На острие судьбы (СИ) - Агулова Ирина

За спиной бушевало море, разбиваясь на множество брызг о высокую скалу, на вершине которой мы стояли, а впереди находилась она, та, которая подарила мне жизнь, и сейчас с лёгкостью могла её забрать.

- Зачем всё это? Чего ты добиваешься? - неприятная горечь осела на языке, вызывая очередной приступ тошноты, а навалившаяся усталость, окутавшая тело, прочертила дорожку опустошению, закравшемуся в душу.

В этот момент я даже не чувствовала свою магию, словно её и не было вовсе. Блокирующее заклинание? Шок? Или я просто потеряла ориентир, а вместе с этим и способность адекватно реагировать на обстоятельства?

- Объяснять слишком долго, - глухо ответила она. - Будет лучше, если ты увидишь и всё поймёшь сама.

Сильный толчок в грудь отбросил меня к самому обрыву. Внизу бушевало море, холодное и неприветливое. Рядом со столицей драконьей империи оно было иное - лазоревое и тихое. Здесь же силы природы сталкивались в извечном противоборстве, грозя стереть с лица земли любого, кто осмелиться встать между ними.

- Мам, - испуганный крик сорвался с губ сам собой, отчаянный и сиплый.

Сейчас я казалась себе той самой маленькой девочкой, слабой и беспомощной, не способной противостоять той, кого с рождения считала самым близким человеком на земле.

Императрица замерла в нерешительности. Я готова была поклясться, что сомнения терзали её душу, и надежда загорелась в душе ярким огоньком. Ещё не поздно всё исправить. Она не станет скидывать родную дочь в морскую пучину.

Но кое-кто решил это изменить.

Яркое свечение ударило по глазам, а когда зрение снова вернулось, я увидела стоявшего рядом с матерью лорда Стенвела собственной персоной. Вот только через образ милого старика проглядывал другой - опасный и безжалостный. Иллюзия? Похоже на то. Но из этого следует, что мужчина всё это время скрывал свою истинную суть под личиной доброго дядюшки, помогая мне с магией якобы в тайне от родителей, и временами таская вино из императорских погребов.

- Мастер, - мать подобострастно склонила перед ним голову.

- В твою душу закрались сомнения, дитя? - ласково протянул он, но это была всего лишь ширма, за которой скрывалось нечто тёмное и жуткое.

- Нет, мастер, - выдохнула мать.

- Тогда почему тянешь с решением?

- А если наша кровь в ней слаба? Если море не примет её?

- Значит, такова судьба, - с улыбкой ответил он.

И от этой улыбки мне стало не по себе. Зато пришло осознание того, что теперь я, кажется, знаю, кто стоит за всеми событиями, что привели нас в день сегодняшний.

Что я знала о старом маге? Почти ничего! Он жил в замке с самого моего рождения, находясь в стороне от всех интриг и пакостей. По крайней мере, так казалось. Никогда бы не подумала, что за всем случившимся стоит именно он, если бы сейчас не видела его своими глазами. Но я видела. И это говорило о многом.

Удары сердца отсчитывали секунды, но мать не двигалась с места, и магу, похоже, это надоело.

Вскинув руку, он направил магию в меня. Ледяной порыв ветра ударил в лицо, подхватив моё тело и швырнув со скалы. Порывисто сделав вдох, я зажмурилась, ожидая удара о воду. И он последовал спустя пару мгновений свободного полёта, за которые едва ли ни вся жизнь успела промелькнуть перед глазами.

Глава 42

От удара остатки воздуха выбило из лёгких, жуткий холод и темнота окутали меня со всех сторон. Одежда намокла, камнем потянув ко дну, и как бы я ни пыталась выбраться на поверхность - ничего не получалось. Сильный прибой подхватывал мощным потоком, закручивая в водовороте и швыряя на камни.

Волосы растрепались. И вместо страха смерти пришло сожаление о том, что я больше не увижу Ривенрока и малышку-дракошу. Где они сейчас? Позаботится ли Рэн о ней? Хотелось верить, что да. Я видела её в последний раз лежащей рядом с камином в гостевых покоях, наевшейся принесённых служанкой мелких мясных обрезков, сонной и довольной.

