Барон Дубов 8 (СИ) - Капелькин Михаил

— Ага, если бы он очками с нами не делился, то точно его бы занял… — протянула Лакросса, повесив голову.

А Василиса стыдливо покраснела, будто чувствовала вину.

Я просто пожал плечами в ответ:

— Я туда шёл не ради первого места. А вот ты, кстати, так и не призналась зачем, — ткнул вилкой в княжну, — договорилась с Метельской и забрала Янтарь…

— Тот самый? — оживилась ещё больше Агнес, потеряв ко мне всякий интерес. — Который Янтарь Облачного Древа? Его ещё называют Слёзы Нирвалариона. Расстреляйте меня семеро, если это не философский камень для целой кучи алхимиков! Но ты вроде к ней не тяготеешь… На кой-тебе такое сокровище?

Княжна покраснела ещё больше, явно смущаясь. Хотя для неё это непривычная реакция: обычно она заставляла людей краснеть. А тут… будто задели за чувствительное место.

— Зачем забрала, за тем забрала, всё равно у тебя столько денег нет, чтобы его у меня выкупить, Агни, — отбрила зелёную полторашку ледяная королева и показала язык, затем повернулась ко мне: — А что хотел директор?

Рассказывать всю правду я не стал. Ни к чему. Ещё начнут паниковать, строить далеко идущие планы или вообще писать завещания. При этой мысли я взглянул на Агнес, которая пожирала меня глазами, растягивая то один палец, то другой.

Поэтому просто упомянул, что нас теперь ждут тренировки у Сергея Михайловича. И только одна эта новость вызвала гвалт обсуждений. В тренировках с учителем по Боевой Концентрации, или БК, как называли этот предмет студенты, княжна поднаторела не меньше меня. Хотя её тренировки имели несколько иную направленность. Насколько я помнил её рассказы и рассказы самого тренера, они уделяли больше внимания самоконтролю и хладнокровию. С силой Инсекта у княжны проблем не было.

Признаться, я до сих пор не знал пределов её способностей. В самую первую неделю она меня в ледяную статую превратила. И заморозила целое озеро с окрестностями. Что-то мне подсказывало — это не предел.

Дальше разговор постепенно перетёк к обсуждению турнира. С Лакроссой и княжной мы наперебой пересказывали наши приключения. Про стычки с другими участниками, про писание с борта дирижабля, про пчёл и эффект от медовых сот. Смеялись до слёз, когда вспоминали. Хотя в тот момент, когда княжна вдруг сорвалась вниз, потеряв крылья, потому что кончился эффект мёда, у нас у всех сердце в пятки улетело. Но пушистые мордашки трёх девушек я запомню надолго. Эти воспоминания будут греть меня до конца жизни, хех.

Агнес очень заинтересовалась схемой обогащения княжича Парнасова. Я видел, как у неё в глазах начала строиться финансовая пирамида зелёного оттенка — как бумажные облигации. За что тут же схлопотала от меня подзатыльник.

После ужина переместились в мою комнату. Оказывается, за время моего отсутствия директор объединил мои комнаты с комнатами соседа. Там когда-то жил княжич… Разумовский, кажется. Ему ещё не нравился Альфачик. Но теперь его комнаты пустовали, а директор, видимо чувствуя передо мной вину за отправку в войска, хотел задобрить меня. Я не жаловался. Количество комнат выросло в два раза. Теперь места хватало всем даже с учётом возможных гостей.

Вместе с новым ремонтом в комнате меня ждала почта. Часть писем я отложил на потом, а часть вскрыл. То были отчёты Марины Морозовой, моей управляющей, о делах в поместье и на виноградниках. Всё шло отлично, не о чем было волноваться. Кроме денег. Они кончались. Зато с винодельни прислали несколько бутылок вина. Так винодел Степан Макаров благодарил за начавшуюся модернизацию винодельни.

Вино прожило недолго. За разговорами ушла одна бутылка, затем вторая.

Агнес поделилась новостями с заводов. Уже шла отладка новых линий, на подходе первые прототипы бипланов по чертежам гоблинши и её брата. Всё шло так хорошо, что я даже начал думать, а нужен ли я здесь. Но это так. Зачем забивать себе голову всем подряд, беря все проблемы на себя? Особенно когда есть люди, которые в этом разбираются больше. Делегировать задачи тоже важно. Как и зарабатывать капитал для их решения.

