Ведьма на отборе - дурная примета (СИ) - Саттэр Елена

– Да что не так с этим отбором?

Потом он навис надо мной:

– Вашу руку мадемуазель. А вторую мне на плечо. Буду учить вас начальным движением.

– Подпевать, кто будет? Вы или я?

– А вы умеете?

– Нет.

– Тогда я.

Маг запыхтел себе под нос:

– Раз, два, три. –и меня начали учить. Аллагор с недовольным скорбным выражением обхватил меня за талию, и мы начали изучать шаги. Минут десять топтались. Потом настроение у мага почему-то стало постепенно улучшаться, хотя я нещадно оттаптывала ему ноги. Ну неспособная я была к танцам.

– Жених мой многоуважаемый, а ничего, что вы меня уже к себе вплотную притянули? Насколько я помню, между нами расстояние вообще-то должно быть.

– Вы же не умеете танцевать?—даже не подумал отодвинуться маг.

– Да, но что-то мне подсказывает, что так не надо прижиматься. И слушайте, кто мне при встрече меня немощью обзывал и что я ни в вашем вкусе? А рука почему-то у вас с моей талии ниже сползает.

– Так надо. Это рисунок танца. И вы на моём пансионе приятно округлились. Во всех местах.

– Какой рисунок? И что ваша рука у меня, пардон, моей попе вырисовывает?

– Я так ритм выхлопываю. И вообще, уважаемая невеста, как вы думаете, поверит ли мне папенька, что я в вас в невесты выбрал, если мы не будем близость изображать. Сразу подлог заподозрит, и поймет, что я заранее с невестой сговорился, которая мне откажет у алтаря. И обидится. И на меня, и на вас. На меня то ладно – оттает. Я у него единственный, а вот на вас затаит обиду. И как вы будете потом бизнесом у нас в империи заниматься?

Я напряглась.

– Поэтому я этой минуты буду вам оказывать знаки внимания, а вы улыбаетесь мне как тридцати процентной скидке на рынке. И не забывайте, руку и сердце это вы мне предложили, не побоявшись залезть в моё окно. Поэтому если вдруг вас послезавтра заподозрят в подлоге, то я перед магической клятвой чист, как агнец белый, а вот вас объявят криминальным элементом.

Ну что то есть то есть. Если бы не моя ночная вылазка… И в чём-то он прав. Император может включить право вето на выбор невесты. Сына-то он помилует за заподозренный обман, а вот я с разжиревшим Васькой и с метлой в руке далеко не убегу.

И тогда мои мысли о тюрьме, как отсидеться на время, станут явью. И сидеть придётся по другой статье, не за невинную шутку, а за обман самого. И фиг его знает, может, темница будет блокирующая колдовство. Бойся своих желаний, как говорится.

– Поэтому с сегодняшнего дня буду оказывать вам знаки внимания. И не надо глазками своими красивыми растерянно так хлопать. Как с этими тремя гостями заигрывать вы умеете, а со мной только огрызаться можете.

Провожать отъезжающих на экскурсию невест вышел даже император. Прибыли сопровождающие. Судя по внешности из списка самых красивых холостяков империи и потому, как они организованно распределились около карет, всё было оговорено заранее.

Папенька изволил вначале нахмуриться, но увидев, что его сынуля проводил меня к карете, помогая тащить мой большой кошель с деньгами, сварганенный из моих бывших шорт, посадил меня в пепелац и в одиночестве на своём скакуне пристроился рядом, задумчиво приподнял одну бровь. А я то думаю в кого у Аллагора такая привычка. Я подсела к окошку – красоты обозревать.

Обратили на это первое проявление благосклонности все во дворе. Даже мои женихи, которые тоже от нечего делать болтались тут же, и сразу засобирались по своим делам следом, но были оставлены суровыми взглядами стражи.

Не обошёл вниманием нашу парочку и ещё один сопровождающий. Племянник. Этот сощурился и пристально всмотрелся в меня, словно только сейчас увидев впервые.

Этого ещё поклонника мне хватало. Мне своих трёх хватает.

И ещё что подумалось, с другой стороны хорошо, что отбор скоро закончится – иначе за более долгое время, нечисть бы меня точно вычислила. Как? Да просто. Методом исключения.