А Рэнвольд… Перед глазами встал его образ. Невероятные серо-голубые глаза, в минуты ярости приобретавшие оттенок грозового неба. Жёсткие, чётко очерченные губы, которые могут быть нежными и ласковыми, сильные руки, способные согреть даже в самый лютый холод…

Сейчас я была готова отдать всё золото и драгоценные камни из императорской сокровищницы, лишь бы ещё раз оказаться в этих объятиях. Надёжных и сильных, волнующих и желанных.

Мысли о любимом согрели сердце и окутали теплотой душу. И несмотря на окутывающий тело холод, проникавший в каждую клеточку тела, я начала согреваться. Причуды судьбы, не иначе.

Окончательно выбившись из сил, я перестала барахтаться в бесполезной попытке выплыть на поверхность. Лёгкие горели огнём, заставляя сделать последний вдох, но я отчаянно боролась с потребностью организма. Вот только надолго ли меня хватит?

Перед глазами замелькали разноцветные пятна, и я закрыла их, цепляясь за образ своего дракона. Пусть последнее, о чём я буду думать - это его любовь, а не предательство тех, кому я доверяла.

Погружаясь всё глубже, я вспоминала нашу встречу, наши словесные пикировки, доставлявшие мне немало удовольствия, наше совместное путешествие, последний поцелуй. И эти воспоминания согревали меня, причём, кажется, в прямом смысле этого слова.

Странно. Почему я до сих пор ещё жива? И мысли по-прежнему ясные. Разве они не должны туманиться от нехватки кислорода?

И вообще, сколько времени прошло с того момента, как меня сбросили со скалы? Минута? Две? По ощущениям гораздо больше. И это не вписывалось в рамки имеющихся знаний.

Со мной творилось что-то непонятное. Даже невыносимое желание сделать вдох, начало отступать. И иначе как чудом, я это назвать не могла.

- Открой глаза, девочка, - раздался рядом голос лорда Стенвела, от которого всё внутри словно оцепенело, - хватит из себя изображать тряпичную куклу.

Подчиняться не хотелось, но любопытство оказалось сильнее.

Распахнув глаза, я удивлённо уставилась на мягкое свечение, исходившее от моей кожи. Оно будто окутывало коконом, согревая и продлевая жизнь, как моя магия в своё время окутывала дракошу.

Переведя взгляд на мелькавшую рядом тень лорда, я отшатнулась, глядя на бледную кожу, россыпь небольших чешуек на щеках и… жабры на шее. Руки непроизвольно потянулись к своей, но кожа по-прежнему была гладкой и тёплой на ощупь.

- Они появятся позже, - заметив мой порыв, усмехнулся маг, одежда на котором начала исчезать, открывая чешуйчатое как у рыб тело, правда, без хвоста, зато с перепонками между пальцев рук и ног. - А может и не появятся, - подумав, добавил он, насмешливо глядя на меня. - Но кровь морского народа в тебе проснулась точно.

- Кого? - вырвалось у меня, и я поспешила зажать рот руками, но как ни странно, вода не попала в горло, несмотря на то, что всё так же окружала нас.

- Морского народа, мориан, - с гордостью ответил он. - Мой отец, Великий творец, покоритель вселенных, создал этот мир и расу людей, моя сестра Амедея - драконов, младший брат Алхар, тот ещё шутник, всегда благоволил к разным чудищам и тьме. Муареги и их крылатые твари - его рук дело, впрочем, как и другие монстры. Я же превзошёл их всех и создал мориан, которые могут жить как в воде, так и на суше, - взмахом руки он привлёк моё внимание к раскинувшемуся внизу городу, мерцавшему разными огнями. - Добро пожаловать домой, дитя.

Глава 43

Происходящее казалось сном, жутким кошмаром, который никак не желал заканчиваться. Хотелось схватиться за голову и сжать её, чтобы остановить потоки мыслей, захлёстывающие неистовыми водоворотами сознание. Но я не могла пошевелиться, прикипев взглядом к шпилям и башням многочисленных замков, к садам из огромных водорослей, похожих на деревья, к фигурам существ, неспешно снующих по улицам подводного города.

Амедея - властительница стихий, Алхар - повелитель мрака… Эти имена были высечены в древнем храме на вершине Горюн-горы. Развалины хранили свои тайны и очень неохотно делились ими с посторонними. Но я облазила в них каждый уголок, заглянула в каждую нишу и щель, так что посторонней уже не являлась. Может поэтому однажды, в один из чудесных осенних дней, отыскала алтарь и несколько статуй, чьи черты истёрлись от времени, но надписи на постаментах местами ещё можно было прочесть.