Таверна "Усталый путник" (СИ) - Фант Кристина

Заключительной фразой стала эта:

— Пожалуй, я мог бы в тебя влюбиться.

— Благодарю душевно, — опешила я и потрясла головой, надо же было хоть так снять километровую лапшу с ушей.

— Я смогу доставить тебе удовольствие.

— С чего ты это взял? — скептично хмыкнула я.

— Я очень постараюсь.

Он потянулся к моим губам, но я вновь выставила ладошку перед его лицом.

— Знаешь, Эйден, это слишком для меня. Прости. Мне нужно идти.

Я попробовала встать, но он удержал меня. Я попробовала еще раз, с тем же успехом.

— Ты говорил, что мне не нужно тебя бояться, — шепнула я ему в губы, затем отстранилась от него и прямо посмотрела в глаза.

— Не нужно, — хрипловато подтвердил он. — Обещаю, я не сделаю ничего против твоей воли. Поцелуй меня.

— Нет.

— Только один поцелуй.

Я со смятением посмотрела на Эйдена и вынуждена была признаться самой себе, что, несмотря на ушат глупостей, что он вылил на мою голову, мне все еще хочется целовать его. Искушение побороть оказалось невозможным, поэтому я сама потянулась к нему, едва слышно повторив его слова:

— Только один поцелуй.

Поцелуй затянулся, каким же он был сладким! Как же мне хотелось, чтобы он не кончался. Особенно прекрасным стало то, что Эйден прекратил неприличные поползновения, казалось, что он испытывает те же чувства, что и я. Мы оба наслаждались моментом, мы наслаждались друг другом.

Я с трудом оторвалась от мужских губ и прошептала:

— Мне нужно идти.

— Я хочу, чтобы ты стала моей, — тут же откликнулся Эйден.

Я нашла в себе силы встать и, нетвердо держась на ногах, кинула взгляд на мужчину. Он поднялся следом, взял меня за руки и уставился так, словно чего-то ждал.

— Что ты хочешь от меня услышать? — растерянно спросила я.

— Ты будешь моей?

Как же все просто у мужчин! Вот что я должна была на это ответить⁈ Я уже не глупая девчонка, готовая верить во что угодно, начиная от веры в инопланетян, заканчивая верой в любовь с первого взгляда. Да я еще даже не развелась и точно прямо сейчас не готова вновь окунуться в отношения.

Эйден ждал, не сводя с меня пристального взгляда, а в моей голове в это время заполошно скакали крайне неприятные для него мысли.

Что он о себе возомнил? Да, он великолепно целуется, и меня кроет рядом с ним, я такого влечения никогда не испытывала к мужу. Но… Но! Где ухаживания, где романтика? Он хочет сразу получить право иметь со мной физическую близость. Ага. Проходили уже…

— Я не могу так сразу тебе ответить! — возмутилась я, но язык себе прикусила, не говорить же вслух, что это слишком нагло с его стороны.

— Сколько времени тебе нужно?

— Месяц. Как минимум!

То, что в обозначенный мной период мужчина должен был показать себя во всей красе и проявить свои лучшие качества, я не сказала. Но разве это не было понятно по умолчанию? Забегая вперед, скажу, что, оказывается, нет…

Я схватила Эйдена за плечи и запечатлела на его губах крепких поцелуй, затем развернулась и быстрым шагом направилась в таверну.

Я взлетела на второй этаж так, будто за мной гналась тысяча чертей, опрометью бросилась в ванную комнату, остановилась возле зеркала и…

— *** сын! — пораженно выдохнула я.

На шее, на самом видном месте красовался огромный засос, он был столь насыщенного красного цвета, что я, будучи сведуща в анатомии человеческого тела, поняла — завтра он станет сливового цвета, а заживать будет не меньше недели.

— Не может быть! — возмущенно выкрикнула я в воздух и потрясла кулаками. Гневно выдохнув, я призвала на голову Эйдена все небесные кары. Это ж надо!

Дожила! У меня и в юности таких оказий не случалось, и вот — получите распишитесь. Как же мне теперь скрывать его? Что обо мне подумают Аластор, Фентон и мыши? А самое страшное — что, если Таверна разболтает им, чем я весь вечер и всю ночь занималась с первым встречным?

