Барон Дубов 5 (СИ) - Капелькин Михаил

А ещё Рывок. Я пока не понял, как именно он происходил, но штука крайне крутая и полезная! Мигом сокращает расстояние до противника. Действует с дюжины метров. Дальше пока не пробовал. Эффект… поразительный! Надо будет провести пару тренировок — посмотреть, чему ещё я научился.

Само нахождение в Духовном пространстве тоже сделало меня сильнее. Я чувствовал, что мои манаканалы расширились, стали более эластичными и крепкими, и теперь по ним перемещалось куда больше энергии. В общем, то что надо! Пожалуй, стоит придумать способ и девчонок туда затащить. И себя. Без Матери Леса.

Хм, дриада вроде как — духовный практик. Спрошу у неё, наверняка она знает ответ, как попасть в этот мир духов. Что-то мне подсказывало, что это связано с медитациями… Эх, ненавижу сидеть на одном месте и не шевелиться, но если надо для дела… я готов.

Когда вернёмся в столицу и снимем дом на пару дней, попробую связаться с Марией. Не зря же она в меня своё семя вживила. Звучит ужасно, конечно, но надеюсь, польза от этого дела будет.

Лось влетел в густой лес, и мне пришлось пригнуться, потому что в лицо летели листья, иголки, куски сшибаемых рогами веток. Всё это немного отвлекало от мыслей, так что я сосредоточился на том, чтобы прикрыть голову сидящей спереди Вероники. От тряски она съехала назад, и её мягкая попка упёрлась мне между ног. Весьма… будоражащее соседство. Мне приходилось прикладывать массу усилий, чтобы мысли не рухнули в одно, весьма прекрасное, русло.

Просто был ещё один вопрос, который не давал мне покоя. Слова Матери Леса. Что значит, она пожалуется моему отцу? Это невозможно! Он же мёртв!

Так говорил разум, но сердце желало отдаться надежде. Я уже привык чувствовать себя последним представителем рода Дубовых. Однако после слов обновлённой Матери Леса в груди появилось давно забытое, щемящее чувство.

Что, если отец жив? Тогда почему все думают, что он мёртв? Инсценировал свою смерть? Хорошо. Но почему не вышел со мной на связь? Эх, вопросы-вопросы. Их целая тьма. А вот ответов с гулькин хер.

Сохатый вынес нас из леса, как пушечное ядро. В глаза ударил яркий свет, от которого пришлось зажмуриться на целую минуту. Ну, ещё от очередной охапки веток и сосновых иголок.

Я и не заметил, как прошло несколько часов. Солнце поднялось уже довольно высоко и теперь заливало ярким светом свежевыпавший снег. Мы выскочили на прогалину в лесу и увидели, как в небе летит большой дирижабль.

С одной стороны, обычное дело: воздушные крейсеры курсируют между городами постоянно. Есть простые, для простолюдинов, есть смешанные, а есть исключительно для аристократов. Последние отличаются размерами гондол, которые могут достигать высоты пятиэтажного дома, и ценой билетов. Не каждый может позволить себе такой круиз. Особо богатые князья вообще имели собственные дирижабли. У дворян более низкого ранга, как правило, на такое денег не было.

Но кое-что смущало меня в этом дирижабле, пока мы неслись по равнине. Может быть, дело в криво замазанной надписи под названием «Медянин» на борту? Тот самый, который работал с герцогом Карнавальским. Или потому, что со стороны низко летящего судна доносилась канонада боя, и его со всех сторон атаковали бипланы, поливая градом пуль и реактивных снарядов?

Нет, всё не то.

Спустя миг, когда на поверхности сигарообразного тела вспух особенно большой огненный цветок, я понял, что меня смущает.

Дирижабль падал прямо на нас.

Глава 13

На борту дирижабля «Несокрушимый» князя Медянина

Некоторое время назад

Уходить им пришлось глубокой ночью. Медянин собрал все пожитки рода, до которых смог дотянуться, и ближайших членов семьи, чтобы убраться из Российской Империи, пока им всем не пришёл конец за предательство.

Ночью небо столицы освещали лишь несколько прожекторов. К счастью, Империя в данный момент ни с кем не воевала, хотя росла напряжённость в отношениях с Османской Империей. Князю Медянину теперь было до этого дело: враги Империи становились его друзьями. Если он сможет сбежать.

