Феечка с сердцем дракона (СИ) - Дашкевич Софья

— Та-а-ак. — Фабиан потер виски, пытаясь разложить новые вводные по полочкам. Получалось плохо. — А почему ты решила, что кто-то проболтается? Мы же держали ложную помолвку в тайне. Знал только профессор Бургунди!

Эри промолчала. Очень красноречиво. Отвела взгляд, на щеках ее заиграл румянец, а Фабиан… О, как же он пожалел в ту секунду, что не родился драконом! Как сильно ему захотелось извергнуть столп пламени, перевоплотиться и взреветь на всю академию!

— Кто уже знает? — уточнил он сквозь зубы.

— Ну, проще ответить, кто еще не знает… — протянула Эри.

— И кто?

Розовая посмотрела вдаль, будто пересчитывая что-то в уме, а потом пожала плечами и состроила скорбную рожицу.

— Не знаю.

— То есть ты даже не знаешь, кто еще не знает… — Фабиан запутался и тряхнул головой. — Ты распустила сплетню?! И не придумала ничего лучше, чем усыпить всю академию?!

— Ну, элегия все равно не сработала, — торопливо вмешалась Солианна.

— Точно! — добавила Эри и кивнула на столовую. — Никто же не спит! Вон, как бегают… Кажется, мы их не расслабили, а только взбодрили!

Всему однажды приходит конец, и безграничное терпение ректора не стало исключением. Может, если бы Эренида проявила хоть капельку раскаяния, Фабиан бы сдержался. Выдохнул, подобрал слова помягче, тщательно взвесил все, что сказал. Но это ее «взбодрили»… И правда: до чего бодрящим и освежающим может быть крах карьеры!

— Кажется?! — У Фабиана зашумело в ушах, в груди словно лава заклокотала.

Он схватил обеих девиц за руки и потащил за собой. К туалету возле столовой. Туда, где выстроилась длинная очередь студентов. Бледнеющих, краснеющих, нервно переминающихся с ноги на ногу.

— Вот это, по-вашему, взбодрили?! — процедил ректор, указав на группу страдальцев. — Да вы их расслабили по полной! И, хвала музам, они при этом еще не уснули и каким-то чудом терпят! Иначе мы бы вовек никакой магией академию не отмыли! Что я должен теперь говорить попечительскому совету, а?!

— Совет-совет! — передразнила Эри, вырвавшись. — Вас только это и беспокоит, да?! Ну, сыграла я не теми штрихами! Ну, устроила народу небольшую разгрузку! Подумаешь, катастрофа! Гораздо важнее, что будет, если папа…

Неоконченная фраза повисла в воздухе. Розовая осеклась, глядя куда-то мимо Фабиана. И ректору не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что увидела Эри. Точнее — кого: драконица вытянулась по струнке и мгновенно растеряла весь свой пыл. Так на нее мог подействовать только отец.

— Ты — что сделала?! — прогремел над садом боевой клич железного герда. — То есть вот это все устроила ты?!

И тут бы Фабиану выдохнуть, потому как его в отравлении уже никто не обвинял. Но над кронфеем нависла туча пострашнее. Дракон был не один. Рядом с ним гневно шевелил кустистыми бровями профессор Бургунди.

— Вот, пожалуйста! — обратился он к Рондару. — Вот, что бывает, когда у девушки в голове вместо учебы любовная дребедень!

В тот момент Фабиану вдруг подумалось, что больше никогда и ни за что он не станет любоваться на радугу. Отныне он знал: радуга — это предвестник беды.

Глава 13

Эренида Янброк

Старина Деймар говорил нам, что у каждого воина есть свой особый дар. Кто-то незаменим в ближнем бою, кто-то — в метании огня, а кто-то — в обороне. Я же чудо, как хороша в фехтовании на мечах. Но вот в чем меня действительно невозможно превзойти, так это в умении выводить мужчин из себя.

Раньше мне удавалось выбесить только одного за раз. Отца, например, или того же старину Деймара. Нет-нет и у рябого Грэта начинал дергаться глаз, а уж профессор Бургунди стабильно к концу каждого урока начинал плеваться слюной. Но чтобы достать троих сразу… Кажется, учеба в фейской академии и впрямь подняла меня на новые высоты.

