Барон Дубов 3 (СИ) - Капелькин Михаил

— Д-да, так и есть, — проблеял Вергилий.

— Так вот. Они сразу всё поняли и благородно пристрелили его. А я их затем бессовестно убил. Всех.

Жрец просиял и поспешно заявил:

— Свидетели это подтверждают!

— Ч-что вы вообще несёте? — скривился король. — Какие свидетели, если он всех убил?

— Н-н-ну, некоторые выжили, — Вергилий отчаянно потел.

— Ожили, — поправил его.

— Ожили, — тут же повторил жрец, — и я смог их допросить…

Когда до него дошёл смысл сказанного, он заткнул себе рот руками. Широко открытыми глазами он смотрел на меня. А я откровенно потешался над ним. Сергей Михайлович позади так вообще чем-то подавился и отчаянно кашлял. Королевский суд всё больше напоминал фарс, и мне это нравилось. Моя стихия. А скоро вообще начнётся представление.

— Допустим, вы оговорились… — протянул король и отдал конферансье Сантосу кубок. Знаками потребовал ещё. — Ведь некромантия строжайше запрещена. Вот чего я не понимаю… Расследование выявило, что гномов, спасшихся на лифте, убили на месте. Тех, кто прыгнул в эвакуационные пневмотоннели, тоже. Кто-то устроил бойню в офисе Принципала. Всё это произошло примерно в одно и то же время. Как это возможно?

— Я очень быстро бегаю, Ваше Величество.

Король гномов смерил меня взглядом с головы до ног.

— Вы морочите мне голову… Вы что, заодно с Вергилием? Он подкупил вас, чтобы вы взяли на себя всю вину и тем самым, успокоили толпы бунтовщиков? Оно того стоит, барон? Вы понимаете, что вас, вообще-то, казнят⁈ Голову отсекут.

Я наклонился чуть вперёд и заговорщицки сказал королю:

— Он обещал, что вытащит меня, Ваше Величество.

— Кто? Вергилий? — шёпотом спросил Трингван.

— Да. Ещё и камней драгоценных дал.

— Что? Враньё! Наглая ложь! Ничего я ему не давал! — вскочил жрец.

— Давал! — вдруг выкрикнула княжна и вытянула ладонь, на которой сверкали драгоценные камни. — Я нашла их у барона в кармане жилетки.

Моя ты умница. А зал суда так вовсе взорвался. Один гном рвал на голове волосы и орал, что ничего не понимает. Я тоже, братишка, я тоже.

— Сантос, — молвил король, — проверьте камни.

Конферансье тут же подскочил к Василисе и аккуратно ссыпал камни в мешочек. Затем вытащил один и посмотрел сквозь увеличительное стекло — специальное, ювелирное, которое вставляется между век.

— Вижу клеймо мастера Арстеда, Ваше Величество.

— Мастер Арстед! — голос Трингвана прокатился над затихшим залом. — Вы здесь?

С четвёртой или пятой скамьи поднялся седой, как лунь, коротышка и, шаркая, вышел к подножию возвышения с тронами. Встал недалеко от меня, и Сантос поднёс мешочек с камнями почти к самым глазам.

— Вы узнаёте вашу работу? — спросил король.

Мастер-ювелир высыпал горсть камней на ладонь и, подслеповато щурясь, ощупал их.

— Ваше Величество, мастер моего уровня много времени проводит с каждым камнем, что попадает к нему. Так много, что всякая его грань, каждое ребро врезается в память навсегда. Да, Ваше Величество, я узнаю эти камни.

— Кому вы продали их?

— Последние несколько месяцев у меня был всего один заказчик, и это он.

Дрожащий палец старика указал на Вергилия. Жрец вжался в кресло, краснея от злости.

— Причём тут камни? Их… их украли у меня! И вообще, судят не меня, а его! У меня есть доказательства его вины!

— Какие же? — устало спросил Трингван, отпивая вино.

Вергилий сделал кому-то знаки руками, и к нему подбежал один из солдат короля.

— Королевские следователи нашли это возле одной из повреждённых кузниц, Ваше Величество. Они полагают, что это часть взрывного устройства, с помощью которого их уничтожали!

В руки королю дали продолговатый оплавленный предмет. Что-то он мне напоминал…

— Моя удочка! — воскликнул я, когда до меня дошло. — Я же её потерял на взорванном складе! И совсем про неё позабыл.

— Удочка? — переспросил король.