Его особняк и воздушная гавань находились за городом, поэтому даже крупному дирижаблю «Несокрушимый» удалось проскользнуть мимо аэростатов и лучей света. Он держал путь на север, к ближайшей границе с Норвегией. Да, князь мог бы найти пристанище и в Османской империи, но для этого придётся пересечь всю страну. А так рисковать он не мог. И без того «Несокрушимый» летел как можно ниже, чтобы его было труднее обнаружить, и плёлся, словно улитка.

Целые сутки они провели в дороге, хотя обычно такой путь воздушное судно преодолевает за несколько часов.

У князя Медянина все поджилки тряслись. Он каждую секунду ждал нападения. Самонадеянный идиот Самойлов, не проведя толком разведку, навалился, как он думал, на Дубова. А это оказался цесаревич со своими людьми. А под чьим протекторатом находился род Самойловых? Правильно, под его, князя Медянина, крылом.

Князю хотелось себе лоб пробить и усы вырвать, но уже поздновато для эмоций. Лучше он вернётся к уже остывшим щам, к которым так и не притронулся. Кусок в горло не лез, но поесть всё же нужно. Пусть и через силу.

О том, что произошло в питерских лесах, ему поведал один из выживших дружинников Самойлова. И то выжил он, потому что вовремя смотал удочки.

За окнами каюты небо порозовело. Приближался рассвет. Но осталось не так много — большую часть пути до границы они уже преодолели.

Вдруг дверь каюты распахнулась, и внутрь вихрем влетел молодой унтер-офицер.

— Ваше Сиятельство! — запыхавшись, пытался говорить он. — Там…

— Ну? — рыкнул князь.

— Погоня, Ваше Сиятельство! Имперский флот!

— Чёрт! Передайте капитану, пусть увеличит скорость. Попробуем оторваться!

Не успел Медянин договорить, как каюту сотрясло взрывом, и остывший суп вылился ему на колени. На «Несокрушимый» напали.

Где-то в лесах Карелии

Сейчас

Николай

Лось замер на месте. Как и мы, он уставился на огромную горящую штуку в небе. Дирижабль висел над верхушками деревьев и, казалось, не двигался с места. Только значило это на самом деле обратное — он приближается к нам. Его нос слегка накренился. Воздушное судно атаковал рой бипланов, от которых шли едва заметные дымные нити пуль и снарядов. На поверхности обшивки дирижабля постоянно что-то взрывалось. Видимо, баллоны с газом внутри.

Массивная гондола внизу огрызалась огнём из пушек и пулемётов, но всё реже и реже. Вдруг прозвучал мощный взрыв, и один из двигателей отвалился. Дирижабль накренился набок, но курса не изменил.

Гулкий раскат через несколько секунд докатился до нас, сорвав снежные шапки с деревьев.

— М-м-му-у-уа-а-а!!! — взревел лось и бросился бежать.

Я, пожалуй, даже был не против отдаться на волю животного, чтобы свалить подальше от места крушения, вот только лось выбрал другое направление. Он бросился прямо в сторону дирижабля!

— Стой! — орал я. — Стой!

Сохатый в несколько прыжков преодолел прогалину и снова углубился в лес. Сквозь голые ветки деревьев впереди вверху то и дело полыхали оранжевые взрывы. Канонада боя не смолкала ни на минуту. Трели пулемётов, рёв снарядов, выстрелы пушек слились в беспорядочную какофонию.

А нас лупило ветками и засыпало снегом. Всё благодаря лосю. Хотя я про себя уже обозвал его ослом! От беспорядочной скачки нас бултыхало в разные стороны, как сиськи во время бега без спортивного лифчика.

— Я! Сейчас! Вылечу! — кричала позади меня Агнес. Затем вдруг издала странный звук: — Хрямп!

— Я держу нас, держу! — орала Лакросса, вцепившись мне в куртку своими ногтями и зажав между нами гоблиншу.

Вероника чуть не клубком свернулась, одной рукой пытаясь удержать волчонка, а другой — себя за кристаллический нарост на спине лося. Я же вцепился в его рога и пытался им управлять, потому что словесных команд он не знал.