Итак, что мы имеем. Вздутая вена на лбу папы — привычная картина. Дрожащая морщинистая, как у черепахи, шея старого скрипача — ну, тоже знакомое дело. Плотно сжатые губы и искорки гнева в ледяных глазах Фабиана — уже что-то новенькое. Но вот, в чем вопрос: кто из них первым сорвется и прибьет меня? И за что? За элегию всеобщего поноса, за сплетни, за вранье — или за то, что я обручилась с феем без родительского благословения? Н-да… Сюда бы Морка с дружками, они бы хоть развлеклись, делая ставки!

— Любовная дребедень?! — Отец аж побагровел. — О чем это он толкует, Эренида?

— Нет, ну ладно я, мне-то давно пора предстать перед музами, — встрял профессор Бургунди. — Но вы-то как могли забыть, что отдали собственную дочь…

Я уже внутренне сгруппировалась, приподняла плечи, опустила голову, — так проще не оглохнуть, когда на тебя орут, — однако заорал, как ни странно, не папа. С истошным визгом Солианна схватилась за живот, согнулась пополам и повалилась на траву. Барабанные перепонки опасно натянулись, норовя вот-вот лопнуть, — до того громко верещала оранжевая.

— Что с ней? — опешил отец.

— А-а-а! — стонала Соль, катаясь по земле. — Умира-а-аю!..

— В лечебницу, быстро! — скомандовал Фабиан, и они с Бургунди материализовали крылья и понесли Солианну прочь.

Никогда я не думала, что муки совести могут причинять самую настоящую боль. Огненный владыка, до чего же мне было стыдно! Я злилась на себя едва ли не больше, чем отец, ректор и скрипач вместе взятые. Вот вам хотелось когда-нибудь взять розги подлиннее и всыпать себе так, чтобы неповадно было?!

Ну как я могла втянуть в свои злоключения Соль? Жизнь ее не готовила к такому! Она ж поди и в углу-то ни разу в жизни не стояла! А тут нате — разъяренный дракон. К папиному гневу надо привыкать постепенно, с детства. Немудрено, что у оранжевой скрутило кишки! Я даже не сомневалась: элегия тут ни при чем. Соль накрыло паникой. И если я такие эмоции подавлять умею, то феи-то нежнее! Всякие там зайчики и ежики порой умирают от разрыва сердца. Вдруг у фей тоже случается нечто подобное?

— Ты можешь мне хоть что-нибудь объяснить? — одернул меня папа.

— А ты можешь хоть раз в жизни проявить сострадание?! — не выдержала я. — Она там же там сейчас крылья склеит! Из-за меня!

И, оставив изумленного отца рядом с очередью в туалет, я бросилась за соседкой. Благо, драконьи крылья чуть шире фейских, и я догнала скорбную процессию буквально в пару взмахов.

— Янброк, не сейчас! — огрызнулся профессор Бургунди. — Ты уже сделала все, что могла! Жди меня в кабинете!

— Но ей же плохо! Вдруг я смогу помочь!.. — Я вилась над ними назойливой мухой, подлетала то слева, то справа, силясь разглядеть лицо Солианны.

— Приступом диареи ты ее не спасешь! — отрезал Фабиан. — Так что будь добра…

— Эри!.. — слабо позвала меня Солианна. — Моя лучшая подруга… Может, я больше никогда ее не увижу! Прошу! Последнее желание…

Ее голос мог выдавить слезу даже из камня. И я бы, пожалуй, разревелась от этих печальных слов, если бы не одно но. Лучшая подруга?! Нет, настолько плохо ей стать не могло. У Солианны не так много друзей, — приблизительно ноль, — но даже этот факт не заставил бы ее назвать меня лучшей подругой.

Впрочем, ни Фабиан, ни профессор Бургунди ничего подозрительного в стонах оранжевой не заметили. Напротив, позволили мне залететь вместе с ними в лечебницу и пустили в палату к Соль, пока сами бегали за эликсирами.

Вот тогда-то все и прояснилось. Стоило мужчинам скрыться за дверью, как Солианну будто подменили. Она перестала корежиться, как угорь на жаровне, успокоилась и приподнялась на локтях:

— Ушли? — шепнула абсолютно спокойно.

— Погоди… — Я растерянно моргнула. — А ты что, уже не умираешь?

— Вот досада, правда?! — скептически отозвалась она. — Я тут тебя пытаюсь спасти! Надо было их как-то отвлечь, пришлось импровизировать. А ты зачем за мной увязалась?! Беги уводи отца! Или весь моноспектакль пегасу под хвост!

— Моноспектакль?..

— Музы, с кем приходится иметь дело! — Соль закатила глаза. — Моноспектакль — это когда один актер…