— Нет! — бесился жрец, а я уже ржал в открытую. — Это… это подрывающий жезл! Я лично видел его, когда Дубов только вошёл в город. Он торчал из его рюкзака. Барон даже не пытался скрывать своих намерений! Нет никаких сомнений, что барон Дубов…

— Кто-нибудь может подтвердить, что это удочка? — спросил король громко.

— Мы можем! — откликнулся Сергей Михайлович.

Но король покачал головой:

— Нужно независимое мнение. Понимаю ваше рвение защитить своего подопечного, Сергей Михайлович, но я не могу сейчас доверять вашим словам. Кто-то из гномов может подтвердить, что это именно удочка?

Вергилий довольно осклабился:

— Гномы не любят рыбалку…

— Я могу! — крикнул Мортон, пройдя прямо сквозь стену сбоку от возвышения.

Глава 8

Верховный мастер-кузнец прошёл к подножию судебных кресел и низко поклонился. Вергилий, секунду назад довольный собой и отхлебнувший из кубка, увидев Мортона, прыснул вином. А король смотрел во все глаза.

Кузнец приблизился к подножию и взглянул на предмет в руках короля:

— Катушка и звенья сплавились, леска и крючок просто испарились из-за температуры горения кузниц, но это всё ещё удочка, Ваше Величество. Вы знаете, что я — единственный гном, который любит рыбалку. И моему слову вы можете верить.

— Мне доложили, ты погиб, Мортон… — вымолвил Трингван, а потом вскочил, спустился с кресла и обнял коротышку. — Как я рад, что ты жив, друг!

— Ну, такой себе он рыбак, честно говоря, — сказал я.

Мортон показал мне средний палец и засмеялся. Я разглядел у него за плечом большую сумку, из которой торчала деревянная рукоять. Неужели готово? Уже не терпится подержать его в руках!

— Это ничего не меняет! — Вергилия корёжило от злости. — Удочка или нет, у меня есть свидетель, который подтвердит, что Дубов — злодей, который замышлял посеять панику и уничтожить Гилленмор! Ведите его!

Он несколько раз щёлкнул пальцами, и большие двери, через которые недавно привели меня, с грохотом открылись. Поскрипывая колёсами, в зал вкатилась огромная телега с клеткой, укрытой брезентом. Я уже знал, кто там внутри. Гвардейцы, подкатив ношу, поставили её слева от меня, сдёрнули брезент и явили Скомороха. Прутья и пол клетки усеивали сдерживающие руны.

Гномы в ужасе заорали, кто-то побежал вон из зала. Но большинство остались. Скоморох выглядел ещё хуже, будто его опять всю ночь пытали. Один глаз его окончательно заплыл и ничего не видел.

— Какого… — выдавил поражённый король.

— Вам нечего бояться! Мои магические руны и заклинания сдерживают его силу! — с кресла спустился жрец и подошёл к клетке. — Говори, Шут! Расскажи всё то, что ты рассказал нам этой ночью. Как вступил в сговор с Дубовым, как он пронёс твоё проклятье, а потом и тебя самого внутрь!

Шут слабо звякнул бубенцами, поворачивая уродливую и избитую голову ко мне. Единственным глазом он смотрел то на меня, то на жреца. Я ему подмигнул.

— Не-не-не! — вдруг завопил он. — Я передумал! Я ничего не скажу! Вы с ума сошли? Против Дубова я не пойду!

— Ч-что? Тебе следует бояться меня, а не Дубова, — процедил Вергилий, схватившись за прутья решётки.

— Нет! — тряс бубенцами монстр. — Вас защищают всего лишь камни и руны, рано или поздно я могу добраться до вас, а Дубова вообще ничего не берёт! Он же дубовый…

— Проклятье! А ну, говори, тварь! Или я прикончу тебя!

Жрец потерял уже всякий контроль над собой.

— Хватит, Вергилий! — окликнул его король Трингван. Он перестал обнимать Мортона и поднялся обратно в кресло. Каждое его движение казалось величественным. — Я хочу знать правду. И больше ни слова лжи! Особенно это касается вас, барон Дубов. Думаю, пришло время высказаться стороне защиты.

И я всё ему рассказал. От и до. Как пошёл искать место для рыбалки и напоролся на склад, как встретил Мортона, как взрывались Кузницы у меня на глазах, как убили продажного Принципала, как Вергилий пытался меня подкупить Умолчал только лишь о гренадёрах и видениях с гномом-рыбаком. Это потом. Это на десерт.