Я замерла, прислушиваясь. Я до дрожи боялась услышать ехидный голос Таверны, но, к счастью, стояла тишина. Интересно, дома, обладающие сознанием, тоже спят? Наверное, да.

— И хорошо, — с облегчением пробормотала я. — И мне пора спать.

Быстро ополоснувшись и закутавшись в огромное пушистое полотенце, я добрела до кровати, рухнула на нее и, уже засыпая, со смешком прошептала:

— Как все-таки здорово иногда побыть неприличной женщиной.

Проснулась я от пристального взгляда. Еще не открывая глаз, поняла, что кто-то сидит совсем рядом со мной. И нет, это не пресловутое шестое чувство, просто этот кто-то слишком шумно дышал.

Я потихоньку открыла глаза и… тут же скривилась от пронзившей мою бедовую голову боли.

— Ох, — не сдержалась я и крепко зажмурилась, наивно предположив, что таким образом боль пройдет.

— Обильные возлияния вредны и коварны, — произнес прямо у меня над ухом приятный женский голос. — Чрезмерное систематическое употребление спиртосодержащих напитков чревато возникновением у человека зависимости, особенно быстро это происходит у особей женского пола. К тому же, через несколько часов после превышения допустимой нормы алкоголя, мы опустим, что на самом деле норма — это не употреблять алкоголь вовсе, можно наблюдать выраженное состояние интоксикации организма, как то: головные боли, головокружение, вспучивание живота, запор, диарея, нарушение сна, нарушение концентрации, отеки, сыпь, темные круги под глазами, озноб, слабость, вялость, рвота, потливость, боли в мышцах и суставах. Толерантность к алкоголю развивается очень быстро, что может привести к желанию увеличить объем употребляемых крепких напитков, что в свою очередь вызовет тяжелое отравление организма, которое сопровождается следующими симптомами: нарушение сознания, в редких случаях — потеря самоидентификации, приступы удушья, непроизвольные мочеиспускание и дефекация…

— Хватит, — вяло потребовала я, и так было тошно.

Я застонала от еще одного приступа боли, но глаза открыла, очень интересно стало, кто тут решил почитать мне нотации.

Рядом с моей головой на соседней подушке восседала немножко потрепанная черная сова, ее круглые желтые глаза строго смотрели на меня, а одно крыло было чуть приподнято, наверняка она размахивала им, когда читала лекцию о вреде алкоголя.

— Пурга, — солидно представилась сова и чопорно поклонилась.

— Татьяна, — откликнулась я и попыталась оторвать голову от подушки.

Это мое незатейливое движение вызвало столь острую боль в висках, что я бессильно распласталась на кровати, даже не порываясь застонать — вдруг, еще больнее станет.

— Татьяна, я помогу тебе, — мягко произнесла сова. — Но прежде ты должна пообещать, что не будешь допускать превышение относительно безопасной дозы алкоголя в день: 10 миллилитров этанола, что эквивалентно одному бокалу сухого красного вина объемом 150 миллилитров.

— Я вообще-то не пью… — удалось прошептать мне, а сама в ужасе подумала, это же во сколько раз я вчера превысила относительно безопасную дозу⁈

— Естественно.

Так саркастически на моей памяти еще никому не удавалось произнести вполне нейтральное по значению слово, да у подруги Ваксафара талант…

— Вот, выпей до дна.

Изящное движение крыла, и передо мной материализовался огроменный бокал, в него литр, наверное, вмещался, не меньше. Литр какой-то мутной, крайне неприятной на вид, жижи.

Дрожащей рукой я крепко ухватила бокал, затем, пораздумав, схватила его и второй, на всякий случай. Первый глоток и… чудом я не выплюнула эту гадость прямо на сову. Как я сдержалась, да еще и проглотила отвратительный напиток, до сих пор для меня загадка. Под пристальным взглядом желтых глаз я стушевалась, устыдилась и сделала второй глоток. Он оказался еще противнее первого!

— Я не смогу это выпить! — громко возмутилась я.

— Уже смогла, лиха беда начало, — ехидно отозвалась Пурга. — Обрати внимание, ты говоришь в полный голос и даже села. Как твоя голова?