Я не бог. Книга XXXIV (СИ) - Дрейк Сириус

Воздух сгустился. Я чувствовал, как каждое слово Петра Первого давит на нас.

— Внутри было божество, — продолжал он. — Осколок чего-то большего. И оно… вселилось в твою мать. Я не успел ничего сделать.

Петр Романов побледнел.

— Божество в метеорите…

— Да, — кивнул царь. — Сперва ничего не произошло. Она была в порядке. Но через несколько дней я понял — это божество убивает ее изнутри. Медленно. Мучительно. Ее тело не могло выдержать такую силу. Она умирала, и я ничего не мог сделать.

Он замолчал, переводя дух. Кажется, ему было тяжело вспоминать все это.

— Я создал эту лабораторию, — голос Петра Первого стал тише. — Собрал лучших ученых, магов, всех, кто мог помочь. Искал решение. И нашел. В другом метеорите было существо. Тоже божество, но другое. Оно предложило сделку.

— Какую сделку? — хрипло спросил Петр.

— Твоя мать будет жива, — просто ответил царь. — Вот и все. Я согласился. Я бы на что угодно согласился, лишь бы спасти ее.

Эль, стоявший рядом со мной, тихо присвистнул.

— Но тебя обманули, — произнес я.

Петр Первый медленно повернулся ко мне. В его глазах читалось только раздражение.

— Да. Меня обманули. Божество выполнило обещание — она жива. Но оно превратило ее в птицу. Навсегда. А меня… — он усмехнулся, но в этой улыбке не было ни капли веселья, — меня оно сделало бессмертным. Почти неубиваемым. И заключило мою смерть в иглу и оставило в теле моей жены. Триста лет я пытался найти способ вернуть ее. И вот… — он развел руками, — я так близко.

Повисла гнетущая тишина. Я переглянулся с Петром Петровичем. На его лице была смесь шока, недоверия и чего-то еще — понимания.

— Если ты хотел ее спасти, — медленно произнес он, — зачем весь этот переворот? Зачем война? Зачем…

— Затем, что мне нужна сила! — рявкнул Петр Первый. — Чтобы разрушить проклятие, нужна божественная сила. Чтобы вернуть ее, нужно идеальное тело. Все, что я делал — все ради нее! Каждое решение, каждая жертва!

— Жертва? — я сделал шаг вперед. — Ты называешь тысячи загубленных жизней жертвой?

— Да! — он повернулся ко мне, и в его глазах горел огонь. — Тысячи? Миллионы? Что мне до них, если на другой чаше весов моя жена⁈

В этот момент воздух задрожал. Вдалеке показались пять одинаковых фигур. Они двигались синхронно, как единое целое. Все в темных плащах, лица скрыты под капюшонами.

— Как трогательно, — произнес один из них, когда они подошли. Голос был искажен магией, невозможно было определить пол или возраст. — Царь, который готов погубить мир ради одной женщины. Романтика.

Я начал пускать энергию по мечам. Эль справа, Петр Романов слева. Петр Первый тоже напрягся.

— Кто вы? — спросил я.

Передняя фигура откинула капюшон. Это оказалась молодая женщина азиатской внешности, с холодными черными глазами. На ее шее светился артефакт.

— Мы здесь за гусыней, — сказала она. — И за всем, что внутри нее. Передайте добровольно и избежите лишних смертей.

— Вы из США? — удивился Петр Первый. — Я знаю ваши энергетические подписи. Думали, прикрытие сработает?

Женщина улыбнулась.

— Прикрытие сработало достаточно долго. Теперь оно не нужно.

Остальные четверо тоже откинули капюшоны. Всего трое мужчин, две женщины. На всех артефакты высшего класса. В глазах холодная решимость профессионалов.

— Отлично, — выдохнул я. — Просто замечательно. Тройная драка.

И тут началось. Никто не стал больше говорить. Мы сорвались с места синхронно, создавая заклинания.

Первым атаковал Петр Романов. Молния устремилась к агентам. Те мгновенно выстроили защиту. Царь одновременно метнул ледяное копье в сына, но я успел сбить его Ерхом.

— Эль, прикрывай фланг! — крикнул я, бросаясь в атаку.

Бой был хаотичным. Мы с Петром и Элем сражались одновременно против Петра Первого и агентов США. Царь тоже был вынужден отбиваться от обеих групп. Каждый хотел прорваться вниз, к гусыне, но и мешал остальным.

Один из агентов, массивный мужчина с татуировками на руках, выпустил волну силы, которая отбросила меня на несколько метров. Я перекатился, вскочил и тут же нырнул под удар Петра Первого, метившего в меня мечом. Эль превратился в стаю летучих мышей, атакуя агентов с разных сторон. Его тень металась по стенам, сбивая врагов с толку.

Петр Романов сражался с отцом. Огонь против льда. Каждый удар сотрясал воздух, каждое заклинание грозило обрушить все здание.

— Ты не понимаешь! — кричал Петр Первый, блокируя атаку сына. — Я делаю это для нее! Для твоей матери!

— Ты превратил ее в гусыню! — орал в ответ Петр. — Триста лет она была птицей! Ты называешь это спасением⁈

Я отбил атаку женщины-агента, ее кинжалы засверкали в свете заклинаний. Она была быстрой, опасной. Каждый ее удар приходился в жизненно важные точки.

— Болванчик! — крикнул я.

Деталька появилась между нами, выпустив серию энергетических выстрелов. Женщина отскочила, но тут же вернулась в атаку. Детальки закружились между противниками, сея хаос.

Один из агентов прорвался к входу в лабораторию. Эль метнулся за ним, но Петр Первый выпустил ледяную стену, отрезая путь.

— Никто не пройдет! — зарычал царь.

И тут я увидел. Один из агентов — худой мужчина с шрамом на лице — целился в Эля. В его руке светился артефакт, пульсирующий темной энергией.

— Эль, уклоняйся! — крикнул я, но было поздно.

Луч тьмы пронзил губернатора в грудь. Он застыл, его глаза расширились от шока. Кровь хлынула из раны.

— Лора, быстро к нему! — приказал я.

Но не я один. Петр Романов тоже увидел. Его лицо исказилось от ярости.

— Зря! — он развернулся к агенту, и температура вокруг него взлетела до невозможных высот.

Агент даже не успел среагировать. Петр выпустил столп пламени, который полностью поглотил нападавшего. Когда огонь рассеялся, на месте агента остался только пепел.

Я подбежал к Элю. Он падал, но я успел подхватить его. Рана была ужасной — тьма разъедала плоть изнутри.

— Миша… — прохрипел он. — Кажется… я накосячил…

— Не переживай, еще есть несколько вариантов!

Эх, была бы это простая рана, он бы даже не заметил. А тут… Что-то серьезное.

Петр Романов подбежал к нам.

— Неси его к Финиану! — приказал он. — Быстро! Я прикрою!

— Но…

— Давай-давай, или ты не веришь в меня⁈

— Болванчик, останешься с ним, — приказал я, и детальки закружились роем над его головой.

Я подхватил Эля на руки и бросился к входу в лабораторию. За спиной слышались звуки битвы, крики, взрывы, грохот. Петр сражался один против всех.

Но у меня не было выбора. Эль умирал у меня на руках. И Лора это подтвердила.

Наверху. Ангар.

Когда Михаил скрылся в проходе, Петр Романов остался один против своего отца и четырех оставшихся агентов США.

Шансы были не в его пользу. Но он улыбнулся.

— Значит так, — произнес Петр, и его руки вспыхнули голубым пламенем. — Кто первый?

Один из агентов, татуированный громила, усмехнулся.

— Думаешь, один справишься?

— Не думаю, — Петр выпустил волну огня, заставив всех отступить. — Знаю.

Агенты переглянулись. Затем женщина сделала знак рукой.

— Он блефует. Берем его.

Они атаковали одновременно. Волны магии, физические удары, артефакты, все обрушилось на Петра разом.

Но он не отступал. Каждую атаку он либо блокировал, либо уклонялся. Его огонь танцевал вокруг, создавая барьеры и атакуя одновременно. Болванчик был отличным помощником, поглощая больше половины заклинаний.

Петр Первый наблюдал со стороны, не вмешиваясь. На его лице было странное выражение, смесь гордости и печали.

— Упрямый, — пробормотал он. — Весь в меня.

Бой продолжался. Агенты были сильны, каждый из них был магом высшего ранга. Но Петр был сильнее. Его огонь становился все жарче, все разрушительнее. Земля под ногами начала плавиться.

И тут стены дрогнули.