Вскоре хмель окончательно свалил девушек. Две из них наконец получили заслуженный отдых, а две другие переполнились впечатлениями подруг и перестали волноваться за них. В общем, они даже не стали себе комнаты выбирать. Оккупировали мою кровать все вчетвером. Я не был против. Даже наоборот. Почему-то не хотел, чтобы они уходили. Казалось, будто времени, отведённого нам, осталось не так уж много.

Да, кровать директор тоже поменял. Поставил такую, которая легко вместит трёх таких, как я. Ещё и с алым балдахином, чтобы можно было скрыться от любопытных глаз.

Похоже, Степан Степанович мужик с понятием.

Та кровать находилась в отдельной большой комнате, которая раньше была гостиной соседа. Я же остался в своей старой гостиной и лёг на диван подле камина. За окном падал снег, шумел ветер, в огне трещали поленья. Вернувшийся с прогулки Альфачик лёг слева от дивана, свернувшись в огромный серый калач. Его жёлтые глаза блестели от огня.

Зверю тоже не спалось. В языках пламени я всё видел горящее Облачное Древо, дома, людей и Саранчу. Жаль, что пришлось убить стеклянного Юрия. Впрочем, с разбитой мордой он всё равно ничего рассказать не мог. А вот князь Тарасов… Его ведь похитили, как-то вышли на него, подобрали момент и напали. Затем пытали и допрашивали. Он точно знает больше, чем говорит. Возможно, его память сможет привести к этому Тарантиусу.

Я вдруг вспомнил слова Юрия:

«… прелести того могущества, что господин Тарантиус даст тебе в обмен на верную службу».

Кто бы ни был этот Тарантиус, он положил на меня глаз. Значит, он меня знает. Впрочем, круг подозреваемых это не особо сужало. Он мог знать меня не лично, а просто быть наслышан о моих приключениях.

Чтобы разузнать о нём побольше, нужно поговорить с Первым советником Императора. А это не так просто организовать. Впрочем, он обещал вернуть мне долг. Возможно, наша встреча состоится скорее, чем я думаю.

Я покосился на Альфачика. Зверь закрыл глаза и теперь мирно посапывал.

Ещё и Билибин со своим посланием. Он что-то узнал, а вот где его искать?

Ладно, утро вечера мудренее. Я тоже закрыл глаза и позволил свинцовой усталости навалиться на меня со всей силой.

Утром проснулся самым первым и сразу пошёл в душ. Вчера с дороги я его так и не принял. А ванных комнат у меня теперь было всего две, при том что в соседней спальне спали сразу четыре чистоплотные девушки.

Уединиться мне было не суждено. Вскоре после того, как пар заполнил маленькую комнатку, внутрь скользнула невысокая зелёная тень. А затем под струи воды забралась нагая Агнес, вдруг слегка прибавившая в росте, и жарко поцеловала меня, упираясь в грудь небольшими упругими шариками.

— Я так испугалась, когда узнала о Саранче… — горячо прошептала она мне в ухо. — Испугалась: а вдруг виделись в последний раз? Конечно, Коль, я потом поняла, что какой-то Саранче тебя не победить, но всё равно башка искрила, пока вы в самом деле не вернулись… Не хочу больше упускать ни одной возможности!

— Какой? — с улыбкой спросил я.

— Сам знаешь… — укусила меня за мочку уха зелёная уже не мелочь.

Из душа я вышел с сильным опозданием.

А там уже Вероника с княжной занимались завтраком. Моя служанка, по которой я соскучился не меньше, чем по Агнес, жарила блинчики, начиняя их потом различной начинкой. А Василиса готовила смесь, которую тут же превращала в мороженое. Я будто в собственном ресторане оказался.

После сытного на женское внимание завтрака я отправился в Пятигорск. Город встретил пустынными улицами и большими сугробами. Как всегда, снег выпал неожиданно для коммунальных служб, поэтому экипажи и машины вязли в мокрой каше на дороге. Хорошо хоть поезда и трамваи ходили.

Первым делом я отправился на почту. Директор вчера сообщил мне, что Северов (точнее, царевич Годунов) давно не появлялся в академии. Отправился в столицу, куда его призвал отец. Поэтому я дорогой бандеролью отправил ему немного щучьего мяса и электрической икры, снабдив бумажкой с парой рецептов. Царевич должен быть сильным, если грядёт война.