Судя по тому, как они невест из обоза обхаживали, могли уговорить за пределы замка прогуляться, подальше. Полетать, например, над облаками. И всё. Там за облаками сразу понятно будет, что ведьма в замке осталась.

Ох. Как бы они к этой мысли сами не пришли. Надо мне намекнуть Аллагору, чтобы купол повесил над замком антивзлетающий. А то свяжут, погрузят и потом делить будут.

Прямо в городе к переговорам и приступлю.

Глава 35

Нас караваном провезли по городу. Выгрузили в центре на площади и повели кругом с экскурсией. Это было сердце города с лавками, ратушей и тюрьмой. Коей я заинтересовалась не по-детски.

– Жених мой разлюбезный, а можно посетить это место скорби?

– Невеста моя необычная – удивился маг,— вы какая-то неправильная, все вон из нашего отбора по лавкам с сопровождающими разбежались, а вы вдруг в тюрьму нацелились.

– Моё сердце скорбит с теми, кто попал в неё, заблудившись в моральных нормах. Хочу глянуть, какие там условия сидения, хорошо ли кормят. Магические ли там замки, толщину стен. Сколько охранников, как смены проходят, когда пересменка. Когда на прогулки выводят. Можно ли с домашними животными сидеть. Каков проем окна, насколько толстые там решётки.

Лицо у Аллагора вытягивалось по мере моих слов.

– Невеста моя любознательная, вы так интересуетесь местами не столь отдалёнными, что я уже вас побаиваться стал. Не пригрел ли я на груди и не поклялся до алтаря довести криминального элемента.

Всё может быть – подумала я – от сумы и от тюрьмы – во всех мирах не зарекаются.

– Вы сразу признайтесь – продолжал маг – какие преступные планы в вашей красивой голове зреют?

– Что-то вы мне стали много комплиментов делать, смотрю. То глаза красивые, то голова. Помните, что у нас с вами бизнес и вечная дружба. И вообще, кто-то мне пел про высоких брюнеток.

– Так, я и не отрицаю. Были бы вы были высокой брюнеткой, точно бы обратил на вас внимание. А так – извиняйте. И вообще, мы здесь за туфлями сюда приехали. Вон там обувная мастерская.

Мне обмерили ноги, и потом маг милостиво разрешил мне погулять по площади. Далеко никуда не уходя. Он пока объяснит, какую подошву с каблуками надо будет сотворить.

Прекрасно. Я дико хотела сбегать до магазина с женского белья, и прикупить себе сменные труселя.

Поинтересовалась у проходящей дамочки, и она ткнула пальцем за угол:

– Там.

И я, подхватив подол, рванула в здешнюю миловицу.

Отвлёк меня от заветного маршрута детский рёв.

Я затормозила и обернулась.

Маленький старый, но аккуратно покрашенный домик стоял с распахнутыми воротами, из которых толстый мужик с красным лицом и двумя мордоворотами за спиной выталкивали совсем молоденькую девушку с пацаном лет пяти. Он-то и ревел. А девушка с трясущимися губами умоляла мужика:

– Пожалуйста. Пожалуйста, господин чиновник. Не выгоняйте нас из дома. Да мы задолжали, но брат так болел. Вы же знаете, что мы сироты. А я уже устроилась на работу, и мы расплатимся. Честное слово.

Но жирдяй только молчал и только выталкивал. Сам.

Слово сирота меня так резануло. Тому, кто рос в детдоме —это как серпом по груди. И я вместо магазина с женским бельём направилась туда.

– Сколько они должны?—встала я между детьми и толстяком. Когда он озвучил мне сумму, я глубоко вздохнула.

– Подождите, господин чиновник, но мы должны намного меньше – разрыдалась девушка.

– С пенями и процентами – как плюнул толстяк, а мордовороты заржали.

Я достала всё, что нажито непосильным трудом. Фиг с ним – в одних трусах похожу, заклинание чистоты никто не отменял. И вручила свой кошель чиновнику. Он, не считая, отдал их своему помощнику и пошёл на нас:

– Проваливайте отсюда, дом конфисковывается за долги.

– Что-о-о?— у меня в зобу дыхание спёрло – мужчина, я только что отдала им их долг.

– Какой долг?— сделал удивлённое лицо толстяк, и, повернувшись к своим мордоворотам, спросил: