди. Что-то подсказывало: пока он рядом, никто не решится заходить, будить, пичкать горькими таблетками и уж тем более снова тыкать иголками. И стало так хорошо и так спокойно, что я с улыбкой на губах притихла в этом мгновении полной безопасности и расслабилась.

– Что у тебя с ректором? – спросил голос.

Говорить было тяжело, поэтому я отделалась ничего не значащим:

– Все сложно, – и сладко зевнула.

– А с демоном?

– Еще сложнее…

Мой сон тихо хмыкнул, помолчал немного, а потом тихо запел на незнакомом языке, покачиваясь со мной в такт.

В какой-то момент ушла тупая пульсирующая боль, терзавшая руку все это время. Воровато оглядываясь, ускользнула болезненная слабость. И стало не просто терпимо, а даже как будто хорошо.

Меня накрыла теплая волна благодарности к ночному лекарю. Я подняла голову, чтобы сказать спасибо, но что-то пошло не так, и сил хватило лишь на то, чтобы неловко мазнуть губами по сильной шее и рухнуть обратно.

Ночной гость резко оборвал песню и шумно выдохнул.

– Вот и за что мне все это… – посетовал он, и в голосе прорезалась чувственная хрипотца.

Чужие руки мягко, но настойчиво опустили меня на постель. Кровать едва слышно скрипнула, когда он встал и подоткнул со всех сторон одеяло. Кажется, еще было ласковое касание щеки и шеи, но я уже спала и не реагировала.

Ночь никогда не была для Кристена Арктанхау временем свиданий, охоты и заговоров.

Рожденный на острове Ио, где северяне ежедневно отвоевывали у зимы и холода повод для жизни, Кристен спокойно относился к болезням и смерти чужих для него людей. Но стоило увидеть малышку-звездокрылую в палате лекарского крыла, как в области груди появилось странное давление.

– Эй, земля вызывает Кристена, – шутливо толкнул его Эрик Хезенхау, вместе с ним покидая белый сектор и возвращаясь к общежитиям. – Ты пойдешь провожать блондиночку?

Кристен отрицательно качнул головой. Ему было жаль Таину, потерявшую возможность учиться в академии З.А.В.Р., но хрупкая и маленькая адептка с факультета звездокрылов – вот за кого он действительно переживал.

– Я к себе, – предупредил он друга, вернулся в комнату и замер на пороге.

Факультет ядожалов поднимался с рассветом, так как в это время просыпались подконтрольные им драконы, а еще в утренние часы их ядовитые железы сокращали работу, и уровень яда получался терпимым для тренировок адептов.

Северянин посчитал, сколько ему осталось спать. Понял, что не уснет, пока не сделает хоть что-то, и потянулся к мешочку с травами, которые привез с острова. Покопавшись и отбросив ненужное, он пересыпал травы в термостакан, залил кипятком и вышел.

Лекарское крыло дышало умиротворением и тишиной. Немолодая лекарка из числа административных работников З.А.В.Р. дремала на посту в коридоре. Кристен тенью скользнул мимо, нашел нужную палату и медленно приблизился к спящей девушке.

– Нет… – жалобно застонала она, отворачиваясь. – Дайте поспать…

– Спи, – согласился Кристен, осторожно приподнимая невесомое тельце за плечи и садясь за ее спиной.

Девушка откинулась на его плечо, болезненно горячая и полностью беззащитная. Кристен открутил крышку стакана, дотронулся губами до отвара – слишком горячий.

Поставив лекарство на тумбочку, он нерешительно коснулся ее каштановых волос, разметавшихся по плечам, и внезапно для себя попросил разрешения привести их в порядок.

– Делай что хочешь, – буркнула она и блаженно улыбнулась, когда его сильные пальцы зарылись в ее волосы и мягко помассировали кожу головы.

На острове Ио у всех мужчин и женщин были длинные волосы, которые они заплетали особым образом. Говорили, что традиция плести косы зародилась в те далекие времена, когда разрозненные племена севера воевали друг с другом за малочисленные ресурсы острова.

Однажды вождям так надоела эта бессмысленная борьба, что они решили заключить мир. Тогда каждый из них повернулся спиной к своим врагам и позволил заплести маленькую косицу в знак доверия. С этого дня северяне больше не воевали друг с другом. Северяне плели косы, чтобы помнить.